Дей заржал, но вовремя заткнулся — чтобы не перебудить весь лагерь.
— Я состроил из себя жертву и благодетеля. Мол, меня ты тоже не спросил.
— А я и не спросил, — Редгар повел плечом.
— Да, но… — Диармайд согласился, потом замолчал. Командор коротко скосил на Дея взгляд, словно прикидывая что-то в уме.
— Готов? — спросил, явно меняя тему.
— Наверное, — честно ответил Диармайд. Выбора у него всяко нет, но этого он вслух не сказал. — С гонцом что-то выяснили?
— Нет. Гворт отрядил его дальше вчера вечером. ¬— Дей в ответ на это кивнул, а Редгар, завидев раздумчивость на лице лейтенанта, добавил: — Даже если все не так, как кажется, нас это не должно волновать.
Так-то оно так, думал Диармайд, потирая шею, да только Данан, например, все равно взволновало. Командор, между тем, в упор уставился на Дея и изрек:
— Ты тоже чувствуешь.
Он был предельно серьезен, и это сильно напрягло Диармайда:
— Особенно голод, — попытался он пошутить, намекая на завтрак. Но Ред не засмеялся.
Рассвет еще не настал, когда в лагерь смотрителей привезли очередную депешу. На сей раз — строго командору. Редгар решительным жестом развернул сверток, прочел, зыркнул на лейтенанта:
— Во время последней стычки с парталанцами с битву вмешались исчадия Пустоты. Парталанцы заняли берег.
— Их так много?! — ужаснулся Дей. Редгар качнул головой:
— Скорее, нас так мало. Судя по письму, Драммонд готовился встретить вторжение нескольких отрядов, но часть войск все еще не подошла.
— Включая нас, — вставил Диармайд. Командор кивнул и продолжил, не сбиваясь.
— В отсутствии основных сил, Драммонд счел за лучшее отступить, когда напали исчадия. Поднимай всех, больше нет времени на отдых.
Дей кивнул, вставая.
— По крайней мере, теперь мы знаем, что Драммонд действительно рассылает гонцов с письмами, — рассудил лейтенант, поклонился командованию и зашагал в их с Данан шатер.
Путь превратился в сплошное испытание. И прежде нещедрый на привалы Редгар дал команду держать коней попеременно рысью и шагом, но держаться в седле весь день. Пить на ходу, на ходу, где возможно, кормить лошадей. Прикорм требовал свернуть в бездорожье. Несмотря на указ Редгара не отдаляться сильно от большака, несколько новичков-смотрителей все равно углубились, и ушло почти полчаса, чтобы собрать весь отряд и продолжить путь. Другой раз бездорожьем оказалась опушка какой-то чащи, и лошадям было жутко неспокойно рядом с ней. Они вскидывали головы, переступали, как безумные, вперед-назад, некоторые даже ухитрились сбросить всадников.
Кляня, на чем свет стоит, чащу и «магов с их колдунствами», которые по всей Аэриде наплодили таких вот скверных, непригодных для жизни областей, Ованн подался к командору и почти потребовал:
— Дайте приказ вернуться на большак.
Редгар поглядел на него с подозрением, потом с недоверием посмотрел, туда, где кормились скакуны. Тех, кого кони сбросили, сейчас подлечивали маги. Проклятье, думал Редгар, все эти спонтанные неприятности только задерживают его в пути, а должно было быть совсем наоборот!
Он прислушался, наконец, к лейтенанту Ованну и велел вернуться на дорогу. Когда представится случай, они устроят привал.
— Ну наконец!
Высокий молодой мужчина, возрастом где-то между Диармайдом и Редгаром, заслышав новости, стрелой вылетел из военного шатра и зашагал навстречу прибывшим. — Сам Редгар Тысячи Битв! Значит, мы все-таки выйдем в бой с этими отвратительными тварями плечом к плечу!
Мужчина, едва Редгар успел спешиться, бросился с объятием — по-настоящему мужским, почти медвежьим, подумала Данан, наблюдая с завистью. Почему мужчины могут относиться друг к другу так, как никогда, никогда вообще не смогут к женщинам? Внутренний голос одернул чародейку: а как же Клейв?
— Как иначе, ваше величество? Чтобы я пропустил все веселье? — Редгар ответил на объятие с широкой улыбкой. От взгляда на него у Данан переломило в груди: эти его глаза, отражавшие прожитый опыт, и скулы, подчеркивающие эйтианские корни, и серьга, блеснувшая в тусклом лунном луче и выдававшая озорную и беспризорную молодость, и клятая, самая клятая в мире улыбка, от которой у Данан живот с тоской прилипал к позвонку, заставляли её постоянно пялиться на командора совершенно неблаговидным образом. И еще — его сердце в горячей груди, которое билось гулко и надежно в те самые минуты, когда Редгар, согревая, нес её на руках в Цитадель Тайн.
Она сглотнула. С того момента, как Редгар взял её за руку в лазарете, она как больная, думает только о его теплоте.
Если командор так беспокоился за её сохранность, почему не поселил в свой шатер?! — подумала женщина с тупой укоризной. Дей… чудесный он, этот Дей, но Редгар…
Молодая женщина осеклась: подаренное человеческое тепло никогда не забыть, но хватило бы ей благодарности для того, чтобы, не дрожа, остаться с Редгаром наедине? Просто остаться — и так, чтобы он не слышал, как от страха застучат её зубы?
Данан дернулась, поняв, что уже все заметили, как она, покраснев, неотрывно смотрит на командора! Взять себя в руки не получалось, но как обычно помог Дей: подошел сзади и отвесил легкую затрещину.
— О! — шепнул тут же с энтузиазмом. — А я уж думал, они выпадут от подзатыльника — ты так таращилась! — восхищенно закончил мужчина и подмигнул чародейке.
Уличенная в столь бесстыдном занятии, Данан нахмурилась, вперив взгляд в Диармайда, но того совсем не пробрало.
Король Драммонд был высоченным шатеном в сияющих позолоченных латах, полный всякого энтузиазма свершить на своем веку что-нибудь стоящее. Когда он шел жать руку Диармайду, Данан приметила его пружинящую походку, сверкающий оскал и блестящие глаза — словом, уловила человека, который рад бы заняться чем угодно, кроме удержания унылых бразд правления.
— Дей, — несколько небрежно бросил король.
— Ваше величество, — отозвался тот, и Данан показалось, что она слышит в голосе лейтенанта несвойственную осторожность.
— Гвортиджирн, — гаркнул Драммонд констеблю смотрителей, — располагай людей. Командор, — король мотнул головой Редгару: «Есть разговор».
Объяснять суть соображений Драммонд начал ещё по дороге в шатер.
— Местность спорная. Берег — пустынен, я отошел сюда, чтобы дождаться остальных. Рано что-то предпринимать.
Несмотря на то, что Драммонд Саэнгрин не был великим стратегом, значительная доля истины в его словах была: лагерь короля находился на небольшой природной насыпи, возвышаясь над стоянкой вторженцев. Если вытеснить их с одного набега не удалось, значит, они крепче и многочисленнее, чем король ожидал вначале. Или, вернее, чем ожидал Молдвинн Брайс, стратий Буйного берега. А пока непонятно, какую позицию и каким числом займет враг, пока не проясниться его следующий маневр, остается стоять неподвижно, в неусыпном бдении на холме и следить с мечом наготове.
