Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 38
Элизабет уставилась на него, поражённая и потрясённая:
– Так это ты – вор? Ах ты гадкий подлый воришка! А ведь всегда казался таким добрым и щедрым. Ты даже предложил мне свой фунт вместо пропавшего, а выходит, сам его и украл! И Розмари ты тоже предлагал деньги, она тебя за это превозносила до небес. Мартин Фоллет, ты ужасный, испорченный мальчишка, да к тому же двуличный: строил из себя добренького и щедрого, а сам оказался обманщиком и вором.
Мартин не возражал. Просто сидел, закрыв лицо руками. Элизабет смотрела на него с гневом и презрением.
– Зачем ты мне это рассказал? Я же не хотела тебя слушать. Я обвинила несчастного Джулиана в том, что на самом деле сделал ты, подлая твоя душа! Ох, Мартин, неужели это ты подложил помеченный фунт в карман Джулиана? И конфеты тоже? Чтобы заставить меня подумать на него? Как же ты мог совершить такую подлость?
Мартин кивнул. Он всё ещё прятал лицо.
– Да, я сделал это. Я испугался, когда заметил, что фунт меченый. Вы все меня недолюбливали. А мне хотелось, чтобы меня любили. Никто никогда меня не любил.
– И неудивительно, – зло сказала Элизабет. – Боже мой! Мало того, что ты крал деньги и другие вещи, так ты ещё взвалил вину на другого! Это подлость и трусость. Не понимаю, зачем ты мне всё это выложил? О таком надо говорить с Ритой и Уильямом, а не со мной.
– Не могу, – простонал Мартин.
– Сколько же вреда ты причинил! – сказала Элизабет и сама ещё больше разозлилась, вспомнив об этом. – Ты заставил меня поверить, что бедный Джулиан – вор, я его обвинила, а он в отместку начал строить козни, чтобы меня выгоняли из класса. И вот я перестала быть старостой. Мартин Фоллет – ты самый гадкий, самый противный мальчишка, какого я когда-либо встречала! Лучше бы ты мне ничего не рассказывал.
– Я не мог больше скрывать, что это я навлёк на Джулиана беду. Ведь у него теперь такое несчастье, – сказал Мартин. – Мне надо было облегчить душу. Вот я и признался тебе. Кажется, это единственное, что я могу сделать для Джулиана.
– Лучше бы ты признался кому-нибудь другому, – проворчала Элизабет и встала. – Я не могу и не хочу помогать тебе. Ты гадкий трус. Тебе не место в этой школе. Ты недостоин Уайтлифа. Во всяком случае, мне сейчас надо думать о Джулиане, а не о тебе!
Девочка бросила напоследок презрительный взгляд на Мартина и вышла из комнаты. Как отвратительно! Надо же – сам украл, а потом свалил вину на другого! Пусть теперь сам расхлёбывает.
Когда Элизабет ушла, в общую комнату проскользнула Розмари. Элизабет тем временем направилась в музыкальный класс, достала ноты и стала репетировать, размышляя о Джулиане, Мартине и о себе самой.
Спустя какое-то время дверь открылась и в музыкальный класс заглянула Розмари. На её миленьком личике отразился испуг, когда Элизабет хмуро на неё посмотрела. Но на самом деле Розмари была не робкого десятка и, несмотря на угрюмый вид Элизабет, вошла в класс и закрыла за собой дверь.
– В чём дело? – спросила Элизабет.
– Что стряслось с Мартином? Он что, заболел? На нём лица нет.
– И поделом, – буркнула Элизабет и заиграла снова. – Так ему и надо.
– Почему? – удивилась Розмари.
Элизабет ничего не стала ей объяснять.
– Мне не нравится Мартин, – только и сказала она, продолжая играть.
– Но почему, Элизабет? – повторила Розмари. – Он ведь такой добрый. Знаешь, он всегда угощает меня конфетами. А если у кого пропадают деньги, готов поделиться своими. Мне кажется, он самый щедрый мальчик из всех, кого я знаю. И никогда сам не ест конфеты, а бережёт, чтобы угостить других. Он совсем не жадный.
– Розмари, уходи, пожалуйста. Видишь, я репетирую, – попросила Элизабет, которой совсем не хотелось слушать подобные речи.
– Но что всё-таки случилось с бедным Мартином? – ещё раз спросила Розмари, преодолев робость. – Он словно в воду опущенный. Ты что, сказала ему что-то неприятное? Вспомни, как ты была строга к Джулиану. Ты всех готова судить и никому не даёшь шанса, разве не так?
Элизабет не ответила. Розмари вышла из класса. Она так рассердилась на Элизабет, что даже хлопнула дверью. Но ей не хотелось возвращаться к Мартину, он тоже отвернулся от неё и попросил уйти. Ах, как всё это странно!
«Наверное, Элизабет с ним только что поссорилась, – подумала Розмари. – Так что от моего разговора было мало проку».
Но на самом деле это было совсем не так. Как только девочка ушла, Элизабет задумалась о том, что сказала о Мартине Розмари. Это вдруг показалось ей очень странным.
Она назвала его самым щедрым из её знакомых, проговорила Элизабет про себя её слова. Сказала, что он сам никогда не ел конфет, а только их раздавал. И когда у кого-нибудь пропадали деньги, он всегда предлагал помочь. А ведь он и мне предлагал деньги и конфеты! Как странно: украсть, чтобы потом всё раздать! Никогда прежде о таком не слышала.
Элизабет перестала репетировать и задумалась. Как мог Мартин одновременно быть и жадным, и щедрым? Как он мог огорчать людей, воруя у них, а потом пытаться их осчастливить, возвращая утраченное? В этом же нет никакого смысла! И всё-таки он поступал именно так.
«Он крал не для себя, – рассуждала Элизабет. – Конечно, это странно. Вот бы мне с кем-нибудь посоветоваться. Но к Сьюзен я не пойду и точно не стану сейчас спрашивать об этом Риту и Уильяма. Не хочу, чтобы они решили, что я снова вмешиваюсь не в своё дело, ведь я больше не староста. Ах, зачем только Мартин мне рассказал!»
Элизабет ещё не раз прокручивала всё это в голове, пока не случилось то, что заставило её обо всём позабыть. Это произошло на уроке арифметики.
В холле вдруг зазвонил телефон. Он звонил два или три раза, пока кто-то не подошёл и не взял трубку. Затем в коридоре послышались шаги и в дверь класса постучали.
Вошла Матрона и обратилась к миссис Рейнджер:
– Извините, мисс, кто-то срочно вызывает мастера Джулиана к телефону. Это междугородний звонок, поэтому я сразу прибежала сюда, а не пошла к мисс Белл. А то за это время звонок прервётся, и мастер Джулиан не успеет подойти к телефону.
Джулиан сорвался с места, прежде чем Матрона успела договорить. С лицом белым как мел он выбежал из класса и помчался по коридору. У Элизабет замерло сердце. Наконец Джулиан дождался новостей. Но каких – плохих или хороших? Весь класс притих в ожидании.
«Пусть это будут хорошие новости, пусть будут хорошие!» – повторяла про себя снова и снова Элизабет и не заметила, как насажала клякс в учебнике.
Глава 22
Загадка Мартина
Послышался слабый перезвон, это повесили телефонную трубку. А потом в коридоре раздались торопливые шаги, они приближались к классу. Дверь распахнулась, и вошёл Джулиан, глаза его сияли.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 38
