— Это как?
— Ну, англичане возбуждаются и целуют с непрерывным напором. А Свен варьирует: он целует то нежно, то властно, то умеренно…
— О, мне нравится такой вариант, — сказала я.
— Еще бы. Мне тоже. Да всем девчонкам
такое нравится. Мы любим разнообразие, а парни — однообразие.
— А ты откуда знаешь?
Рози посмотрела на меня свысока и сказала:
— Это из книги «Мужчины с Марса, а женщины с Венеры»[70].
Пришли Джулз, Эллен, Джас, Пэтти, Сара и Мэбс. Мы все дружно переоделись в свои пижамы, чуток посмотрели «Бриолин»[71], потом поставили на «паузу» и стали делать, как в кино. Я запрыгнула на софу и спела «You're the One that I Want»[72].
Около одиннадцати зазвонил телефон. Том попросил Джас, причем она взяла трубку в коридоре и крепко прикрыла за собой дверь. Закончив разговор, она вернулась в комнату, вся зардевшаяся, и проворковала:
— Он придет с другом, с Лео. Ой, мамочки, мамочки!
23.30
Когда пришли Том с Лео, мы с девчонками наворачивали тосты с поп-тартами. Мальчишки тоже переоделись в пижамы. Отпад… А потом пришел Свен — ух, я уже отвыкла от его огромности… Рози со Свеном сразу же куда-то отчалили, а мы с мальчиками стали пересматривать «Бриолин». Еле удерживаюсь, чтобы не спросить про Робби…
Час ночи
Мы не спим и говорим обо всем на свете! Рози со Свеном до сих пор нет. По моим прикидкам они уже добрались до седьмого пункта по шкале поцелуев…
1.30
Том с Джас вышли «погулять», а Лео с Эллен — «подышать воздухом», как будто в доме его нет. Ну а мы, беспарнокопытные (т. е. те, у кого нет пары) (См. «Джорджиальные словечки»), развлекались, как могли. Например, снимали трусики и напяливали их себе на головы. А потом я сказала Саре: а слабо забраться на садовый парапет и снять с себя все? И она сделала это.
А Пэтти с Мэбс мне и говорят: а слабо пробежаться «в нудиках» (См. «Джорджиальные словечки») до конца улицы и обратно? Я согласилась, за фирменную помаду. Мы снова вышли на улицу, стояла теплая летняя ночь, огни во всех домах (кроме нашего) были погашены… И я рванула в «нудиках», пробежала дистанцию туда и обратно, в чем мать родила… Потом мы завалились на крыльцо и просто уржались — никто, да и я сама, не ожидал от меня такой прыти.
В это же самое время стали возвращаться наши парнокопытные (См. «Джорджиальные словечки»), и мне пришлось срочно надевать пижаму, спрятавшись за девчонок. После этого Том так хитро на меня посмотрел и говорит:
— Да уж, мой брательник много потерял.
Я покраснела и стала умолять его:
— Поклянись, что не скажешь.
А Том спросил:
— Как думаешь, у нас с Джас все сложится?
— Еще бы! — воскликнула я. — Вы идеально подходите друг другу!
А он мне:
— Я всегда считал тебя хорошим человечком — ты такая искренняя…
Где-то полтретьего мальчишки ушли, и мы немножко прибрались. Господи, только бы Том не рассказал Робби про мой пробег «в нудиках».
Потом мы набрали пледов, разложили диван в гостиной, улеглись и начали болтать про все на свете — про мальчиков, про макияж и даже про лесбиянок…
— А как ими становятся? — поинтересовалась Рози.
— А что? Хочешь попробовать? — сказала я.
— Я бы точно попробовала, — заявила Джас.
Эллен даже присела в кровати:
— Это в каком смысле?
Джас покраснела, как рассветное солнышко, и говорит:
— А в том, что попробовала бы поцеловать девочку.
Мы с Эллен так и подскочили:
— Бе-ээ…
А Рози промолвила:
— Так что, лесбиянки целуются друг с другом?
— Разумеется, — со знанием дела ответила Джас. — И у них ведь тоже… тру-ля-ля.
— Да откуда? — возмутилась Рози. — Этого не может быть… они же это… не мужчины.
— Слушай, Джас, — вмешалась я. — Откуда ты все знаешь?
Тут Джас еще больше покраснела, а Рози уже просто распирало от любопытства:
— Нет, ты мне объясни, как они это…тру — ля-ля-ля?
— Джаска, если ты такая умная, то договаривай, — сказала я. — Просвети нас, чем конкретно они занимаются.
Джас натянула на голову плед и что-то там пробормотала.
— Ага! Да ты не знаешь! — усмехнулась я. Джас опять что-то пробормотала:
— …ссстают.
— Что? Устают?
— Пристают, — набравшись смелости, сказала Джас.
— Знаешь, спокойной ночи, — сказала я и отвернулась.
И все девочки тоже резко захотели спать.
Среда, 16 июня
18.00
Сегодня Джеки передала мне записку:
После большой перемены сваливаем с уроков и идем «за покупками». Подробности при встрече.
Под «покупками» Джеки подразумевает обыкновенную кражу. А я не хочу. Поэтому на большой перемене я заперлась в туалетной кабинке и уселась с ногами на толчок. Сижу себе, листаю журнальчик. И вдруг сверху из соседней кабинки заглядывает Джеки:
— Ты чем тут занимаешься?
— Изучаю оригами из туалетной бумаги, — ответила я, не поднимая головы.
— Так ты пойдешь? У нас целый список покупок. Встречаемся за воротами после уроков.
И тут я взорвалась. Меня уже тошнит от этих близняшек-бумер: что Джеки, что Элисон — одним лыком шиты. Совершают насилие над моей личностью. Сама того не ожидая, я вдруг говорю:
— Никуда не пойду, да и вам не советую.
Джеки прямо обалдела:
— Ты что, христианка? Тогда где твой бубен? Так, вали за пальто — ждем тебя за школой.
— Нет, — сказала я и вышла из кабинки.
А она за мной, прет, как танк. И Элисон тут.
— Не дури, — наседает Джеки.
И вдруг я стала такая спокойная, прям как Зена, королева воинов, и говорю:
— Что ж, придется применить боевой прием. Пардон, если что кому сломаю, я до этого только на кирпичах тренировалась.
Джеки поначалу оторопела, но все же продолжала надвигаться на меня. И тут я издала боевой клич и заломила ей руку, сама не знаю, как у меня это получилось, но получилось. Если честно, я лишь однажды применила силу. И не на кирпичах, а на малышне, да и то тихонечко, когда они что-то не поделили в песочнице.
