Корова? Она назвала меня коровой? Ну что ж! Я сталавспоминать французские ругательства. Но самое плохое, которое я смоглавспомнить, означало в переводе, что ее речь была хуже, чем у торговки рыбой набазаре. Я подумала, что смогла бы использовать такое лишь в крайнем случае.– Отлично! Я не могу себе представить причину, по которой согласилась быработать рядом с тобой, – сказала я, двигаясь вперед и мягко отодвигая Рокси. –Не в этой и не в любой другой жизни. – La putain de ta m?re[39], –выкрикнула она. – Разбежалась, малышка! – ответила я, разозленная еепродолжительными нападками, не говоря уж о том, что она сейчас сказала про моюмать. – Вы собираетесь внести свои споры в развлекательную часть вечернейпрограммы? – Спросил голос позади меня. – Если да, я хотел бы, чтобы выпредупредили об этом меня. У нас есть окно перед магическим шоу, как раз последекламации стихов, так что это вполне вписывается в тему. Возможно, мы могли быустроить тотализатор на то, кто одержит верх.
Ариэль стояла позади Рафаэля, который первым залетел впалатку. Как только я его увидела, мое сердце затрепыхалось – это было похожена то, что делает рыба, которую выбросили из воды. Внезапно на меня нахлынулаволна вожделения, заставляя изнемогать от желания оказаться к нему ближе,почувствовать его запах, скользнуть руками под рубашку, ощутить твердостьгруди. Это казалось таким важным – дотронуться до него – что я даже сделалапару шагов в его сторону, прежде чем напомнила себе, что были вещи и поважнее,чем мои непристойные желания.
Что именно, я не могла вспомнить, но была уверена, что такоебыло.
Таня повернулась к Рафаэлю и стала говорить разъяреннымголосом на языке, которого я не понимала, указывая на меня, и без сомненья,проклиная, включая моих предков и, вполне возможно, моих потомков. Я поймалаего взгляд, и послала улыбку, говорящую: «что я могла сделать, когда простостояла здесь, а она пришла и начала ссору, и я действительно ни в чем невиновата». Он изогнул бровь, а взгляд стал таким обжигающим, соблазняющим игипнотическим, и снова я почувствовала потребность в прикосновении, чтобысделать все те вещи, из-за которых, я уверена, его бровь поднялась бы еще выше– не говоря о других частях тела – выше и выше. – Хватит, – приказал Рафаэль,подняв руку, чтобы остановить поток яда, льющегося из Таниных губ. – Тыначинаешь привлекать внимание, а я сомневаюсь, что Доминик обрадуется тому, какименно ты это делаешь. Почему ты не у себя? – У нее закончились яйцалетучих мышей и анусы зайчиков, – высказалась я. Уголок его губ дернулся, из-зачего у меня подогнулись колени. Я была готова послать к черту всю сдержанностьи наброситься на него, когда внезапно поняла, что он жульничает. Он использовална мне свои уловки, делая сексуально озабоченной, на расстоянии соблазнялсвоими вампирскими штучками, объединял свой разум с моим, и, черт возьми, я несобиралась терпеть все это! Я еще могла принять тот факт, что единственныйпарень, понравившийся мне, оказался бездушным вампиром, который живет во тьме ибалуется нестандартным напитком, но, будь я проклята, если позволю ему слегкостью проникать в мое сознание и представлять все так, словно у меня втрусах пожар. Нет уж! Если он хочет соблазнить меня, ему придется применитьстарые проверенные методы. – Как ты поняла про зайчиков? – озадаченноспросила Рокси. – Кстати, может быть лучше сказать не анусы, а задние проходы?– Ничего у меня не закончилось! – крикнула Таня. – Я решила проверить, какидут дела у Ариэль, и обнаружила здесь эту ведьму, возомнившую себя гадалкой.– Хороший вопрос, – ответила я Рокси, наслаждаясь разъяренным взглядомТани, которым она прожигала нас обеих. Я повернулась к Кристиану. – Как тысчитаешь, задние проходы или анусы?
Он было открыл рот, чтобы ответить, но Таня прервала егосвоим воплем, от которого бы и молоко свернулось: – Вы смеетесь надо мной!Ты видишь, как она насмехается надо мной? Я не потерплю этого! Я настаиваю,чтобы ее немедленно вышвырнули отсюда. – Нет, – ответил Рафаэль, а егоглаза сузились, когда он послал ей бескомпромиссный твердый взгляд. – Япредлагаю тебе вернуться на свое место и попытаться больше не разговаривать сней.
Я одарила Таню самодовольной улыбкой, но тут он обернулсявсе с тем же взглядом и ко мне: – А ты могла бы помочь и держаться подальшеот тех участников ярмарки, которые испытывают к тебе ненависть.– Возможно, было бы разумнее перейти к следующему аттракциону, – предложилКристиан, но, прежде чем мы смогли пошевелиться, мы все услышали слащавыйголос: – Ненависть? Кто-то ненавидит mon ange? Я не могу в это поверить.Кто мог пожелать зла Джой, которая пленила мое сердце?
Я закатила глаза, пока Доминик проходил между Кристианом иРокси, где он помедлил, чтобы одарить ее своей клыкастой ухмылкой. А за нимследовал низкий темноволосый мужчина с самыми глупыми и невыразительнымиглазами, какие я когда-либо видела. Я бросила на него беглый взгляд, задаваясьвопросом, кто же это такой, пока он не взглянул на меня этими жуткими глазамисерийного убийцы. – Доминик! – Таня схватилась его за руку и сталасмотреть на него взглядом, настолько переполненным боли, что я непроизвольновздрогнула. – Как ты можешь меня так оскорблять? Как ты можешь говорить такиевещи об этой vache? – Знаете, – сказала я, не обращаясь ни к комуконкретно, – я устала от того, что меня обзывают коровой.
Рафаэль поднял обе брови, награждая меня долгим взглядом. Яопять подумала о том, чтобы сорвать всю его одежду и начать домогаться прямоздесь и сейчас, но вовремя вспомнила, что это были не мои мысли, а мысли,которые он проецировал в моей голове. Так что, я просто уставилась на него вответ. – Ты злишься на меня, – продолжила Таня, словно я ничего и неговорила. – Ты не мог иметь ввиду то, что сказал. Я прощу тебя на этот раз, ноты не должен поддаваться ее попыткам пробудить твой интерес.
Пробудить – о да, какое милое слово. Я посмотрела наРафаэля. Он ответил мне тем же. Несколько частей моего тела, которые не были навиду, схватили помпоны и пустились в пляс[40]. – Ты начинаешь меня утомлять,ma petite[41], – ответил Доминик Тане, отпихивая от себя ее руку. После чего онобернулся к своему спутнику. – Поскольку я больше не желаю ею пользоваться, онатвоя, если конечно захочешь, Милос.
Так это был пропавший компаньон Доминика? Я запомнила это исделала шаг к Рафаэлю. Его мышцы напряглись, словно бы он тоже хотелпридвинуться ко мне ближе, но сдерживал себя. Я сжала свои бедра и приказаланогам не слушаться его соблазнительного приглашения. – Ты в порядке? –спросил Кристиан тихим голосом, который ощущался словно теплый бархат, скользнувшийпо голой коже. – Все прекрасно, – прошептала я. – У меня только небольшаяпроблема с вампиром, который пытается затащить меня в свои брюки. Не о чембеспокоиться.
