спасибо за фантазию – мне понравилось. С другой стороны, уж поверь – то, что ты описываешь, для меня довольно банально. Я иногда сама пугаюсь, насколько экстремальны вещи, которые мне нравятся. Боже, зачем я рассказываю это совершенно незнакомому человеку? Иногда я смотрю на то, что меня заводит, – на то, что заставляет меня чувствовать себя беспомощной, уязвимой и испуганной, – и думаю: со мной что-то не так.
Я рассказываю тебе это, потому что думаю – ты сможешь понять… Сейчас я почти нервничаю из-за того, что ты напишешь, если что-то не так. Может, лучше попрощаться сейчас, прежде чем мы зайдем слишком далеко.
Я написала кое-что. Скажи, если тебе это понравится.
От: [email protected]
Кому: [email protected]
Re: Наша встреча
Какая ты, оказывается, замечательная, Клэр.
Мне понравилось то, что ты написала для меня, и я с нетерпением жду возвращения и встречи с тобой. Между тем, ты можешь найти во вложении нечто более близкое твоему вкусу.
Во второй фантазии Патрик описывает, как он мог бы завязывать мне глаза и бить ремнем.
В третьем отрывке, который приходит через несколько часов, он описывает меня, лежащую на кровати на свежевыстиранных простынях, окруженную свечами, словно тело, положенное на алтарь. «Я беру две свечи, по одной в каждой руке. Они толстые и тяжелые, как свечи в церкви. Языки пламени – наконечники копий, раскаленные добела, с черным дымом на концах. Фитили окружены до краев дисками чистого расплавленного воска. Я держу первую свечу над тобой и наклоняю ее. Ты вздрагиваешь, но не кричишь. Воск застывает на коже. Он остывает, становится молочным, как шрам».
В своей четвертой фантазии Патрик описывает, как в гостиничном номере меня застигает холодный, таинственный незнакомец, который привязывает меня к кровати перед тем, как задушить.
– Это хорошо, – говорит доктор Лэтэм, читая последнее письмо Патрика через мое плечо. – Таким образом, мы получим много материала для дальнейшего расследования.
– Например, что конкретно? – нахмурившись, спрашивает Фрэнк.
– Свечи, ремни… И все случается в гостиничном номере – очень похоже на убийство Стеллы.
– Хотя и ничего, что знал бы только убийца, – возражает Фрэнк. – Никакого ножа, если уж на то пошло. Адвокат Патрика Фоглера сказал бы, что, возможно, он выбрал номер в отеле, потому что именно там он был, когда писал эти строки.
– Дай ему время, Фрэнк. Я ведь уже сейчас могу сказать, что у Патрика Фоглера есть некое сексуальное пристрастие, разделяемое лишь небольшой частью населения. Пусть сеть затягивается. Когда все произойдет, станет еще туже.
От: [email protected]
Кому: [email protected]
Тема: Наша встреча
Очень мило, Патрик, но все-таки интересно – как далеко ты можешь зайти?
По поводу новой встречи – что ж, посмотрим. Меня столько раз подводили в прежние времена. И однажды… Однажды, как я уже говорила, меня не подвели, и в конце концов все получилось еще хуже.
Пожалуйста, продолжай писать мне, Патрик.
Клэр Х
32
– Сегодня, – говорит Кэтрин, – мы научимся слушать.
– Что? – спросила я.
– Я сказала «сегодня»… – Она останавливается. – Ох, смешно. Ха-ха.
Прошло десять дней с тех пор, как Патрик уехал в Европу, и пять с момента получения последнего письма. Мы знали, что Фоглер вернулся на Манхэттен, но с тех пор, как я попросила его продолжать писать, больше о нем ничего не слышала. Кэтрин пытается занять меня, но я чувствую, что ее сердце к этому не лежит, точно так же, как и мое. Мы все топчемся на месте, поскольку ждем, когда Патрик выйдет на связь.
– Сейчас я покажу – продолжает Кэтрин, – несколько основных нейролингвистических приемов. – Она берет схему. Таблица разделена на две колонки – правильную и неправильную. – Во-первых, суждения. Постарайся вообще от них воздержаться. Говорить, что это отвратительно или даже, что это здорово, менее полезно, чем нейтральный ответ, например, «вижу» или «продолжай». Помни, что самый эффективный следователь – молчание. – Она останавливается. – Ты нервничаешь, Клэр. Что-то не так?
