Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 153
Еще один вещий сон о грядущих судьбах мира Елена Ивановна увидела годом позже:
«1917 год. Сон – высокое, почти пустое помещение, я стою перед длинным столом, на котором складывается карта Земли. Большая мужская Рука сверху, как бы с потолка, бросает один за другим выпиленные куски этой карты и складывает их в порядке. Когда карта Европы, Урала и Сибири была сложена, а куски, принадлежавшие Маньчжурии, Корее и Китаю, были наброшены, но не сложены окончательно, Рука красным карандашом провела прямую черту с севера на юг, отделив Прибалтийский край, Польшу, Литву и Бессарабию от остальной России. Затем в той же Руке появилась маленькая желтая собака, вроде крысоловки, которую Рука поставила на груду плохо сложенных кусков Китая, и эта собачка начала хватать в беспорядке один кусок за другим, тут же выбрасывая их, видимо, желая пробраться к Сибири. Голос сверху произнес: “Россия – внутренняя Держава, но все же будет сильна”.
После войны Версальским договором все земли, отделенные красным карандашом, были отторгнуты от России» [164] .
Откровения о будущем
В эти годы у Елены Ивановны было несколько снов-видений, имевших скорее духовный, чем исторический, характер. Эти сны отражали перемены, складывающиеся на уровне метаистории. Так, в 1911 году Елена Ивановна увидела два сна, значение которых ей самой стало понятно лишь через несколько лет. Позднее она запишет в своем очерке: «Сон – видение Гигантской Огненной Рыбы, низвергнутой с Небес. Сумерки, вечерние, едем с Н.К. в дорожном тарантасе по дороге, проложенной среди широкой долины и обсаженной деревьями. Налетает страшный ураган, небо становится бархатным, черным, деревья со свистом пригибаются к земле. Наш тарантас опрокидывается, мы летим в канаву, но остаемся невредимыми. С ужасающим ударом грома чернота небес разверзается, и из Горнила Огня, как молния, низвергается на землю Гигантская Огненная чешуйчатая Рыба, головою вниз, ее раздвоившийся хвост завился в кариатиду и уперся в черноту небес. Гигантский огненный столб соединил Небеса с Землею.
Позднее я узнала, что на Востоке Рыба являет символ Аватара, Мессии, и, конечно, Аватар на своем проявлении не может не потрясти сферы земные и небесные.
Сон на следующую ночь. Муж и я едем в том же тарантасе по безотрадной местности, совершенно лишенной каких-либо признаков растительности и жилья. Все выжжено. Небо серое, земля того же тона – серо-желтая. Долго едем по этой жуткой пустыне, не встречая ни птиц, ни животных. Наконец вдали, в стороне, показывается холм. Обрадовавшись, подъезжаем ближе, думая, взойдя на него, увидеть что-либо на горизонте, но, подъехав вплотную, с ужасом увидели, что это был не холм, но гигантский свернувшийся и спящий змей, того же тона, что и вся земля. Встало сознание, что этот гад сожрал все вокруг себя и заснул» [165] .
Если первый сон свидетельствовал о приходе Мессии, то второй сон, очевидно, в символической форме отражал духовное состояние мира, стоящего на пороге резких перемен. Оба сна носили пророческий характер и касались будущего всего мира.
Очень значительный, поистине метаисторический по своему характеру сон-видение увидела Елена Ивановна в 1913 году. Сама Елена Ивановна в автобиографии охарактеризовала его как «сон – видение, сопровождавшееся необычайно сильным переживанием духовного восторга». Этот сон она увидела под утро 31 октября 1913 года, спустя ровно неделю после горестного события – смерти матери; он был словно послан ей в утешение. Вот как она описывала его в автобиографии:
«Иду длинным светлым коридором, дохожу до дверей, открываю их и вхожу в большое светлое помещение, но без окон, ищу глазами следующую дверь, чтобы пройти дальше. Смотрю направо, но стена исчезла, и передо мной открылась красно-розовая сфера, посреди – широкая и высокая лестница, сужавшаяся в перспективе кверху, вершина ее тонула в розовом свете. По обе стороны этой лестницы, на каждой ступени, стояли группы людей в одеждах одинакового покроя. У подножия лестницы – группы в красных одеяниях с безобразными черными пятнами на лицах и одеждах. На следующих ступенях пятна постепенно уменьшались, и по мере дальнейшего продвижения вверх и люди и одеяния их становились светлее, и на вершине они уже сливались с чистым розовым светом.
