14.2
- Ты и про Восточный Тимор наверняка не слышала, - хмыкнул муж. - А Даринам - граничит с Индонезией, если я ничего не путаю, верно? - повернулся к Кириллу.
- Верно, - кивнул тот. - Меня с прицелом на Индонезию туда и направляют. В общем-то. Лет на пять. А потом переводом в Джакарту.
- Добро, - довольно кивнул Тихомиров. - Хорошая карьера вырисовывается.
Кир тихонько вздохнул. Но снова, впрочем, без особого уныния.
- Прекратите мне географией зубы заговаривать! - Дарья наконец-то села. Тоже вздохнула. - Сколько лететь-то до этого Даринама? Долго?
- Да уж путь не близкий, - Тихомиров снова погладил жену по руке.
- Значит, надо на конец января отпуск планировать, - резюмировала Дарья. - И лететь на старости лет к черту на кулички.
- Это, между прочим, очень популярный курортный регион, - рассмеялся Дмитрий. - Вот слетаешь - оценишь. Белый песочек, голубая водичка, пальмы, почти как Бали. Я верно говорю, Кирилл?
Кирилл ответил. Но не тестю.
- Катя, а ну прекрати!
Катерина вздрогнула и воровато спрятала за спину руку. Но бдительный без одного дня муж ее засек.
- Ты как ребенок! Что ты там опять ешь?!
Тихомировы-старшие переглянулись. Катя вынула руку из-за спины и с виноватым видом хрумкнула алоэ.
- Когда же это прекратится? - со вздохом закатил глаза к потолку Кирилл. Потом перевел взгляд на тещу. - Дарья Александровна, это точно не вредно для ребенка?
Катерина деловито расправилась с сочным колючим отростком. Ее мама улыбнулась.
- Алоэ имеет целый ряд целебных свойства. Пусть похрустит, если хочется.
- Ма-а-ам... - Катя нырнула под бок любимому. - А угостите нас чаем. С лимоном. Кирилл очень любит лимоны.
Господин чрезвычайный и полномочный снова со вздохом закатил глаза к потолку.
***
- Ты далеко?
- Нет, - она прижалась губами к его уху. - В туалет. Я быстро.
Кир вздохнул, провожая жену взглядом. Если уж теща, акушер-гинеколог высочайшей квалификации, утверждает, что у Кати все нормально - значит, так оно и есть. И в уборную бегать чаще обычного - тоже нормально в ее положении. Кирилл усилием воли заставил себя отвернуться от двери очередного женского туалета аэропорта Домодедово и уставился в противоположном направлении. А оттуда к нему подходил Константин Федорович.
Два дипломата из рода Коробейниковых какое-то время стояли молча, друг напротив друга, глядя в глаза. Первым сдался младший.
- Пришел сказать напутственное слово?
Старший кивнул.
- Ну говори. Что ты там обычно вещаешь в таких случаях? Смотри, не напортачь. Не испорти все, как обычно. Хоть раз будь нормальным человеком. Или что-то еще?
Константин Федорович еще какое-то время молча смотрел на младшего сына. А потом вдруг крепок обнял. И тихо, на ухо проговорил:
- Береги ее, слышишь? Как зеницу ока береги.
Ответно обнять и прижаться щекой к отцовскому плечу оказалось совсем не сложно. Совсем просто. Совсем как в детстве.
За обнявшимися отцом и сыном наблюдала Катерина Корбейникова и тихонько утирала слезы. Эти двое, конечно, не плачут, они же дипломаты! А она за них тогда. Кате в ее положении простительна легкая сентиментальность.
14.3
***
Черный «мерседес» с посольскими номерами и флажком Российской Федерации на капоте мчался по улице, стремительно обгоняя, резко перестраиваясь из ряда в ряд и периодически громко сигналя. За рулем сидел всклокоченный человек в пижамных штанах и пиджаке на голое тело. Сзади, забившись в угол сиденья, малаец в форменной одежде и фуражке тихо, но от всей души возносил молитвы всем известным ему богам и святым - как европейским, так и азиатским. Это был водитель посольской машины. Сам же господин посол не отрывал взгляда от дороги. Он спешил в аэропорт.
А там ему уже спешили навстречу. Женщина со светлыми волосами и голубыми рентгеновскими глазами прорывалась сквозь таможню.
- Я врач!
- Я очень спешу!
- Меня ждут в госпитале!
- У МЕНЯ ДОЧЬ РОЖАЕТ!!!
Они встретились уже на парковке.
- Ну что там, Кир, что?! - Дарья вцепилась зятю в рукав.
- А я знаю - что?! - он ответно схватил тещу за руку. - Рожает! Не могла подождать до завтра!
Кирилл распахнул дверь машины, и Дарья споро устроилась на переднее сиденье.
- Ой, мы не одни! - женщина обернулась назад, улыбнулась малайцу - Guten Tag!
- Дарья Александровна! - машина тоже рыкнула - мотором.
- Что, тут не на немецком? Английский, да? Good morning... evening... Ай, да какая разница! Здравствуйте, в общем. И поехали уже! Schneller, Кирюша, schneller!
Посольский «мерседес» выполняет полицейский разворот и с визгом шин вылетает с парковки, провожаемый взглядами сотрудников службы безопасности аэропорта.
***
На столицу королевства Даринам спустилась теплая южная ночь. И принесла покой и отдых. Обессилевшая, но счастливая, спала молодая мама Катерина Коробейникова. В кроватке рядом с ней проводил свою первую ночь в этом мире Коробейников-самый-младшмй.
Его папа, набегавшись за день, рухнул спать на диване в гостиной - все в тех же неизменных пижамных штанах и пиджаке на голое тело. Дарья Александровна пригладила ему взлохмаченные волосы и поправила под головой подушку, но Кирилл даже не пошевельнулся. Она прикрыла свежеиспеченного отца пледом и вышла в сад. Посольская резиденция находилась на берегу моря и до пляжа - через сад рукой подать. Туда женщина и пошла.
Небо, море и звезды шептались между собой о чем-то своем, вечном. Но они на пару секунд прервались, чтобы выслушать тихие слова благодарности женщины, севшей на песок у самой кромки воды. Море тихонько лизало ей пальцы босых ног, пока она, глядя на звезды, что-то беззвучно шептала. Пока эту идиллию не прервал звонок мобильного.
- Ну, на кого похож? На меня?!
- Дима, ты как первый раз замужем. Пока скажу только, что мальчик и что фамилия Коробейников. А, еще - меня никто не спросил, конечно, но мальчик явно десятибалльный.
***
Константин Федорович Коробейников, в пиджаке поверх пижамы, шел к входной двери с чувством все возрастающего изумления. Дверной звонок трезвонил не смолкая. Кто бы это мог быть? В половину двенадцатого ночи? В ведомственном доме МИДа? Кто может себя так вести?
Один взгляд в глазок - и ответ получен. А дверь спешно открыли. Стоящий за нею человек неторопливо и неумолимо шагнул через порог, на ходу вытаскивая из-за пазухи бутылку коньяку.
