Сердце забилось совершенно беспорядочно, асинхронно, возможно даже, остановилось на несколько миллисекунд. Дыхание с трудом давалось девушке – воздух еле-еле выталкивался из горла. Крылья ноздрей сильно раздвинулись, а губы конвульсивно задвигались. Она оказалась на грани обморока.
И вдруг она врезалась во что-то мягкое, теплое. От испуга сперло дыхание, она удивленно замерла. Лиза боялась поднять голову, пелена перед глазами начала постепенно проясняться.
- Далеко собралась? – спросил знакомый голос, и девушка чуть не завыла от безысходности.
Сокол прижал ее плечи ручищами, и даже сквозь одежду она почувствовала жар его ладоней.
- Соберись, доч-ка! – рявкнул он. – Довольно! Вечером перед стаей будешь показывать свое рвение стать женой альфы.
Лиза буквально стряхнула оцепенение, и начала колошматить его кулаками по груди, плечам, рукам, стараясь больнее ударить, чтобы вырваться из плена.
- Ты не можешь, не можешь, не можешь! – кричала она, отбиваясь безрезультатно.
- Тшшш, тихо, тихо, - он вдруг прижал ее голову к своей груди. – Еще как могу. Еще как! Сегодня на поляне, перед всей стаей я сделаю тебя своей.
- Я не могу выйти за тебя, - кричала Лиза.
Он вдруг оторвал ее от себя, на расстоянии вытянутых рук и ухмыльнулся, глядя в ее красное заплаканное лицо:
- Выйти за меня? Вернее сказать: я войду в тебя.
Лиза вытаращила глаза.
- По законам волчьей стаи альфа прилюдно лишает девственности свою избранницу, показывая оборотням, что она становится его парой! Ты ДОЛЖНА это знать!
Лиза дернулась в сторону, но у нее никак не выходило выбраться из такого сильного звериного захвата.
- Ты сошел с ума, - наконец, нашла она в себе силы противостоять. – Я же – твоя дочь!
- О нееет, – хрипло рассмеялся он, и по тихому лесу прокатилось карканье. – Когда я встретил волчицу в городе, вокруг нее разливалось едва заметное голубоватое сияние. И я сразу понял, что она – моя суженая. Привел в стаю. Сделал ее своей перед всеми оборотнями клана! Она извивалась и рычала, изображая девственницу, и все поверили ей. Даже я. Но спустя семь месяцев она родила девочку. И что я увидел? Синее свечение у волчицы пропало. Но появилось у младенца! У тебя! Твоя мать нагуляла ребенка и решила подбросить заботу мне.
Он снова тряханул Лизу так сильно, что она клацнула зубами.
- Твоя мать была волчицей, а отец – человеком, поэтому в тебе так мало оборотничьей силы. Поэтому ты такая…неправильная. Но ты – моя истинная, а это значит, что станешь моей женой. И станешь ею по законам стаи!
- Ты убил мою мать? – тихо спросила Лиза, глотая соленые слезы. Они катились по щекам, подбородку, стекали тонким ручейком к рту. Девушка слизнула горючую влагу и тут же пожалела об этом: Сокол напрягся, потемневшими глазами надвинулся к ней, решив поцеловать. Потом вдруг ухватил мочку уха и несильно сжал зубами, зарычав от наслаждения.
Лизу затошнило, затрясло. Она дернулась со всей силы и лбом ударила того в подбородок. Сокол скривился от нежданной боли, но не стал тянуться к ней.
- Она умерла, родив мне сына. Бешенного волчонка, которого по весне кто-то зарубил топором, потому что он мог заразить всю стаю. Но мне плевать на этот приплод. Ты родишь мне еще волчат. И все они будут здоровы. И станут моими преемниками в стае.
Он дернул ее за руку и потащил через лес.
Лиза, тихо плача и спотыкаясь от быстрого шага, следовала за ним, понимая, что иначе Сокол ее просто протащил бы сквозь лес, буреломы и кусты. Ноги по колено проваливались в снег, он забивался в сапоги, но Лиза всего этого не чувствовала.
- А Яков? Что с ним? – вдруг крикнула она, боясь ответа.
Альфа помедлил.
- Пока жив, - поведя плечом, соизволил сказать. – Его жизнь станет тебе свадебным подарком.
40
- Здравствуй, Лиза, – женщина вошла в комнату, прикрывая огонек свечи от ветра. За нею хлопнула дверь. Лиза, повернувшаяся было к вошедшему, отвернулась к стене, не желая ни с кем разговаривать.
- Ты, верно, не помнишь меня. А вот я тебя помню очень хорошо, когда ты была маленькой, то часто сновала возле нашего дома, - женщина говорила тихо, спокойно, с затаенной, отстраненной полуулыбкой. – То мерзла за баней, то кидала снежком в окно, вызывая мальчиков погулять.
Лиза резко обернулась и встала во весь рост перед посетительницей. Сейчас дом ее детства стал настоящей тюрьмой – снаружи ее сторожил настоящий волк, обернувшийся из сильного мужчины. И если прежде маленькая девочка не знала, что можно сбежать и стать свободной, то теперь девушка знала очень хорошо вкус свободы. И потому стены облезлой хибары казались ей тошнотворными.
- Вы – мама Якова и Тимофея, - вдруг сказала Лиза, нарушив тишину.
Они стояли друг против друга: испуганная молодая девушка и уставшая женщина с синяками под глазами, которые появляются после бессонных ночей. Лиза жадно рассматривала ее в неровном свете свечи, что облизывал оранжевым теплым светом, выхватывая образ из темноты, в которую опустилась комната. Простая одежда: вязаная кофта и теплая серая юбка; убранные в заколку волосы с проступающей сединой; полноватое лицо с морщинками без косметики подкупали искренностью. Стало ясно, от кого парни унаследовали ямочки на щеках. И девушка задумчиво смотрела, отвечая на такой же взгляд, полный жадного интереса со стороны. Наконец, она не выдержала:
- Что вы здесь делаете? – резко спросила девушка и, сбавив тон, спросила, не надеясь, все же, на положительный ответ. - Вы пришли мне помочь?
Женщина отвела взгляд.
Лиза все поняла и рухнула на кровать. Отвернулась к маленькому заляпанному окошку, через которое не было видно ничего, кроме белых сугробов, казавшихся синеватыми в темноте.
- Я не могу тебе помочь, ведь ты хочешь сбежать. Мне нужно подготовить тебя к волчьей свадьбе. Это приказ Альфы.
- Вы издеваетесь? – зло бросила Лиза.
Та в ответ промолчала. Поставила свечу на столик и ее огонек заплясал призрачным отражением в стекле.
Женщина вышла за дверь и вскоре вернулась, впустив с улицы несколько снежинок, растаявших сразу же, не долетая до земляного пола.
Она положила рядом с Лизой на кровать белый сверток, стянутый бечевкой, потянула за концы и развернула. Оказалось, что это платье. Теплое, с меховой беличьей оторочкой, длинное, в пол, закрытое и расшитое стеклярусом. Камешки тут же заиграли, заискрились разноцветными огоньками. Изящная вышивка на груди цветными нитями и лентами не оставляла сомнений – это ручная работа, кропотливая и старательная.
- Это – свадебное платье твоей матери, - тихо сказала она, разглаживая пальцами ткань. – На свадебной ночи с альфой она была в нем. Он передал его тебе и наказал помочь облачиться.