На самом верху лестницы обрисовалась гигантская прекрасная фигура в красном одеянии с темным плащом, перекинутым через плечо. Прекрасные черты и длинные черные волосы до плеч. Облик этот стремительно несется вниз по лестнице, крыльями развевается темный плащ, но у самой подошвы лестницы он остановлен как бы выросшей перед ним преградою и в полном изнеможении склоняется на нее, причем необыкновенно красиво свешиваются волны темных волос и ложатся складки его одежд.
Оборачиваюсь к противоположной стене, но и тут происходит то же явление – стена исчезла, вместо нее блистающая, радужная сфера. Такая же лестница посреди, и вершина ее тонет в солнечном свете. То же по обеим сторонам и на каждой ступени. Внизу, у начала лестницы, одежды их (людей. – Авт. ) голубятся, но по мере подъема они сами и одежды их светлеют, серебрятся, сливаясь на вершине с блистающим светом. Как и в первой сфере, на самой вершине, на фоне ослепительного света солнца вырисовывается Величественный Облик; лик из-за света невозможно рассмотреть, но сердце-сознание подсказывает, что это Образ Христа.
Медленно, страшно медленно начинает Он спускаться, протягивая в стороны то правую, то левую руку и дотрагиваясь до групп стоящих людей. При этом прикосновении над головами людей вспыхивают языки огней, причем у каждой группы свой цвет, и все эти огни являют радугу нежнейших тонов.
С восторгом смотрю на эту красоту, внезапно вихрь подхватывает меня, моя траурная одежда (после смерти матери) остается лежать, я же в светлом одеянии поднята к подошве лестницы и поставлена среди нижней группы людей. Мучительно жду – дойдет ли до меня Христос, дотронется ли до меня и какой огонь загорится над моей головой? И Христос доходит, протягивает правую руку, и в экстазе я чувствую, сознаю, что из моего темени вырвалось пламя и зажглось сине-серебряным Огнем» [166] .
Язык аллегорий
Необычные видения, разворачивавшиеся перед внутренним взором Елены Рерих, несли в себе глубокий смысл – они были символическим отражением событий, происходящих на метауровне земной истории – на том невидимом духовном плане, который формировал земную реальность. Расшифровать внутренний смысл этих видений-символов легко, если знать основы учения Агни-Йоги, впоследствии переданного Елене Ивановне Учителем.
Сон, в котором она увидела огромного змея, поглотившего все вокруг и заснувшего, символизировал духовную пустоту, точнее духовное разложение мира в эпоху, предшествующую приходу Аватара. О том, что западные страны превратились в духовную пустыню и это неизбежно влечет за собой будущие социальные пертурбации и природные катаклизмы, в Учении Жизни говорится очень много.
Многие символы снов-видений Елены Ивановны были положены в основу пророческих картин Н.К. Рериха. Как он писал много позднее, уже в Индии, «вспоминаем сны – картины 1912 года: “Змий проснулся” и “Меч мужества”, когда огненный ангел принес меч мужества стражам» [167] . На полотнах «Крик змия» и «Град умерший» в качестве символа зла также показан огромный змей. Следует отметить, что символизм змеи (или змея) в восточных культурах многозначен и имеет не только отрицательное, но и положительное значение, связанное с культом мудрости, обновления, даже посвящения в эзотерическое духовное знание. Но на некоторых картинах Николая Константиновича – как и в видении Елены Ивановны – змей символизировал зло. Особенно показательна в этом смысле картина «Град умерший»: вокруг опустевшего города, написанного в каких-то безжизненных, темно-зеленоватых тонах, кольцом свернулся темно-багряный змей. Город окружен, спасения нет – ясно читается в этом символическом образе. Подобно этому вся западная цивилизация, несмотря на весь ее научно-технический потенциал и экономическое могущество, оказалась «окруженной» плотным и безжизненным кольцом бездуховности, взращенной ею же самой.
Ознакомительная версия. Доступно 31 страниц из 153
