У меня отвисает челюсть, а Ток начинает смеяться.
— Ты прикалываешься? — Я уже тоже не могу удержаться от смеха.
— Нет, почему?
— Ты серьезно держишь хомячков? И назвал их, как героев из мультика по СТС?
— Да. Это был мой любимый мультик. Всегда смотрел его, когда приезжал домой со школы.
— Почему ты решил завести именно хомячков? — Я склонилась над клеткой и стала рассматривать животных. Один хомячок бегает в колесе, а второй пьет воду.
— На самом деле я хотел собаку, но потом подумал, что мне некогда будет с ней гулять, к тому же она целыми днями будет тосковать одна, потому что я возвращаюсь с работы около 12 ночи. И в итоге завел хомячков.
Я все еще не могу поверить. Честное слово, никогда бы не подумала, что Ток держит хомячков.
— Но с ними тоже не все так просто. — Продолжает очень серьезным голосом. — Оказывается, что они очень мало живут. Мои первые хомячки умерли через полтора года после того, как я их купил. Я был в шоке, если честно. Даже прослезился. Я не ожидал, что они так быстро умрут. Вторые прожили почти два года. Это у меня уже третья пара.
Я смотрю на него во все глаза.
— И сколько им?
— Полгода.
— А куда ты дел мертвых?
— Захоронил в саду у нас дома в «Вешенках».
— Серьезно?
— Да. У меня там целое кладбище хомячков.
Я не могу сдержаться и смеюсь. А вот Ток не смеется.
— Ксюша, это не смешно. Я их любил.
Я вижу, как подрагивают уголки его губ. В итоге он начинает смеяться вместе со мной. Когда мы успокаиваемся, Ток притягивает меня к себе и утыкается мне носом в шею.
— Я говорил тебе, что безумно скучал? — Тихо шепчет.
— Да, в машине говорил.
Илья мягко целует мою шею. Его губы обжигают. Я невольно запрокидываю голову назад и прикрываю глаза. Он целует еще, а потом еще. Кажется, я уже издаю легкий стон.
Нужно срочно это остановить.
— Ток, покажи мне свою квартиру, — слегка отстраняюсь от него.
— Да, конечно.
Он берет меня за руку и ведет в коридор.
— Тут кухня, — он обводит рукой довольно большое лофт-пространство. Кухня выполнена в американском стиле. Посередине стоит огромный высокий стол и барные стулья вокруг. Он ведет меня дальше. — Тут мой кабинет. Иногда приходится засиживаться и после возвращения с работы. — Комната отделана коричневым деревом. Большой письменный стол с компьютером, шкафы с папками для документов. То, что мне нужно. — Здесь моя спальня. — Он заводит меня в комнату. Большая кровать, зеркальный шкаф, комод и кресло. — Но теперь это наша спальня, — шепчет на ухо, делая акцент на слове «наша». Дальше он показывает мне две ванные и одну свободную гостевую комнату.
— Симпатично, — говорю ему с улыбкой.
— Я ужасно голоден. Не ел с обеда, пойдем готовить.
Мы возвращаемся на кухню. Ток усаживает меня на барный стул, наливает мне и себе по бокалу красного вина и включает легкую музыку. Колонки установлены прямо тут. Затем он достает из холодильника мясо, овощи и начинает готовить.
— Тебе помочь? — Я кошусь на то, как он нарезает сладкий перец.
— Нет, я сам. Кухня — это не место для женщины.
Я звонко смеюсь.
— А чье же это место?
— Я считаю, что готовить должен мужчина. И я очень люблю готовить. Иногда думаю о том, чтобы бросить компанию отца и пойти шеф-поваром в какой-нибудь ресторан.
Я, кажется, давлюсь вином от такого заявления.
— Шутишь?
— Нет, я серьезно, — он поливает сковороду подсолнечным маслом. — Я очень люблю готовить, но, к сожалению, из-за большого загруза на работе мне редко удается это делать. Чаще всего питаюсь доставкой из ресторанов.
Это удивительно. У меня первый раз такой клиент. Я не без удивления наблюдаю за тем, как он переворачивает мясо, затем посыпает его розмарином и прованскими травами. Когда мясо почти готово, он бросает в сковороду овощи. Параллельно Ток поставил вариться рис. Мне он не разрешил даже нарезать салат.
И вот где-то через час мы ужинаем и пьем вино. Черт возьми, он реально вкусно готовит.
— Ток, ты меня удивил.
— Чем? — Отрывает голову от тарелки и смотрит на меня.
— Никогда не встречала мужчину, который бы любил готовить и с удовольствием это делал. Я знала мужчин, которые умели готовить, но они скорее делали это из необходимости, а не по собственному желанию.
Илья пристально на меня посмотрел, но ничего не ответил и вернулся к еде. Он с каким-то странным рвением стал резать в тарелке мясо. Кажется, пауза затягивается.
— Что-то не так? — Аккуратно спрашиваю.
Он пожимает плечами.
— Нет, все так. — Потом молчит мгновение. — Сколько у тебя было мужчин?
Что?
— Эээм, не знаю. Почему ты спрашиваешь?
— Просто ты это так сказала, как будто их было очень много.
Да, их было очень много.
— Нет, не много.
— Ясно.
Снова утыкается в тарелку. Ревнует что ли? Это очень странно. Клиенты никогда раньше меня не ревновали. Я, правда, в их присутствии и не говорила ничего подобного, но все же.
Черт, с Ильей все по-другому, не так, как я привыкла.
— Ток, ты был у меня первым, — говорю, чтобы как-то спасти ситуацию.
— Я помню. Но тебе вроде как не понравилось.
— С чего ты взял?
— Ну ты сказала тогда в машине, что это был худший секс в твоей жизни.
Запомнил же.
— Ну, как и любой первый секс, наверное. Не думаю, что первый раз всем нравится.
— Ну может.
Я молчу мгновение. Но все же вопрос вырывается.
— С кем у тебя был первый раз?
Он медленно жует мясо, потом отправляет в рот кусочек помидора. Когда проглатывает, запивает вином. Явно не спешит отвечать.
— С Селезневой в 10 классе, — наконец говорит.
Я не могу сдержаться и хмыкаю. Ну да, еще бы. С ней-то он наверняка сделал все, как надо. Усыпал ей постель лепестками роз, кормил с рук клубникой со сливками и наливал дорогое шампанское. И про презерватив наверняка не забыл.
— Мда, я не Яна Селезнева.
Господи, я сказала это вслух?
Что вообще происходит? Почему у меня не получается сдерживаться в его присутствии? Он ведь просто клиент. Да, не совсем обычный, но все же клиент, каких у меня были сотни. А с клиентами так нельзя. С ними нужно быть мягкой податливой кошечкой, а не обиженной и с характером.
