Он бьёт меня изо всех сил, тут всё кругом забрызгано, кухня, рубаха, кровь ручьём течёт. Я кричу. Сестра вышла, кое-как, с палочкой. Растерялась, как глянула! В крови был весь холодильник. Всё. Понимаешь, бил гад с такой силой! Я уже сознание потеряла. Если бы сестра не вышла, убил бы, точно, но он не успел с холодильника взять деньги. Я утром собиралась за углём, деньги под салфетку тиснула.
Сестра вскинулась, давай кричать – Саша, Саша. Просто так! Мужа покойного звали Саша. Погиб на задании, оперативник, милиционер, бандитов ловил.
И этот поганец, видно, испугался, выскочил. Бросил палку. Она полностью поломалась на две части.
Убежали оба.
Их нашли. Скоро так. Ну и шо? Один на один, разве докажешь? Милицию ждали два дня, чтобы она выехала. Зять взялся было, я не дала разрешения. У него там есть такие хлопцы, знаешь, бедовые Племянники приехали Сашка, Андрей. Счас, говорят, выведем их в посадку, руки-ноги переломаем и бросим там подыхать. Но опять, как брать такой грех на душу!
Лежу я в больнице, дети ж на работе. Голова вот такая, гудит, как котёл. Так представь, голову поднять не могла вобще, глаза полностью заплыли. Всё чёрное было! И такие гематомы образовались, что разрезали голову, потому что могло пойти в мозг, вобще!
А он живёт здесь, сволочь такая. Бандит этот. Сашка, племянник мой, он такой здоровый, говорит, приеду, мы ему отомстим. Я говорю, уже поздно.
И он ходит по селу, ухмыляется, мол, что – доказала шо-нибудь! Я ему говорю, рот закрой, падла! Тебя вывезут и убьют! Оберегайся! Это так, чтоб он знал. Мужчин-то нет в доме, любой может прийти, поиздеваться.
А у меня такая вот душа, а вдруг его и вправду убьют, а у него дети, два мальчика, две девочки, нигде он не работает. Вывезут его в лес. И всё! А дочь говорит, что с того, что он есть? Какой с него толк? Синька такая.
Страшно было. Дочь приехала, дети. Пойдём, мама, топография сделаем, мало ли, что там, може, какая опухоль, може, что-то ещё. Я не схотела. Они меня с зятем посадили, зять за рулём был, дочь сзади, меня спереди посадили. Едем в райцентр.
И тут вдруг с моей стороны кабины хлопец решил пересечь дорогу. И врезается в мою дверь! И повторно удар. Дочь тоже рассекла голову, тут всё в крови, а меня вобще разнесло. После тех ударов, ещё один удар!
То он меня, негодяй, с левой стороны бил, левша, видно, а теперь ещё и с правой досталось. Не могу рассказать, какие боли! Я уже тут, в селе, ничего не могу. Дети плачут, говорят, давайте найдём сиделку, будем платить, потому что сказали, шо два года вобще нельзя нагинаться.
Ничего! Печку растоплю, кума приходила, помогала.
И что? Страховка у него была, за лекарства надо платить. Дело в том, что зять оказался виноват, спешил, меня вёз в больницу.
И так я пострадала снова. Теперь голова, как только погода меняется, ни на что не годится.
Вот так у меня в жизни получилось. И дети говорят, сама больная, а ещё за бабушкой смотришь. А куда я её брошу? Слепую, скоро девяносто. Старшая сестра моя не может, рассеянный склероз, средняя работает до пенсии, младшая совсем далеко.
В доме престарелых три месяца, редко кто больше живёт. Это для стариков тихий ужас! Что-то сделать, мастера надо звать, а они все алкоголики. Дай бутылку, приду. Уже четыре бутылки отдала, а он всё не идёт.
Я уже психанула, говорю, ну имей же совесть, старый человек, ничего не может сам! Скажи, не приду, и всё! Нет! Приду! От завтра жешь с утра буду. И так не приходит, по сей день!
