— Доброй ночи. Миссис Ботлер, я так понимаю?
— Это профессор Локарис, о котором мы говорили, — добавила Нодерляйн, кивнув подруге.
Мама моего студента была достаточно приятной внешности, портили картину только недовольно поджатые губы и слегка крупноватый нос с горбинкой. Одета она была в тёмных тонов платье с накинутым поверх плащём удерживаемым под горлом крупной брошью в виде листка.
— Мне надо с вами поговорить о том, как вы обучаете или, вернее сказать, не обучаете, моего сына! — топнув ножкой произнесла женщина.
Сказано это было повышенным тоном с ярко выраженными нотками гнева. Не знаю, кем уж она была, но чувствовалась в ней привычка командовать. Не факт, что кем-то кроме собственных мужа и сына, но это дела не меняло. Впрочем, доводилось мне и в земной жизни с подобным сталкиваться, этим меня было не пронять.
— Алиса… — предупреждающе произнесла ректор.
— Что Алиса? — с экспрессией выпалила та, — Сильвия, ты забыла, как нас с тобой учили? Никакой галиматьи, которая только запутывает. Никаких пространных рассуждений, только отборные заклинания, на все случаи жизни. Отработанные на уровне рефлексов. Меня разбуди, так я сходу связку из отбрасывающего и оглушающего выдам, не задумываясь.
— Бедный ваш муж, — вставил я свои пять копеек, в возникшей паузе.
— Что?! — вспыхнув, миссис Ботлер повернулась ко мне, — Да как вы смеете!
— Ну, по логике, чаще всего будит вас муж, — развил я свою мысль чуть дальше.
Сверкнув глазами, она подняла ладонь, в которой заискрились молнии, которыми явно собиралась меня угостить.
— Не советую, — хладнокровно произнёс я, вспомнив о нетипичной реакции моего организма на магию, грозящей всем близ стоящим принудительным обнажением, — нападение на меня чревато непредсказуемыми последствиями.
Мама Ботлера недоверчиво вгляделась в моё, продолжавшее оставаться спокойным, лицо, но, видимо, поняла, что я не играю и не шучу, после чего молнии погасила. Но не успокоилась.
— Он мне ещё угрожает! — женщина вновь обернулась к Нодерляйн, — Сильвия, сделай уже что-нибудь со своим подчинённым, он ведёт себя совершенно по-хамски!
— Мама, не надо, — произнёс Бари, испуганно поглядывая на меня и дёргая родительницу за рукав, — пойдём домой.
Судя по всему, он совсем не ожидал, что его мать прямо посреди улицы устроит разборки. Наверное он уже жалел, что наябедничал.
— Никуда я не пойду, пока не разберусь с этим… этим…
Женщина даже замешкалась, сходу не сумев подобрать подходящий эпитет способный описать мою, видимо, чрезвычайно гнусную натуру.
— Ладно, вы тут разбирайтесь, а я пошла, — резко умыла руки ректор.
Я её понимал, конфликт интересов в чистом виде, с одной стороны я — преподаватель её Академии, с другой — лучшая подруга. Встать на сторону подруги не позволяет корпоративная этика, а на мою, — дружеские отношения. Проще, действительно, от участия в конфликте уклониться.
Напоследок, правда, уже уходя, Нодерляйн наклонилась к моему уху и прошептала, так, чтобы слышал только я:
— У неё нет мужа.
“ Нет сейчас, или не было никогда?” — подумал я сразу, но ректор уже отошла, а у самой миссис Ботлер спрашивать было не слишком красиво.
Что ж, в любом случае, это некоторым образом объясняло такую резкую реакцию на мои слова. Поэтому я сразу предложил:
— Миссис Ботлер, предлагаю, действительно, обсудить учёбу вашего сына, но только вдвоём, с глазу на глаз, так сказать, в более приватной обстановке.
Вот тут на меня обалдело посмотрели оба и мать, и сын.
— Вы мне что такое предлагаете?! — воскликнула женщина, — Вы в своём уме? Какой приват, я вам что, проститутка салонная?!
Порывшись в памяти Вольдемара, я осознал маленький нюанс, что в местном обществе, с ещё не павшей, под напором сексуальной революции моралью, приватом завуалированно называли услуги дам не тяжёлого поведения.
Конфуз, однако. Пришлось срочно исправлять ситуацию.
— Простите, просто оговорился, имел в виду, что разговор не должен проходить в присутствии вашего сына, незачем ему, пока, слушать.
— Мам, не вздумай! — встревоженно произнёс Бари, задёргав рукав платья ещё сильнее.
— Молодой человек, — посмотрел я на него строго, — нам с вашей мамой надо многое обсудить. Как я понимаю, назрели вопросы, на которые необходимо дать ответы. Но что вам стоит слышать, а что нет, пускай решит ваша мама. А пока мы побеседуем вдвоём.
— Я не уверена… — переводя взгляд с сына на меня и обратно, произнесла женщина, — как будет это выглядеть?
— Как разговор родителя с преподавателем, как ещё? — я приподнял бровь, критически разглядывая женщину, — но, вы можете сами выбрать место и время. Уступаю это право вам.
— Уж не магическую дуэль ли вы задумали? — вновь напряглась миссис Ботлер.
И снова я бросился рыться в памяти прошлого владельца тела, обнаружив, что таки дуэльный кодекс магов существует и там есть очень близкие по тексту к моим, — формулировки. Все эти права выбора и места, и времени, и прочее. Подвело меня то, что всё эту преподаю студентам не я, а отдельный преподаватель по боевой магической подготовке, коротко, — БМП. А Вольдемар прослушав когда-то теорию, от дуэлей и всего с ними связанного целенаправленно уклонялся всеми путями, в силу своей слабости, простите уж за каламбур.
Тут Бари решился на мужской поступок и героически заслонил собой мать.
— Нет, только не мама, я сам буду драться с вами!
— Сын?! — прорезавшееся удивление в голосе миссис Ботлер, красноречиво говорило о том, что она подобного от своего отпрыска не ожидала.
— Драться никто не будет, — я постарался улыбнуться как можно добрее, но, почему-то это вызвало только большую бледность на лице парня, ясно видимую даже при неярком свете уличных фонарей, — и я не настаиваю, чтобы разговор был прямо сейчас, ночь, всё-же, можем завтра в академии с вами, миссис Ботлер, встретиться, хоть даже в кабинете у ректора, чтобы вам было спокойней, и всё обсудить.
— Я и так спокойна, — внезапно произнесла та и решительно отодвинула сына в сторону.
— Мама! — вскричал тот испугано, но женщина властно подняла руку, обрывая Бари.
— Сын, я не рассказывала тебе, как-то не к спеху всё было, но я боевой маг имперской гвардии и вполне могу за себя постоять.
— Так вот куда ты отлучалась, периодически?! — воскликнул тот.
— Да, — она потрепала Бари по голове, улыбнувшись, — так что тебе совершенно не о чем переживать.
Затем переключилась на меня.
— Профессор Локарис, разговаривать будем прямо сейчас, — она посмотрела на отпрыска, — сын, иди домой, тебе завтра на занятия. Я вернусь попозже.
