— Что мне делать с волосами?
— А как тогда причесывались? Насколько мне известно, дамы носили завитую челку.
— Просто завяжите волосы сзади. Но если вы могли бы поднять их кверху…
— У меня нет шпилек. Может быть, в сундуке найдется гребень или что-нибудь в этом роде.
Мы порылись в сундуке. Гребней там не было, но мы обнаружили несколько лент, завязала волосы в хвост Лента к платью по цвету не подходила, но общий вид был вполне удовлетворительный.
— Изумительно! — закричал Яго. — А теперь займем свои места на галерее, чтобы быть в полной боевой готовности, когда наступит решающий момент.
Я захихикала, увидев свои сапоги для верховой езды, нелепо торчавшие из-под роскошной юбки.
— Ваши ноги не будут видны, — утешил меня Яго. — Пройдем теперь через боковую дверь на галерею. В старину через нее входили музыканты. Она скрыта за занавесом. Когда мы захотим уйти, то сможем пробежать по коридору к каменной лестнице и подняться на чердак. Лучше и не придумаешь.
Позже я поняла, что ни в коем случае не должна была соглашаться на эту безумную затею. Но все мы задним умом крепки.
Стараясь сдержать смех, мы спустились по каменной лестнице. Мне приходилось идти осторожно: эти средневековые лестницы всегда опасны, а в длинной юбке, волочащейся за мной по полу, мне приходилось следить за каждым шагом.
Яго шел впереди и все время, пока мы проходили по коридору к боковой двери, торопил меня. Он отодвинул занавес в сторону, и мы вошли. На какую-то долю секунды, которая показалась мне бесконечной, мы задержались на пороге. Яго плохо рассчитал — наша предполагаемая жертва находилась не в холле, как он планировал, а уже на самой галерее. Я увидела, как на ее лице замерло выражение безумного страха. Она закричала, шагнула назад и схватилась рукой за перила балюстрады. Перила обломились, и она свалилась вниз, в холл.
Мы простояли несколько секунд, глядя на нее. Послышался крик: мистер Аркрайт уже бежал к дочери. Я видела, как он наклонился над ней. Следом за ним подбежал Поль.
Яго побледнел и торопливо потянул меня за занавес. Было слышно, как Поль громко отдает распоряжения слугам.
— Быстрей… — торопил Яго.
Он схватил меня за руку и увлек за собой. Остановились мы на чердаке, перед открытым сундуком.
— Как вы думаете, она сильно разбилась? — шепотом спросила я.
Яго покачал головой.
— Нет… нет… Просто упала… не больше того…
— Но упала с порядочной высоты, — взволнованно сказала я.
— Они все были там и сразу к ней подбежали.
— О, Яго… а если она умрет?
— Не умрет, конечно.
— Если она умрет… значит, мы убили ее.
— Нет… нет. Если это случится, то по ее собственной вине. Нечего было так пугаться… при виде двух людей в маскарадных костюмах.
— Она ведь этого не знала и приняла нас за привидения. Это и было нашей целью.
— С ней все обойдется благополучно, — заверил меня Яго.
Я, однако, такой уверенности не испытывала.
— Нам бы надо пойти и посмотреть, что с ней.
— А что это даст? Там примут все необходимые меры.
— Это произошло по нашей вине.
Он взял меня за руку и сильно встряхнул.
— Послушайте! Какой в этом смысл? Нужно поскорее переодеться. Никто и не догадается, что мы здесь были. Сейчас нам нужно незаметно выбраться отсюда. Мы выйдем тем же путем, что и пришли. Быстро снимите это платье.
Он сорвал с себя камзол и надел сюртук для верховой езды.
Мои пальцы дрожали, когда я снимала с себя платье. Через несколько минут мы были полностью одеты, а сундук закрыт. Яго взял меня за руку, и мы покинули чердак. Незамеченные никем, мы добрались до конюшни, сели на лошадей и уехали.
Во время пути я не проронила ни слова. Происшедшее страшно потрясло меня, и я испытывала сильные угрызения совести.
Яго попрощался со мной, и я уехала в Трессидор Мэнор. Закрывшись в свой комнате, я оставалась там до самого обеда.
Мне хотелось побыть одной и подумать.
На следующий день кузина Мэри заговорила о происшествии.
— В Лэндовере произошел несчастный случай, — сказала она. — Какие-то люди приходили смотреть дом, и одна девушка упала с галереи в холл. Я говорила тебе, этот дом разваливается на части. Балюстрада в галерее менестрелей сломалась. Их, вероятно, предупредили об этом, тем не менее девушка упала.
— Сильно она разбилась?
— Не знаю. По-видимому, она осталась у них в доме. Отец тоже с ней. Насколько я поняла, ее нельзя было трогать с места.
— Значит, она серьезно пострадала.
— Думаю, это заставит их отказаться от покупки дома.
— А как она упала, вам рассказали?
— Кажется, облокотилась на перила, а те не выдержали.
Весь этот день я была как в чаду и даже забыла, что мой отъезд приближается. Яго я не видела. Может быть, он избегал меня, как я его?
Новые известия дошли до меня опять через кузину Мэри.
— Похоже, — сказала она, — что эта девушка не так уж сильно пострадала, но полной уверенности пока нет. Бедняжка. По ее словам, она увидела на галерее привидения. Отец считает, что это одно воображение. Эти йоркширцы очень трезвый народ. Лэндоверы страшно носятся с ними… всячески ухаживают, оказывают им свое прославленное гостеприимство. Так я слышала, по крайней мере.
— Наверно, теперь им не захочется покупать этот дом.
— Говорят, что как раз наоборот, он им нравится все больше и больше… Так одна из служанок сказала нашей Мейбл. Должно быть, этому человеку удалось убедить дочь, что никаких привидений там не было — просто они ей померещились в полумраке.
Время проходило быстро. Через день должна была приехать мисс Белл.
Я обошла, прощаясь, всех своих новых знакомых. В домике привратника я задержалась — Джеми Макджилл угостил меня чаем. Печально качая головой, он рассказывал о пчелах. Они сообщили ему, что в один прекрасный день я еще вернусь.
Перед отъездом я все же встретилась с Яго. Он казался подавленным, непохожим на себя. Мы больше не были юными беззаботными существами.
Ни мне, ни ему не удавалось забыть о нашем поступке.
— Нам не следовало убегать, после того что случилось, — сказала я. — Нужно было спуститься и посмотреть, что можно сделать.
— Помочь мы не могли и только ухудшили бы дело.
— Зато она знала бы, что не видела никаких привидений.
— Она уже наполовину поверила, что это была игра воображения. Ее отец без конца твердит ей об этом.
