Книга Сторан - Роман Галкин

Когда закончили поиски, солнце уже скрылось за верхушками деревьев. О возвращении в деревню нечего было и думать. Потому начали готовиться к ночлегу. Облюбовав широкую поляну, Боат вырубил растущие вокруг кусты и отнес охапки пышных веток к центру. Мы с Ваалом заготовили колья полутораметровой длины и толщиной в три пальца.

Закончив с вырубкой кустов, Боат начал забивать принесенные нами колья, ограничивая круг диаметром в три шага. Расстояние между кольями – шаг. Мы теперь заготавливали длинные гибкие ветки растения, напоминавшего наш земной орешник, которые товарищ тут же вплетал меж кольев.

Когда плетень был почти готов, мы бросили к ногам Боата последние охапки гибких веток и приступили к заготовке сушняка для костра.

Наконец для ночлега все готово, и вместе со стремительно охватывающей лес темнотой, в ограждение вплелись последние ветки. Ваал разжег костер, а Боат, достав небольшой кожаный мешочек, посыпал ограждение каким-то порошком. Позже товарищи просветили меня, что порошок является измельченными семенами плима, которые раздражают кожу змея. Сделав вид, что все понял, я мысленно вздохнул по поводу не высказанного вопроса о загадочном растении, дающем эти самые семена.

Судя по тому, что друзья не сняли боевую сбрую на ночь, порошок всех проблем не решал. После скромного, молчаливого ужина (ночью в лесу не принято разговаривать), я лег так же, как и они, спиной к костру, положив перед собой топорики. В течение ночи пытался несколько раз опрокинуться на спину, но колчан с восемью дротиками всякий раз мешал это сделать. Так и дремал до утра, временами разворачиваясь головой то к Ваалу, то к Боату, чтобы перевернуться на другой бок и при этом остаться лежать спиной к костру.

Утром вернулись к месту вчерашнего обеда, и Ваал полез на дерево за куском кокона – тоже ценный трофей. Когда здоровяк спустился, я наконец-то рассказал об обрывке кокона, виденном ближе к деревне. Друзья вздохнули и переглянулись, словно говоря друг другу взглядами, мол, что взять с больного? Ваал ободряюще хлопнул меня по плечу.

– Неизвестно, отыскали бы мы там следы летуна, – сказал он, сворачивая трофей. – Зато этот кусок точно не нашли бы.

Выяснив примерное местонахождение дерева с обрывком кокона, выдвинулись в обратный путь в том же порядке, только сместившись в ту сторону, по которой шел я. Теперь моим вчерашним путем шел Боат.

С непривычки чувствовалась заметная усталость. Усталость не столько физическая, сколько эмоциональная. Часто ловил себя на том, что задумавшись, переставал осматривать окрестности, а тупо двигался вперед, лишь машинально обходя стволы деревьев и кусты.

Любопытный взгляд висящих над листвой глаз слегка оживил мысли и возбудил вчерашний интерес. Помня о реакции на глаза друзей, я понимая, что ничего опасного в них нет, но все же дотрагиваться руками не решился, а протянул в их сторону топорик. Глаза тут же нырнули в гущу зелени. Раздвинув листву, увидел огромного, длиной не менее полуметра, слизня, устроившегося на толстой, низко свисающей ветке. На мой взгляд, он ничем, кроме размера, не отличался от земных огородных вредителей.

На голове монстра открылись щелки, и из них выглянули те самые глаза. Вероятно, зверь не воспринял меня, как угрозу, а потому его тело, будто бы расслабившись, слегка увеличилось в объеме. Глаза начали подниматься на прозрачных, не видимых невнимательным взглядом, ножках.

До меня дошло, что это есть тот самый хит, которым питаются более крупные змеи. М-да. Вот такая оказалась банальная разгадка секрета парящих глаз.

Почувствовав себя слегка обманутым, ткнул в слизня топором. Тот тут же сократился почти вдвое, и в следующий миг, словно какая-то пружина сработала внутри него. Нечто серое мелькнуло около моего лица, обдав кисловатым запахом. Над головой раздался шорох листвы. И сразу что-то чмокнуло, будто по дереву шлепнули мокрой тряпкой. На том месте, где только что сидел водянистый монстр, остался лишь слизистый след.

Хорошо, что эта гадость не хищная. Если бы она с такой скоростью кинулась на меня… Я представил облепившую лицо амебообразную массу и наглухо перекрывшую дыхание… Бр-р-р…

– Леег! – окрик Боата вывел меня из оцепенения.

Я поспешил вперед, догоняя товарищей. Однако через пару десятков шагов услышал непонятную возню за ближайшими кустами, сопровождавшуюся писком и шипением. Обойдя заросли, невольно отступил назад от увиденного.

До меня не сразу дошло, что за монстр беснуется на открывшейся моему взору поляне. Но вот непонятный клубок уперся в ствол небольшого деревца, и я смог подробнее рассмотреть участников схватки. Змей, размером не многим меньше того, что добыл Роам, обвил кольцом тело гигантского паука. Паук отростком, напоминающим хобот, ухватил змея под присоской, сдавливая, как давеча сдавливал древа Ваал, и не давая страшным челюстям дотянуться до себя. При этом он бил змея длинным хвостом, заканчивающимся острым шипом.

Гигантская пиявка резко распрямилась, отпуская тело врага, и сделала попытку удрать. Однако не тут-то было. Противник продолжил сдавливать хоботом тело змея, при этом он упирался всеми восемью лапами, не желая отпускать такую гору аппетитного мяса. Змею удалось протащить паука за собой несколько метров, отмеченных бороздами вспаханного дерна. Наконец восьминогий перестал бить жертву хвостом и зацепился за ближайшее деревце.

Я еще более подробно рассмотрел стаха – а паук, несомненно, являлся тем самым стахом-летуном, которого мы искали. Сходство с земным пауком ограничивалось восемью совершенно паучьими ногами. Тело же было вытянутое и по форме скорее напоминало тело бабочки, если можно представить бабочку, размером со среднюю дворнягу, со слоновьим хоботом и крысиным хвостом, заканчивающимся острым шипом-жалом. Вместо двух больших фасетчатых глаз, присущих земным бабочкам, голову стаха увенчивала корона из дюжины маленьких немигающих глазок, лучащихся желтоватым свечением.

Меж тем гигантская пиявка продолжала попытки вырваться. По ее зеленому телу пробегали бугры мышц, задействованных в очередном рывке. Но стах продолжал сжимать добычу хоботом. Казалось, что обвивший деревце паучий хвост вот-вот лопнет от невероятного напряжения.

Мелькнула шальная мысль – чиркнуть лезвием топорика по его хвосту. Наверняка монстры по инерции улетели бы в заросли, словно выпущенные из катапульты.

Но тут стах плюнул в хвост змея серой нитью, и та тут же намертво прилипла к телу жертвы. Теперь паук всасывал нить, словно вермишелину, отрывая хвост противника от земли. Сопротивление сразу же ослабло, и вот уже, ловко действуя парой передних конечностей, стах начал опутывать нитью сложенную вдвое жертву.

Только теперь до меня дошло, что необходимо позвать товарищей. Оглянувшись, я не увидел их в поле зрения. Далеко ли они ушли? Не спугну ли криком