Джо и Фрэнк переглянулись и рассмеялись.
— Старина Кон, как всегда, вовремя, — проговорил сквозь смех Фрэнк. — Сейчас, когда все уже выяснилось, его сообщение как нельзя кстати!
На следующий день Фрэнк, Джо, Тикко и ее отец решили навестить сенсея в больнице. Еще вчера, на складе, Фентон Харди сообщил им радостную новость — мистер Ватанабэ вышел из состояния комы и хочет их видеть.
Врач сразу дал разрешение на посещение больного — правда, с условием, что они не задержатся слишком долго.
Тикко первой заглянула в палату.
— Дядя! — тихо позвала она.
— Здравствуй, моя маленькая звездочка, — отозвался мистер Ватанабэ, приподнимаясь на кровати. Он выглядел усталым, но счастливым. — Доктор говорил мне, что я заставил всех вас поволноваться.
Тикко вошла; за ней следовали ее отец и братья Харди.
— О, вы все здесь! Это настоящий праздник, — проговорил сенсей, слабо улыбаясь. — А что, есть повод?
— Есть, брат, — произнес отец Тикко. — Торжество справедливости и чести.
В глазах сенсея мелькнула тревога, которая сменилась выражением недоверия.
— Неужели ты сумел избавиться от нашего проклятия? — тихо спросил он.
— Братья Харди и Тикко — вот кто сделал это за нас. — И мистер Синсура с гордостью взглянул на дочь.
Затем все придвинули стулья к кровати сенсея. Отец Тикко начал было рассказ об их приключениях, как вдруг девушка прервала его словами:
— Подожди, отец! — Она положила свою руку на его и, подойдя к кровати, обратилась к своему дяде: — Дядя Сеино, отец сдержал данное вам слово. Он отказался — даже перед лицом смертельной опасности — сказать мне, что было в той шкатулке, что вы прислали ему. Отец и сам не хотел открывать ее, пока не увидел, что у него нет другого выхода. Не думаете ли вы, что теперь я имею право узнать эту тайну?
— Да, Тикко, ты заслужила это право, — ответил сенсей. — Мне давно следовало рассказать тебе все. — Мистер Ватанабэ еще немного приподнялся в постели и начал свою историю: — Твоя мать перед смертью очень долго болела. Забота о ее здоровье обходилась чрезвычайно дорого, и твой отец обратился ко мне за помощью. Тогда я и взялся за преподавание карате — эта работа очень хорошо оплачивается… — Он вздохнул. — Я пытался не думать о том, что люди могут бесчестно использовать это древнее искусство. Но когда мне стало известно, что мои ученики — члены «Якузы», я решил порвать с ними. Однако они поставили на карту твою жизнь и жизнь других членов семьи, чтобы заставить меня подписать с ними контракт. Они сожгли мой дом, уничтожили все, что было мне дорого…
— Об этом Танака нам рассказывал, — вставила Тикко.
— И вот, прежде чем покинуть Токио, я проник ночью в их офис и выкрал свой контракт. Это было единственное доказательство того, что я запятнал свою честь сенсея. Мне, наверное, стоило уничтожить его, но я предпочел сохранить эту бумагу, чтобы она напоминала мне о моем легкомыслии.
— Но, дядя, что легкомысленного было в том, чтобы попытаться помочь собственной сестре? Ведь вы очень ее любили!
— Я действительно ее любил. Но я мог — и должен был — найти другой способ ей помочь.
— Легкомысленно поступил я. — Мистер Синсура покачал головой. — Это я должен был обратиться к «Якузе». Инженер-электрик, пусть даже очень хороший, не такая редкость, как мастер-сенсей. Меня они отпустили бы.
— Теперь все это позади… — улыбнулся мистер Ватанабэ. — Благодарю вас, Фрэнк и Джо. Вы оказали нам огромную услугу. Фрэнк, не попробовать ли тебе получить черный пояс в следующем году?
Оба брата вздрогнули при упоминании о карате.
— Может быть, сенсей, — смеясь, ответил Фрэнк. — Подумаем об этом, когда заживут мои синяки и ссадины. И если вы пообещаете, что никому из нас больше не придется иметь дело с ниндзя.
— Ты получишь это обещание, — с улыбкой произнес мистер Ватанабэ, — как только заживут мои синяки…
