– Нисколько обязанностей, – отрезал Турал. – Здесь и так всё хорошо работает. Не надо меня жалеть, я только тем и занят, что покручиваю гайки для следующей экспедиции. К тому же с десяток психологов больше года копались в моих серых извилинах, но ты первая, кто сделала вывод, что я прячусь под маской. Я не настолько умён, и мой IQ ниже среднего.
– Это не имеет значения, – повела головой Майя. – Во-первых: серые клетки мозга – это в основном отмершие клетки. Учитывая, что ты проектировал реактор «Тандерболта» и сумел запустить заглохший на станции, то миелина у тебя под скорлупой хватает, и роль свою в нашей миссии ты сильно преуменьшаешь. А показатель «коэффициент интеллекта» ничего не значит: очень многим людям бывает сложно сосредоточиться на тестах. Важно, что ты хорошо понимаешь базовые принципы своей работы, находишь нестандартные подходы. Хоть играешь в шахматы ты ужасно, потому что всегда торопишься, ты умеешь правильно спрогнозировать конечный результат. У тебя проблема с интроспекцией – внутренней реакцией на события внешнего мира. Ты мне можешь искренне ответить: твоё поведение связано с тем событием, произошедшим в детстве?
– Ну вот, началось, – бросил он. – Доктор Фрейд хочет выкопать комплексы, зарытые в детстве?
С минуту он молчал, затем сказал:
– Хорошо. Разговоров с психологами на эту тему я всегда избегал. Спасибо, что до сих пор не спрашивала. Обычно на вопросы о том дне я отвечал, что не помню. В действительности я помню всё – отчётливо. Ты первая, кому я расскажу, но обещай, что больше к этой теме мы не вернёмся.
– Хорошо, говори, тебе нужно выговориться, и станет легче.
– Мне тогда было шесть лет. Случилось это на следующий день после бури. Накануне ветер свалил столб с электропроводами; он был вкопан вплотную к стене нашего дома. Опорная часть столба, свалившись, пробила стену подвала и повредила газовую трубу, подключённую к отопительному котлу. За ночь газ заполнил подвал, и когда отец спустился туда с керосиновой лампой проверить котёл, произошёл взрыв.
– А где был ты, когда это случилось? – спросила Майя.
– У бабушки, её дом был по соседству. В её доме выбило стёкла, и я порезался осколком. Она оставила меня с дядиной женой и выбежала во двор. Потом я вырвался и выбежал за ней. Вокруг никого не было: соседи появились позже. Были только я и бабушка – и руины дома. Маму мы нашли сразу! Её завалило деревянными досками. Помню, как рыдал и окровавленными пальцами держал её за руку, чувствовал, как она остывает!
Поднявшись, Турал подошёл к панелям купола.
– Меня оттащили от неё у машины реанимации. Помню, как закрылись двери, и больше я её не видел! Я готов отдать всё за один только миг. За шанс её обнять и защитить. Только бы снова почувствовать тепло её ладони!
Майя молчала, не могла выдавить ни слова; в её глазах блестели слёзы.
– Кажется, я увлёкся, – повернувшись к ней, произнёс Турал.
– Нет, продолжай, пожалуйста, – промолвила она.
– Дядя говорил, что взрыва могло бы и не быть, если бы сработал клапан, предохраняющий от утечки газа. Но он не сработал – его заклинило! Он часто повторял одну и ту же фразу: «Такова воля Всевышнего. И нам ничего не остаётся, как это принять». С тех пор во мне что-то замкнуло, и я перестал переживать из-за событий, на которые повлиять не могу. Теперь ты знаешь, почему я такой.
– Ты вырос в семье дяди?
– Да, они заменили мне родителей, а Эмин стал родным братом.
– А что было потом?
– Потом? Потом я вырос. Страховые выплаты позволили мне получить хорошее образование. В нашей стране заурядному человеку, если ты не гений и не обладаешь уникальными способностями, получить достойное образование, не имея приличных средств, довольно проблематично. Когда я покидал дом, собираясь на учёбу, дядя дал мне наставление. Он сказал: «Какой бы путь ты ни выбрал, пусть твои помыслы будут всегда чисты. Единственный способ добиться чего-то в жизни – это упорно учиться. Я слишком поздно это понял. У меня не было возможности получить высшее образование, но я всегда поддержу тебя в твоих начинаниях и буду молить Всевышнего, чтобы он открыл перед тобой все двери. И чем бы ты ни занимался, будь лучшим в своём деле. В наше время судьба к аутсайдерам не благоволит». На следующий день я уехал учиться – занялся экспериментальной физикой. А через пару лет Эмин пошёл учиться на лётчика-инженера.
– Твой дядя верующий?
– Нет, он знающий, – ответил Турал, присаживаясь рядом. – Это большая разница. Есть люди, которые верят, другие надеются или, как все, поклоняются, но все они в глубине сомневаются! А он непоколебим, он знает точно! Бабушка, когда была ещё жива, рассказывала, что он стал таким после смерти своего отца. Шутила: «Замиль ударился в религию». В тот период он познакомился с людьми из исламской общины. Стал посещать мечеть, ночами читал Коран, отпустил бороду. Меня и Эмина пытался приобщить к намазу, но со временем оставил попытки, назвав нас заблудшими безбожниками.
– Ты в Бога не веришь?
– Хотелось бы верить.… Нам хочется верить, что близкие нам люди, покидая этот мир, уходят в мир другой. Мир лучший, который создал для них Он. Ведь жить так легче, не правда? Но никто не знает, кто Он на самом деле, и как выглядит. Ведь то, каким Всевышнего представляют религии, это только интерпретации, основанные на словах пророков. Вот ты знаешь, как Он выглядит?
– Нет, не знаю, – задумалась она. – Он не материальный объект, чтобы иметь какую-либо форму. В моём понимании Он безмерен как мироздание, и в то же время для нашего сознания непостижим – иллюзорен.
– «Иллюзия» в переводе на хинди звучит как «Майя», – усмехнулся Турал. – Но ты не иллюзорна. Ты настоящая, из плоти и крови.
– Значит, с религией ты не дружишь, – рассудила она. – Человек, чьё имя переводится как «Вечный», ни смерти, ни Судного дня не страшится. И вера тебе не нужна?
– Я считаю, если Он и есть, то Он за пределами нашего восприятия или воображения. Я нахожусь в поиске истины и не намерен мыслить, опираясь на догмы, навязанные религиями. Наука никогда не сможет дать ответ на один вопрос, подтверждающий существование Творца: что являлось силой, предшествовавшей зарождению вселенной? Силой, сотворившей мироздание из ничего, с его удивительно гармоничными и чётко выверенными законами? Говоря проще, наука не в силах ответить на вопрос, кто активировал детонатор Большого взрыва и почему существует только фиксированный набор элементарных частиц, взаимодействий и фундаментальных констант, описывающих вселенную. Даже обладая неограниченными технологическими возможностями, невозможно найти ответы на эти вопросы, так как у вселенной есть – квантовый предел познаваемого – микро расстояние, за которым начинается фундаментальная неопределённость взаимодействий, не поддающихся измерению. Преодолеть этот предел наука никогда не сможет.
– Поняла, ты агностик! – воскликнула Майя.
– Ну как скажешь, тебе виднее.
