Лара понимала, что не может уйти без борьбы, но чувствовала себя, то ли усталой, то ли больной. Она позволила ему усадить ее в машину, закрыла глаза и всю дорогу до дома молчала. Выходя из автомобиля, девушка приняла его помощь, и так, рука об руку, они вошли в дом. Как только девушка исчезла в спальне, Хелен вышла в гостиную.
Лара слышала приглушенные голоса. Очевидно, тетя считает ее поведение глупым. Она скинула туфли и легла в кровать. У нее много времени, чтобы обдумать все и принять решение, — море времени. Ей нужно найти укромное местечко, где бы Брайс не нашел их, и устроить свой дом, семью, надо поразмыслить… Глаза закрылись сами собой, и к ней пришел успокоительный сон. Лара не слышала ни мотора заводившейся машины, ни легких шагов Хелен, когда та пришла укрыть ее одеялом.
Она затерялась в мире снов, в одном из которых она и Брайс были счастливой супружеской парой и имели нескольких детей, в другом она с ребенком на руках бежала через лес, прячась от погони, а в третьем он превратился в младенца и сосал ее грудь.
Лара проснулась вся в поту, голова кружилась. Несколько минут посидев на кровати, девушка, шатаясь, двинулась в ванную.
Там Хелен и нашла ее — на полу, съежившуюся от боли, но в сознании.
Ее уложили в постель и послали за доктором, который приехал быстро, отругал будущую маму за то, что не явилась на прием, как только узнала о беременности, заверил, что волноваться не о чем, и прописал покой, прогулки и повышенную заботу близких, особенно в первые три месяца.
Затем приехал Брайс: рубашка застегнута косо, волосы в беспорядке.
— Что произошло? Малыш вне опасности? — настойчиво спрашивал он.
Малыш! Не она! Ни слова о ее самочувствии. Лара чуть не разрыдалась от тоски.
— Все в порядке, — сказала она, — Хелен запаниковала раньше времени, тебе не стоило беспокоиться.
— Я все равно волнуюсь. Как ты себя чувствуешь?
Наконец-то!
— Хорошо.
— Я могу что-нибудь сделать для тебя?
Лара спрятала перекошенную улыбку.
— Ничего, спасибо…
— Тебе необходимо отдохнуть.
— Наверно. Только я не нуждаюсь в твоих указаниях, — яростно выговорила она. — Спасибо, что навестил, можешь идти. Уверена, Хелен проинформирует тебя о моем состоянии.
Брайс присел на край кровати.
— Я виноват? — озадаченно спросил он. — Вчера я вел себя недостойно?
Лара покачала головой и сразу пожалела о своем движении: голова еще кружилась.
— Мне нужно принять душ, тогда я почувствую себя лучше.
— Разреши, я помогу.
Неужели это ее смех? Похоже на злорадное хихиканье старой ведьмы, почти истерический припадок.
— Ты шутишь?
Брайс взял ее руку.
— Выходи за меня замуж, Лара, позволь мне заботиться о тебе.
— Иди к черту! — выкрикнула девушка. Не ради нее он сделает это, ради ребенка. Его мысли прозрачны, как стекло.
— Лара! — укоризненно вскричала Хелен, внезапно возникнув на пороге. — Как ты разговариваешь с Брайсом?
— Думаю, мне пора уходить. — Мужчина вскочил на ноги, не дожидаясь ответа. — Я позвоню вечером.
— Не утруждай себя, — огрызнулась Лара.
Тетка возвела глаза к потолку, Брайс вздохнул и тряхнул головой. Затем они оба покинули комнату.
Лара вылезла из кровати и поспешила в душ нужно смыть с себя прилипчивый образ Брайса Келлермана. Струя теплой воды хлестала по плечам, спине, ногам. Долго ли он будет докучать ей и сколько она будет с этим мириться? Если Брайс собирается предлагать руку и сердце каждый раз, когда будет приходить, то стоит поторопиться с отъездом.
Мама обрадовалась бы ее возвращению, и все же это не выход. У нее нет сил ехать куда-либо, и потом, на что она собирается жить? Можно найти работу на полдня, но когда подойдет время рожать… тогда что? Свои сбережения у нее уже кончились. Хелен просила не беспокоиться о деньгах, но не может же она, в самом деле, жить на тетины доходы!
Брайс никогда не любил ее по-настоящему и никогда не поверит в ее порядочность, поэтому ей необходимо раствориться, исчезнуть, растаять как дым.
Но не сейчас, а только когда она почувствует себя достаточно сильной. И это должно случиться до рождения ребенка.
Все, что Брайсу довелось испытать за свою богатую событиями жизнь, не шло ни в какое сравнение с шоком, который он пережил, узнав о беременности Лары. Новость подействовала на него словно оглушительный взрыв. Как такое случилось? Ведь он всегда был очень осторожен.
Лара настроена невероятно враждебно, не хочет становиться его женой, невзирая на будущее дитя. Уже хорошо, что она согласилась отдать ему ребенка… Нет, мистер, ошибаетесь, она не согласилась, это вы в порыве гнева заявили, что заберете малыша, а она промолчала.
Кажется, идея с браком — удачная находка.
Он сможет обеспечить ей безбедное существование, к тому же она превосходная любовница с милой внешностью. И, черт возьми, он хочет, чтобы его ребенок был с ним!
Надо поговорить с Ларой, попытаться очень аккуратно убедить ее, что он изменился и хочет взять ее в жены не из-за ребенка, а потому, что любит. Его сердце шептало, что она невиновна, но кто прислушивается к сентиментальному и глупому сердцу мужчины?
Он позвонил ей вечером. Лара пребывала в том же враждебном настроении. Теперь придется доказывать свою любовь долго, упорно и терпеливо.
Лара и Хелен сидели на качелях на веранде и наслаждались последними минутами дневного тепла. Увидев Брайса, Хелен подскочила, предложила ему свое место и предупредительно исчезла. Как только Брайс опустился на сиденье, Лара отодвинулась в дальний угол.
Он нахмурился.
— Как ты?
— Лучше.
— Головокружение?
— Нет.
— Хорошо. Ты выходила сегодня на улицу?
— Нет.
Ему с трудом удавалось сохранять спокойствие.
— Тебе есть что мне сказать?
Она повернулась и с ненавистью посмотрела ему в лицо.
— Я не хочу тебя видеть. — Слова прозвучали громко, возмущенно, с ударением на каждом слове.
— Очень жаль, — осторожно сказал он, зная, что стоит чуть нажать на нее, и больше ему здесь не бывать. — Потому что я хочу приходить к тебе. Ты носишь нашего ребенка, Лара, и я желаю быть частью процесса его появления на свет.
— Тебе следовало подумать об этом раньше, — подчеркнула она. — Второго шанса ты не получишь.
Она обиделась, и, как видно, всерьез. Он благодарен Чарли за то, что та раскрыла ему глаза, однако теперь ситуация изменилась. Он всегда хотел детей, а первенец — особый ребенок, словно первая любовь, первый вздох. Он не позволит Ларе лишить его удовольствия нянчить свое первое дитя.
