Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
Фалкрум-Сити стоял на Миссисипи. Ситра вспомнила, что когда-то на берегу высилась огромная серебряная арка, но потом она исчезла, уничтоженная еще в Век Смертных тем, что называлось «терроризм». Она могла бы побольше узнать о городе, если бы не была так погружена в зубрежку ядов и оружия.
Они приехали вечером накануне конклава и ночь провели в гостинице в центре города. Утро пришло слишком быстро.
Когда Ситра, Роуэн и жнец Фарадей вышли в половине седьмого утра из гостиницы, шедшие по улице люди бросились к ним и стали наперебой предлагать свои зонтики – они предпочли бы вымокнуть сами, но не дать промокнуть под дождем жнецу и его ученикам.
– Они знают, что вы взяли двоих учеников, а не одного? – спросила Ситра.
– Конечно, знают, – ответил Роуэн за жнеца. – Почему бы и нет?
Но молчание жнеца только раззадорило Ситру.
– Вы ведь решили этот вопрос с Высоким Лезвием, не так ли? – не унималась она.
– У сообщества жнецов лучше просить прощения, чем разрешения, – ответил он наконец.
Ситра посмотрела на Роуэна с выражением ну-что-я-тебе-говорила? но он прикрылся зонтиком и ничего не увидел.
– Проблем не будет, – сказал Фарадей, но не очень убедительно.
Ситра вновь взглянула на Роуэна, который на сей раз не успел закрыться зонтиком и спросила:
– Я что, единственная, кого это волнует?
Тот пожал плечами:
– У нас иммунитет до зимнего конклава, и отозвать его нельзя – все это знают. А что, кроме этого, они могут сделать плохого?
Некоторые жнецы прибывали в здание Капитолия пешком, некоторые – в автотакси, кто-то – на собственных машинах, а кто-то и в лимузине. По обеим сторонам мраморной лестницы, ведущей к зданию, были натянуты веревки, которые удерживали толпу зевак. Здесь же стояли полицейские и Охрана Лезвия – элитное охранное подразделение сообщества жнецов. Прибывающие жнецы были надежно защищены от публики, которая их обожала, – несмотря на то что сама публика от жнецов защищена не была.
– Терпеть не могу этот «проход сквозь строй», – произнес жнец Фарадей, имея в виду подъем по ступеням к Капитолию. – Это гораздо хуже, чем дождь. Там обычно кучкуются толпы глубиной в дюжину человек с каждой стороны.
Но сейчас народа было вполовину меньше. Ситра раньше и не думала, что людям может быть интересно поглазеть на жнецов, идущих на конклав. Но ведь знаменитости всегда привлекают толпу! Почему бы и здесь не быть тому же?
Некоторые из прибывающих жнецов приветливо махали, другие подыгрывали толпе – целовали младенцев, раздавали иммунитет. Ситра и Роуэн следовали принципу Фарадея – полностью игнорировать толпу.
В вестибюле уже находилось несколько десятков жнецов. Они снимали плащи, открывая взору мантии всех возможных цветов и текстур. Многоцветье вестибюля напоминало радугу, и это многоцветье вызывало мысли о чем угодно, но только не о смерти. Как понимала Ситра, это было сделано намеренно. Жнецы хотели, чтобы их воспринимали в многообразных оттенках света, но не тьмы.
По ту сторону величественной арки, под центральным куполом, располагалась обширная ротонда, где сотни жнецов, собравшиеся за изысканным завтраком, приветствовали друг друга, беседовали, смеялись. Ситра подумала: о чем они могут говорить? О новых инструментах убийства? О погоде? О покрое мантий? Находиться в присутствии одного жнеца уже было страшновато. А здесь их собрались сотни – поневоле свихнешься.
Жнец Фарадей наклонился к ним и произнес приглушенным голосом:
– Видите?
Он указал на лысого человека с окладистой бородой.
– Это жнец Архимед, один из самых старых жнецов. Он станет говорить вам, что жил в год Кондора, когда было образовано сообщество жнецов, но это ложь. Он не так уж стар. А вон там…
Фарадей указал на седовласую женщину в бледно-лиловой мантии:
– Это жнец Кюри.
Ситра выдохнула:
– Сама Госпожа Смерть?
– Так ее называют.
– Правда ли, что она лишила жизни последнего президента, как раз перед тем как функции управления перешли к «Гипероблаку»? – спросила Ситра.
– Да, а еще и кабинет министров, – ответил Фарадей, задумчиво посмотрев на седовласую женщину. – Ее действия в те дни воспринимались как достаточно противоречивые.
Женщина почувствовала, что на нее смотрят, и повернулась. Ситра замерла под взглядом серых проницательных глаз. Затем женщина улыбнулась всем троим, кивнула и вновь обратилась к говорившим с ней.
Недалеко от пока закрытого входа в зал ассамблей стояла группа из четырех или пяти жнецов. На них были яркие мантии, украшенные драгоценными камнями. Центром их внимания был жнец в ярко-голубой мантии, по которой каскадом струились бриллианты. Он что-то говорил окружившим его, и те смялись довольно подхалимски – чуть громче, чем следовало бы в этой ситуации.
– А это кто? – спросила Ситра.
Фарадей взглянул, и его взгляд стал угрюмым. Даже не стараясь скрыть своего отношения, Фарадей произнес:
– Это жнец Годдард, и с ним лучше не иметь дела.
– Годдард? – переспросил Роуэн. – Мастер массовой «жатвы»?
Фарадей озабоченно посмотрел на него:
– Откуда тебе это известно?
Роуэн пожал плечами:
– У меня есть приятель, который тащится от таких вещей, и он кое-что слышал.
Ситра поняла, что тоже знает о Годдарде – не по имени, а по его делам. Или, если быть более точным, по слухам о его делах, потому что официальные отчеты не публиковались. Но, как сказал Роуэн, все мы что-то слышим.
– Это тот, который уничтожил целый самолет? – спросила она.
– Почему ты спрашиваешь? – произнес Фарадей. – Это произвело на тебя впечатление?
Ситра покачала головой:
– Скорее наоборот.
Но она не могла отвести глаз от мантии жнеца Годдарда – как и все вокруг. Такого эффекта, наверное, Годдард и добивался.
И тем не менее это было не самое заметное облачение. Сквозь толпу медленно продвигался жнец в богатой позолоченной мантии. Жнец был огромен ростом – настолько, что его мантия казалась настоящим шатром.
– Кто этот толстый? – спросила Ситра.
– Важный человек, – кивнул головой Роуэн.
– Еще бы, – отозвался Фарадей. – Толстый, как ты его назвала, это Высокое Лезвие. Самый важный человек в Мидмериканском сообществе жнецов. Он председатель конклава.
Высокое Лезвие двигался через толпу, искривляя вокруг себя пространство, словно был огромной газообразной планетой. Конечно, он мог бы напрячь свои наночастицы, чтобы те подкорректировали объем его талии, но, вероятно, решил этого не делать. Его выбор был сознательным – он предпочитал быть живым монументом. Увидев жнеца Фарадея, Высокое Лезвие извинился перед теми, с кем вел беседу, и направился к нему.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
