Табби Блейн.
Табби была не просто подругой Нины, причем подругой с детства; она еще и работала вместе с Ниной.
Брат встречается с женщиной, которая была там в тот самый момент, когда судьбы Нины Флорес и Руди Каттера пересеклись.
Глава 17
К десяти вечера все передвижные кафе к югу от Маркет закрывались, а посетители расходились. Однако Фрост знал, что Дуэйн надолго задержится в своем фургончике – будет все чистить после ужина и подготавливать к обеду следующего дня. Иногда бывало, причем довольно часто, что брат и ночевал в фургончике.
Правда, не всегда один.
Уличный фуд-парк располагался в тени трассы сто один, в зоне складов и парковок. Охранник у ворот знал Фроста, поэтому без колебаний откатил в сторону секцию забора с колючей проволокой и впустил его. Когда бы Истон ни приходил сюда, состав фургончиков всегда был разный, но Дуйэнов с «Азиатско-средиземноморской кухней» всегда стоял на одном и том же месте в задней части и служил столпом, на котором все держалось. Фроста окутали ароматы ужина – от шаурмы до тако.
Фургончик был закрыт, но внутри слышались голос брата и мелодичный женский смех. Фрост постучал. Ему открыл улыбающийся Дуэйн, но улыбка мгновенно исчезла, уступив место мрачному виду.
– Что тебе надо, Фрост?
– И тебе привет. Можно войти?
– Смотря зачем. У тебя ордер?
– Смешно.
Фрост поднялся и прошел мимо брата, который был одет в шорты и майку с надписью «Двигай дальше». Дуэйн залил в глотку густой оранжевый напиток из пластмассовой бутылки. У него была странная тяга к морковному соку.
Табби, вытянув голые ноги, сидела на полу в другом конце фургончика. Она умела везде выглядеть своей. В руке у нее была бутылка пива, рыжие волосы растрепались, одежда тоже была не в полном порядке: кое-где пуговицы были расстегнуты, «молния» на юбке спущена до половины. Он явно прервал какой-то важный процесс, подумал Фрост.
– Извините, ребята, что помешал, – сказал он.
– Если хочешь поужинать, ты опоздал, – сказал Дуэйн. Он наклонился к его лицу и принюхался. – «Поп-тарт»? Серьезно?
– В последнее время гумпомощь перестали подвозить.
– Ну что поделаешь, я был занят. Мог бы научиться готовить, между прочим.
– Скорее Шак научится, чем я, – ответил Фрост.
Дуэйн сделал большой глоток морковного сока и больше ничего не сказал. Он все еще сердился. Фрост тоже упрямо молчал. Табби со вздохом встала и застегнула блузку, а затем сунула ступни в плоские шлепанцы. Если она и рассчитывала, что братья повзрослеют, то Фрост мог бы заранее предупредить ее, что этому не бывать.
– Дуэйн Истон, немедленно извинись перед своим братом, – отрезала Табби.
– За что? – возмутился тот.
– За то, что ты козел.
Брат уже открыл было рот, намереваясь защищаться, но потом просто пожал плечами. Обычно после ссоры они легко взламывали лед, правда, для этого им нужна была помощь извне.
– Ладно, это справедливо. Прости, братишка.
– Не парься. Я вылил на тебя всю эту историю с Руди Каттером и сделал это грубо. Поверь мне, вся эта ситуация мне тоже не нравится.
– Ты говорил с мамой и папой?
– После суда – нет. Надо им позвонить.
– Они завтра прилетают из Таксона.
– Что? Зачем?
Ответила ему Табби:
– В субботу собирается группа поддержки. После того как Каттера выпустили, мы все решили, что надо обсудить происходящее.
Фрост ощутил угрызения совести, как будто в этом была его вина.
– Где мама и папа собираются остановиться?
– У Холтсманов. Рядом с нашим старым домом.
– Они злятся на меня, как и ты?
– Нет. Послушай, братишка, я не злюсь. Просто для меня это стало шоком.
Табби подошла и обняла Дуэйна за талию. Ее зеленые глаза лукаво блестели.
– Ладно, братья Зверюги, все это очень мило, но что касается меня, то я все еще на взводе, и единственный способ охладить меня – это уйти одному из вас. Итак, кто из вас уходит?
Фрост впервые в жизни увидел, как Дуэйн лишился дара речи. Он уже начинал верить в то, что брат испытывает к Табби истинное чувство, и отлично понимал почему.
– Между прочим, Табби, я хотел поговорить с тобой, – сказал он. – Это много времени не займет.
– Со мной? Это уже интересно. О чем?
– О Нине.
Она помрачнела. Ее запал пропал.
– А. Конечно. Извини, я веду себя неадекватно, ведь ты же расследуешь… – Она замолчала и с виноватым видом посмотрела на Дуэйна. – Я позволю Фросту украсть меня на пару минут, ладно?
– Конечно, да. – Дуэйн хлопнул брата по плечу. – А я пока соберу гумпомощь.
– Спасибо.
Фрост по ступенькам спустился на асфальт, Табби вышла вслед за ним. Она поежилась, так как ночь была холодной. В бледном свете уличных фонарей ее рыжие волосы казались темнее, цвета красного дерева. Она все еще держала в руках бутылку пива. Бутылка была пустой, и Табби, ощущая некоторую неловкость, просто вертела ее в руках.
– Я еще тогда рассказала все о Нине, – сказала она.
– Знаю.
– О чем ты хочешь меня спросить?
– Ты говорила, что вы с Ниной выросли вместе, но я не предполагал, что вы еще и работали вместе. Ты ведь была там, когда Руди Каттер зашел в кофейню, верно?
Лицо Табби потемнело.
– Да.
– Что ты помнишь?
– О Каттере? Ничего. Он попал в подозреваемые только через три года после убийства Нины. Когда я увидела его фотографию, не узнала. И с какой стати? Я помнила лица только нескольких завсегдатаев. Их было слишком много.
– Я вот все думаю о Нине, – сказал Фрост.
– В каком смысле?
– То был ее день рождения. Какой она была?
Табби улыбнулась.
– Сплошной восторг. Двадцать один год! Для нас это был звездный час. Мне двадцать один исполнился на неделю раньше, так что: мир, поберегись! Мы компанией отправились в мексиканский бар в Кастро. Три порции текилы, и Нина отправилась метать харч в туалет.
