Бейба́рс аль-Бунду́кдари́ наблюдал за танцовщицами, одетыми в практически прозрачную ткань, но их прелести не могли отвлечь султана от черной меланхолии, вызванной потерей огромной территории. Прощаться с жизнью после многих лет в роскоши совершенно не хотелось, детство прошло в полуголодном существовании — в юности половец Бейбарс был захвачен монголами в половецкой степи. Он был продан в рабство дамасскому купцу аль-Имад ад-Даигу. Заметив на глазу раба бельмо, купец расторг сделку, однако его купил эмир мамлюков Ала ад-Дин Айтегин (Айдакин) аль-Бундукдар. Юноша стал прозываться Бейбарс аль-Бундукдари. Отправленный, как и все приобретённые рабы, для тренировок на нильский остров Рода, Бейбарс показал выдающиеся военные способности. Тогда будущий султан крепко сдружился с парнем по имени Итмиш, они вдвоем вставали спина к спине, когда кто-нибудь из ровесников пытался за счет других поднять свой авторитет, Итмиш однажды в такой драке вцепился зубами в глотку рослого кипчака и как волк вырвал тому кадык.
Когда Айтегин аль-Бундукдар впал в немилость и лишился своих мамлюков, Бейбарс был замечен султаном айюбидского Египта ас-Салихом Айюбом ибн Мухаммадом и стал командиром одной из частей его личной охраны. Поначалу тянул за собой своего друга, но, став султаном, постарался отгородиться от прошлого, посчитав, что султан не может иметь друзей. Теперь же Бейбарс понял, как же он заблуждался. Оказавшись на троне, он только и успевал устранять тех, кто покушался на его жизнь и власть. Подозвав слугу, султан отдал приказ разыскать и привести бывшего друга.
Через пару часов султан заглянул к своему девятилетнему сыну Ас-Саид Насир ад-Дин Бараку и с удовольствием наблюдал за обучением своего наследника владению кинжалом, который тот умело перебрасывал из руки в руку и менял хват — сын наверняка сможет прославить свой род, если… Если он выживет!
Доложили о выполнении приказа и султан поспешил навстречу бывшему другу. Итмиш сильно изменился — перед султаном стоял барс в человеческом облике, шрамы дважды пересекли его лицо, придав ему зловещий вид. Бывший друг упал перед повелителем на колени, но тот его поднял движением руки — Расскажи как ты живешь, старый друг?
— Служу эмиром-сотником второй сотни мамлюков, нас всего осталось четыре тысячи на всю твою сорокатысячную армию.
— Да уж, резко упавшие доходы султаната не позволяют мне увеличить численность армии даже в двое. Тем более сейчас, после поражений в Сирии, крестоносцы и монголы уже в Египте, я не понимаю, каким образом они так быстро захватывают мои крепости! Неужели ценой золота? Тогда получается, меня окружают одни предатели.
— Я засылал во взятые гяурами города своих лазутчиков, они донесли, что не было никакого предательства, у нового императора Византии есть воины наподобие ассасинов Старца с горы. Так эти византийцы возможно даже превосходят ассасинов — те прославились своими возможностями тайного проникновения к врагу и убийства практически любого человека. Но ассасинам только раз удалось захватить крепость Аламут в горных районах Западной Персии не пролив ни единой капли крови. Повторения этому подвигу больше не было. Византийцы же сделали захват неприступных крепостей своим ремеслом.
— И что ты можешь мне предложить, мой старый друг? Может быть можно нанять ассасинов для убийства всех вождей Крестоносцев и тех нечестивых, кто захватывает мои города?
— Как известно, Хасан ибн Саббах умер и его государство уничтожено, однако его последователи остались и их можно найти, объявив огромную награду за их услуги.
Аль Хаким достиг в иерархии ассасинов ступени дай аль-кирбаль, это были самые привилегированные из членов ордена, и только они были посвящены во все тайны наравне со Старцем горы. И вот ведь в чем ирония, чем выше ассасин поднимался по служебной лестнице, тем дальше он отдалялся от веры и обещанного рая. Высшая степень посвящения почти не имела ничего общего с религией, а приобретала чисто политический характер, верхушка правления братства ассасинов придерживалась тщательно скрываемого от внешнего мира и рядовых членов «религиозного прагматизма», посредством которого решались насущные политические вопросы. Аль Хаким застал Старца ребенком, которого отдали в ассасинам ученики.
Хасан ибн Саббах был человеком глубокой веры, и стремился вселить эту веру в сердца и умы всех своих последователей. На заре низаритского государства ему удалось создать фактически утопию, в которой все граждане имеют равные права, а устами духовного лидера говорит сам Аллах. Хасан до самой смерти служил примером для своих последователей, придерживался аскетичного образа жизни и не нарушал законов ислама, однако, при всей своей набожности, обладал пытливым умом и прагматичным подходом в вопросах внешней политики. За время своего правления он отменил налоги установленные Сельджуками, приказал гражданам своего государства строить дороги, рыть каналы, возводить мосты и неприступные крепости. Он приглашал в Аламут ученых, врачей и философов со всего мира, а если те не соглашались то тайно похищал их и держал в заключении. Он собрал огромную библиотеку из книг и манускриптов. А разработанная низаритами того времени система фортификаций, вообще на многие годы опередила свою эпоху. Правда Старец не гнушался обманом для поддержания веры в себя — ибн Саббах приглашал учеников в большой зал, где на блюде лежала отсеченная голова. По воле Старца Горы, голова начинала вещать, убеждая учеников в праведности ассасинских догматов. На самом деле голова вовсе не была отрублена. В полу была ниша в которую садился один из фидаинов (низшая ступень посвящения), просунув шею в отверстие импровизированного блюда он изображал отсеченную голову. А потом, когда ученики выходили во двор, Хасан действительно отрубал фидаину голову и выносил её на общее обозрение, чтобы люди еще больше уверились в способностях правителя. Так же существовали двойники Ибн Саббаха, которые от имени старца горы то бросались со скал, то совершали самосожжение, а на следующий день после их смерти, Хасан являлся ученикам и говорил, что побывал в раю и снизошел на землю чтобы привести в райские кущи всех своих последователей. Аль Хаким невольно усмехнулся, вспомнив все эти чудеса. Вот уже пару лет он живет в Каире под маской торговца оружием, маленькая лавка приносит ему небольшой доход, однако глава небольшой группы ассасинов жил в достатке — у него имелся приличный запас серебра.
Его фидаины принесли весть о объявленной султаном награды за возможность встречи с представителем ассасинов. Аль Хаким ожидал своего человека, которого направил на встречу с одним из эмиров мамлюков. Наконец в дверь лавки стукнули трижды с интервалами, которые были обговорены внутри их организации.
— Проходи, Малик! — дай аль-кирбаль на всякий случай положил руку на метательный нож, однако убрал руку при виде входящего старика с седой бородой и кустистыми бровями, который согнулся в три погибели, но только за вошедшим закрылась дверь, старик преобразился —
