— Готова? — спокойно спрашивает он.
— Ага, — отвечаю я с удивившей меня саму сдержанностью.Следом за ним я спускаюсь с крыльца и в глубокой задумчивости бреду к стоящемуна дорожке минивэну.
Я думала, что готова.
Этим утром я проштудировала записи за несколько месяцев.Просмотрела кучу фотографий.
Но настоящий Люк оказался совершенно другим.
Настоящий Люк абсолютно несоразмерен всему, к чему моглиподготовить меня напоминалки. Мой живой бойфренд, из плоти и крови, оказалсяпросто потрясающим.
Пытаясь вести себя так, словно выполняю привычный ритуал, ясажусь на пассажирское сиденье и пристегиваю ремень. Как только я устраиваюсь,Люк указывает на кофе, ждущий меня в держателе для чашки со стороныпассажирского кресла.
— Маффины в отсеке, — небрежно бросает он, отъезжая от моегодома. Я открываю отделение между нами и вижу внутри завтрак из моей любимойпекарни, которой буду предана несколько лет подряд, до самого ее закрытия.
Из своих записей я знаю, что это наш сложившийся ритуал: Люккаждое утро отвозит меня в школу и часто балует утренними лакомствами. Ноблагодаря моим провалам в памяти это утро кажется мне единственным инеповторимым. Оно для меня первое, и я в восторге.
К сожалению, вскоре мы уже въезжаем на ученическую стоянку.Несмотря на то что мы приехали одними из первых, Люк паркуется в заднем ряду.
— Быстрее выезжать, — говорит он, поймав мой вопросительныйвзгляд. Люк переключается на режим парковки, но оставляет двигатель и печкувключенными. Хорошо бы узнать, всегда ли он паркуется у выхода, но, посколькуэтот вопрос остается открытым, я на всякий случай решаю сделать пометку в своюнапоминалку, чтобы завтра не удивляться снова.
— Замерзла? — спрашивает Люк.
— Нет, все отлично. Мне даже жарко в этой куртке.
Он выключает обдув салона.
— Тебе идет такая прическа, — замечает Люк с небрежностьюпарня, с которым я встречаюсь уже около трех месяцев. Он медленно прихлебываетсвой кофе, а я тоскливо мечтаю, чтобы мой полупустой стаканчик волшебнымобразом снова наполнился до краев.
Потом украдкой ощупываю мягкую прядку своих волос. Должнобыть, я вчера выпрямила их при помощи утюжка, потому что сегодня утром я точноне мыла голову.
— Спасибо, — говорю я, глядя в его синие глаза.
— Что новенького? — спрашивает Люк.
Самой хотелось бы знать. И тут я вдруг вспоминаю про Джейми.Меня очень расстроило все то, что я прочитала о ней утром. Возможно, эта темаподойдет для обсуждения с бойфрендом не хуже любой другой.
— Я беспокоюсь за Джейми, — уклончиво говорю я, надеясьвыяснить, затрагивали мы с Люком этот вопрос или еще нет. Судя по моимзапискам, не затрагивали. Но записки могут подвести.
— А что такое? — спокойно спрашивает Люк, делая еще одинглоток. Парковка перед нами начинает потихоньку заполняться, но пока мы одни всвоем собственном мире.
— Можно доверить тебе одну тайну? — для проформы спрашиваюя.
— Конечно. Ты во всем можешь на меня положиться.
«Я знаю», — говорю я про себя.
— Ладно, — решаюсь я. — Но ты никому не должен об этомрассказывать.
— Конечно, — говорит он так, словно это само собойразумеется.
Несколько мгновений я молча смотрю в его терпеливо ждущиеглаза и соображаю, как бы поделикатнее преподнести то, что мне предстоитрассказать. Но в конце концов вываливаю как есть:
— У Джейми роман с учителем. С женатым учителем.
Люк не произносит ни звука, у него просто вытягивается лицо,но он быстро приходит в себя.
— Ни фига себе, — выдыхает он, пытаясь осознать услышанное.
— Я пыталась ее отговорить, но она ничего не желает слушать,— продолжаю я.
— И как долго это продолжается? — спрашивает Люк.
— Больше трех месяцев, — говорю я и добавляю:— Это началосьпримерно тогда же, когда мы с тобой познакомились.
Мне кажется, что в глазах Люка мелькает обида, — наверное,ему неприятно, что я не поделилась с ним раньше. Я и сама не знаю, почему яэтого не сделала, но вообще-то это не моя тайна. И даже сейчас, поделившись сЛюком, я чувствую себя виноватой.
— И кто этот учитель? — спрашивает Люк, и я вдругощетиниваюсь.
— Неважно, — резко бросаю я.
— Да ладно, успокойся, — огрызается он, и я невольно думаю,что это, возможно, наша первая ссора. Люк отворачивается и смотрит на вереницумашин, въезжающих на парковку.
— Извини, просто для меня это больная тема. Джейми моялучшая подруга, какой бы дурой она ни выставляла себя порой. Я пытаюсь еезащитить. Но я вовсе не хотела ставить тебя на место. — Люк смотрит мне в глазаи улыбается. Я вижу, что у нас снова все прекрасно, но все-таки для верностидобавляю: — Это мистер Райс.
— Учитель вождения? — переспрашивает Люк, удивленно глядя наменя.
— Вот именно, представляешь? — отвечаю я, и мы прыскаем сосмеху и какое-то время беспечно хихикаем над тем, что совсем не смешно, затопомогает разрядить обстановку.
На свободное место рядом с Люком встает машина, и оттудавылезают две девушки, которые сначала с любопытством разглядывают Люка, а потомхмуро смотрят на меня. Когда девушки поворачиваются к школе, я вспоминаю, что однаиз них залетит в конце учебного года. Меня так и подмывает крикнуть ей в спину:«Предохраняйся!»
Но я возвращаюсь к нашему разговору.
— Я просто не знаю, что делать. Понимаешь, мне хочетсяпридумать какой-нибудь хитрый способ остановить Джейми, но так, чтобы она недогадалась, что это моих рук дело.
— Что за способ? Настучать на нее?
— Ну, можно и так сказать.
— А если у нее будут неприятности? — мягко спрашивает Люк.Он запрокидывает голову, чтобы допить последние капли кофе, а я любуюсь егопрофилем.
— Этого я не хочу. Но я хочу, чтобы это прекратилось, аДжейми меня не слушает. Честно говоря, она со мной вообще не разговаривает,потому что я имела глупость сказать ей, что меня все это тревожит.
— Все это очень непросто, — честно говорит Люк.
— Я понимаю. Но я что-нибудь придумаю. Должен же бытькакой-то выход. — Я говорю это больше себе, чем сидящему рядом парню.
— Я помогу тебе всем, чем только смогу, — отвечает Люк, хотямне кажется, он тоже понял, что я говорила сама с собой.
Он берет мою руку и мягко пожимает ее. Стоянка вокруг насуже почти заполнена.
— Надо идти, — с легким разочарованием говорит Люк.