Всё старое, всё рушится, нужны мужские руки. Что я могу сделать со своей больной головой, на свою пенсию, с больными руками? Да и дом как чужой, ни одного документа.
Отец умер как-то сразу и ничего не успел оформить в собственность. Живём, как в шалаше. Дети говорят, оставим себе будет дача, будем приезжать, отдыхать. Только тут надо всё время жить. На один день уехала в район, в больницу. Вернулась, козлёнка утащили. Такой славный козлёнок! Гостям растила, приедут жешь родственники с Урала, с Прибалтики. Давно не видались.
Дом же у меня в районе есть, дочь там живёт. У неё же тоже неудачно первый брак. Мне везёт в жизни, как утопленнику. Я же ничего хорошего не видела.
Дочь десятый класс заканчивала, жила у матери мужа, у свекрови моей. Сидят, яйца красят, к Пасхе готовятся. Тут подлетает хлопец со Степновки, тоже родня этих бандитов, шо меня извалтузили. Избил дочку, кинул в машину, изнасиловал. Я вобще! Думала, ума лишусь!
Она ж хотела вешаться! Если бы не сестра моя, младшая, я бы не знаю, что! Заявление написала в милицию. Приехали мать его, отец, упали на колени, плачут. Не губи! А что мне делать? Он же, гад, ребёнка моего искалечил, говорю. Давайте, пусть они поженятся, он согласен, не знаю шо! И я, как дура, влезла в долги, взяла денег, сделали эту свадьбу, чтоб его не посадили, урода. А она уже беременная, дочь моя. Ребёнок будет, шо с ним делать? Пошла к врачу, а у неё сердце больное. Надо рожать. А его через полгода в армию забрали. Она плачет, я не хочу, лучше повешусь. Муж мой запил вобще.
Сил у меня не стало. И тут внук родился. Пошла дочь учиться на экономиста. А внук такой хороший, я всё дочь уговаривала оставить! Боже ж, боже’нько! Что я пережила! Она ж молодая была совсем, ни с кем не встречалась. Десятый класс только закончила. Такая светленькая, хорошенькая! Ночью проснусь, слышу, она плачет, беременная, у меня сердце разрывается. А вдруг забудется, думаю? Нет, никак не отпускает.
А он вернулся с армии, паразит, избил её опять, что она с ним спать не схотела. Она зимой пришла со Степновки на босу ногу, в халатике. Спасалась от него. Можешь себе представить! По снегу. А сестричка моя, средняя, была здесь.
Звонит она мне домой, в райцентр, приезжай срочно, не телефонный разговор.
Я примчалась, дочь заболела, хрипит, температура сорок! Внучек маленький, полтора года. Поехали вещи забрать у свекровки. Дочь мне говорит, я его как увижу, у меня только ненависть к нему, я не могу с ним жить. Думаю, зачем заставлять её жить с ним, если он ей так жизнь исковеркал! Я иду, а он, зараза, все вещи попрятал. Внучка собрали, муж средней сестры около машины стоит, а он идёт с огорода. Я тут вилы подхватила и к нему. Ах ты, скотина! И на него. Дочь говорит, люди смотрят. Нехай смотрят! Хотела его заколоть. До полной истерики дошла.
А он вывернулся и в огород побежал. Такие вилы были острые, прямо вилами…
А счас даже и не знаю, где он. Честно, не знаю. Какая его судьба? Искали исполнительный лист оформить, алименты. Так и не нашли тогда.
Второй зять вроде ничего. Служил в спецвойсках, десантник. Серьёзный. Всё понял, принял, как есть. И девочка вскоре родилась у них.
В любви уже родила, в желании. А когда дочь была беременная, муж второй в командировке, этот урод получил исполнительный лист, пришёл драться из-за этого. А у дочки рос Барин, здоровущий кобель, девять месяцев ему тогда было, но уже был огромный собака. Кидается на него, рвёт на нём куртку полностью. Он упал, собака срывает с него брюки. Он уползти не может.
