Эти дни настолько непохожи на всю мою прежнюю жизнь, что по их окончании, они воспринимаются каким-то ярким, волшебным, но всё-таки сном. В нём нет места поиску денег — деньги есть всегда и в достаточном количестве. В нём нет бытовых проблем — рядом есть мужчина, с которым они не могут возникнуть. В нём нет усталости мамы и капризов сестры. Нет меня прежней, неуверенной в себе, закомплексованной девушки, считающей себя, если не дурнушкой, то совершенно точно — непримечательной серой мышью. В нём я центр мира в его глазах, а он — центр мира в моих.
В нём так много всего в плане ярких эмоций, новых впечатлений и разнообразия удовольствий, что, когда я понимаю, что скоро мы вернёмся в Москву — меня одолевает печаль.
Я знаю точно, что эти дни не повторятся больше никогда. Они беспечны, наполнены весельем и страстью, и во-многом отличны именно своей новизной приятных ощущений с теперь уже немного знакомым мне мужчиной.
Он ведёт себя так, будто наша поездка — не командировка, а просто путешествие для двоих в романтический, томный, аристократичный и интеллигентный Питер. Путешествие, в котором царят влюблённость и сексуальное притяжение.
Уже утром второго дня я понимаю, что влюблена. Это можно игнорировать только показушно, внутри себя я хорошо понимаю, что к чему. Меня немного пугает та скорость, с которой мы сблизились, но там в Питере я предпочитаю об этом не думать.
И всё же, когда мы просыпаемся в объятиях друг друга на четвёртый день, я понимаю, что этой приходит конец. Мы вернёмся в Москву, он уедет к себе, я к себе на съёмную квартиру, и мы, хоть и будем встречаться, всё же станем жить раздельно.
И я знаю точно, что вечерами и ночами буду безумно по нему скучать.
Глава 16.1
Машина мчит по шоссе. Она едет так плавно и тихо, что создаётся впечатление, будто она плывёт. Скорость на спидометре, тем не менее, больше 120 километров в час. Руслан привычно ведёт очень уверенно, в салоне играет джаз. Мы не разговариваем уже минут двадцать. Молча слушаем музыку и смотрим на дорогу, думая каждый о своём. Багажник полон бумажных и целлофановых пакетов с моей новой одеждой, украшениями и флаконами с туалетной водой. Это надо будет как-то скрыть от мамы. Она не поймёт.
Небо свинцово-серое, вот-вот закапает дождь. Скоро два, и я немного голодна. Но не говорю об этом, жду, пока Руслан предложит пообедать сам.
Мы на полпути к Москве. Все деловые вопросы решены и улажены. Я при этом практически не принимала в этом участия. Просто сопровождала Руслана в его поездке. Он иногда поглядывает на меня, но ничего не говорит.
— О чём ты думаешь? — вдруг, снова бросив на меня быстрый взгляд, спрашивает он.
Я поворачиваюсь от бокового окна к нему.
— Да так… О всякой ерунде.
— Например?
— О том, что мне нравится эта песня. И классно было бы с тобой потанцевать под неё.
Губы Руслана трогает улыбка.
— Хочешь, сделаю погромче? — потянувшись рукой к магнитоле, предлагает он.
— Нет, — качаю я головой. — Я бы предпочла поговорить с тобой.
Он убирает руку и вновь кладёт её на руль. И я снова ловлю себя на мысли, что любуюсь его широкой ладонью и длинными пальцами.
— Есть какая-то конкретная тема?
— Их полно, — говорю я. — По сути, я ведь ничего о тебе не знаю.
— Например, чего?
— Как ты живёшь, где…
Руслан хмурится. Видно, что это не та тема, которую он предпочёл бы сейчас обсуждать.
— Я живу в Москве и Подмосковье, — нехотя отвечает он. — Ничего особенного.
— И там и там?
— Ну, когда как. Чаще в московской квартире-студии на мансардном этаже. Там красивый открытый балкон с видом на Москву. Иногда в частном доме в Одинцовском районе Подмосковья.
— Ну Рублёво-Успенском шоссе? — грустно улыбаюсь я.
— Да, — слабо кивнув, просто отвечает он.
Так просто, будто это рядовое явление.
Я хочу задать ему этот вопрос, но он застревает у меня в горле. Потому что я боюсь ответа. Не знать в данном случае мне спокойнее, чем узнать то, чего я не хочу узнавать. А может быть, всё это просто иллюзия.
И мы снова молчим.
Только теперь это молчание становится для меня напряжённым. И я сама прерываю его.
— Как мы будем работать, когда приедем?
— Завтра воскресенье, — усмехается он. — Выходной.
— Мы увидимся? — я бросаю на него полный надежды взгляд, но знаю, что ответ будет отрицательным. Каким-то женским чутьём это чую.
— Нет, — хмурится он. — У меня много дел. Увидимся в понедельник, в офисе.
— Хорошо, — отвечаю я, хотя не могу сказать, что мне сейчас хорошо.
Облизнув губы, спрашиваю:
— Я хотела спросить тебя…
— Да?
— По поводу Аллы… И Маши…
Он ухмыляется.
— Что именно? — в голосе лёгкий смешок.
Эта тема отчего-то кажется ему забавной.
— У тебя было что-нибудь с Машей? — робко спрашиваю я, и тут же поспешно добавляю: — Нет-нет, не говори, если я лезу не в своё дело.
Он вздыхает, смотрит в зеркало заднего вида, снова вперёд, перестраивается во второй левый ряд.
На этом платном шоссе почти нет машин. Сейчас, перед дождём, их ещё меньше, чем было вначале, когда мы только-только заехали на него.
— Маша — мой секретарь, — уклончиво отвечает он. — А Алла старше меня на двенадцать лет, — он бросает на меня быстрый насмешливый взгляд. — Я разве похож на альфонса?
— Нет, не похож, — качаю я головой. — Просто она…
Я осекаюсь, раздумывая над тем, стоит ли это говорить, но понимаю, что уже начала.
— Что?
— Очень ревниво отнеслась к тому, что я стала работать на тебя…
— Ну, это во-многом из-за того, думаю, что она почувствовала себя уязвлённой. Она ведь тебя отсеяла. А я взял. Ей вряд ли это понравилось.
— А почему ты меня взял? — повернувшись вполооборота к нему, спрашиваю я. — На самом деле — почему?
— Знаешь, так бывает, что видишь человека и… даже не знаю, как тебе объяснить… И хочется, чтобы он из твоей жизни не пропадал. А когда у тебя есть инструментарий для того, чтобы его удержать, то просто используешь его для этого. Ты мне очень глянулась сразу. И я подумал о том, что мне не стоит тебя упускать. Вряд ли я бы увидел тебя снова, если бы ты ушла в тот день после собеседования. А мне действительно нужна была сотрудница для того, чтобы азгрузить Машу. У неё в последнее время действительно много работы и я вынужден признать, что она не справляется. Несмотря на опыт. Потому я тебя и взял. И, — он снова быстро смотрит на меня, — не пожалел об этом.
