ГЛАВА ПЕРВАЯ
У него были самые удивительные глаза, которые Лара когда-либо видела в жизни, дымчатые, на грани стали и голубизны. Они казались самой примечательной частью лица, ресницы длинные и густые в тон волосам, отливавшим блеском воронова крыла.
Лара чувствовала, что он на нее смотрит, и в другое время была бы польщена, но сейчас лишь испытала неловкость. Она повернулась к тете и увидела, что та наблюдает за черноволосым мужчиной с легкой одобрительной улыбкой.
Вечеринка Хелен по поводу приезда ее племянницы была в самом разгаре.
— Тебе нужно познакомиться с людьми, — говорила тетя, представляя племянницу соседям. — Это Брайс Келлерман. — Она повернулась и взглянула на свою молодую родственницу. — Пойдем, я представлю вас друг другу.
И прежде чем Лара успела возразить, схватила ее за руку.
Темные ресницы не дрогнули, а взгляд серых глаз остался спокойным. Человек легко оттолкнулся от перил веранды, выпрямился и застыл в ожидании. На нем были бархатные брюки и коричневая, с открытым воротом рубашка. Интенсивный загар подсказывал, что его хозяин проводит достаточно времени на свежем воздухе.
И главное, мужчина был высок.
Лара поняла это, когда оказалась рядом. Сама она была ростом почти шесть футов, но он возвышался над ней словно башня — по меньшей мере шесть футов четыре дюйма. Не особенно красив: ястребиный нос, квадратные челюсти и прямой рот, которому явно не хватало изящества. Однако глаза с лихвой восполняли прочие недостатки: необычное сочетание серого и голубого и почти стопроцентная уверенность во взгляде, говорившая о том, что стоит ему шевельнуть пальцем, и любая женщина будет его.
И Лара попала на линию огня!
— Лара, хочу представить тебе Брайса Келлермана, давнего друга и мастера на все руки. Не знаю, что бы я делала без него. Брайс, моя племянница Лара Леннокс.
— Приятно познакомиться.
Он протянул для приветствия руку, и их взгляды встретились. Лара тут же отвела глаза — ей показалось, что он читает в ее душе как в открытой книге, обнаруживая самое сокровенное.
Она невольно обратила внимание на его руки: пальцы правильной формы с тщательно ухоженными ногтями; широкие ладони — руки, скорее привыкшие к физическому труду, чем к ласкам… Эта мысль ужаснула ее, и Лара отдернула руку.
На лице мужчины мелькнула легкая самодовольная улыбка — женщины не представляли для него загадки.
Впрочем, Лара не собиралась об этом сильно задумываться — этот человек ее не интересует, такая честь не про мужчин. Она испытала достаточно боли и унижений за свою жизнь. И не собирается повторять былые ошибки. И если тетя вынашивает планы сватовства, то она глубоко заблуждается.
— Оставляю вас наедине, познакомьтесь ближе.
Хелен сверкнула широкой счастливой улыбкой. В свои пятьдесят с небольшим это была стройная блондинка, выглядевшая гораздо моложе своего возраста. Тетя овдовела десять лет назад, и Лара всегда удивлялась, отчего на ее жизненном пути не повстречался другой мужчина.
Семнадцать лет назад, когда Ларе исполнилось шесть, Хелен эмигрировала из Англии и с тех пор, даже после смерти мужа, не посетила отчий дом. Они с мужем не обзавелись детьми, но она имела много друзей и успела полюбить Сидней. Она продолжала общаться с сестрой, звонила почти каждую неделю и, услышав весть о печально закончившемся браке Лары, без промедления пригласила племянницу навестить ее и остаться в Австралии так долго, как той будет угодно. Даже прислала деньги на дорогу.
— Итак, вам нравится наша страна?
Голос Брайса Келлермана, глубокий и сочный, заставил ее вздрогнуть. Его динамичная сексуальность не пришлась ей по сердцу, а в мыслях преобладало стойкое желание сбежать.
— Очень, — ответила Лара с натянутой улыбкой, — хотя у меня вряд ли было достаточно времени, чтобы составить собственное мнение.
— Жара не изнурила вас? — Мужчина облокотился на перила веранды, абсолютно уверенный в своей неотразимости. — Вам нужно поберечься от солнца.
Лара закивала.
— Я так и делаю.
Заботясь о своей светлой коже, при выходе на улицу она прикрывала плечи специальным светоотражающим плащом и всегда носила шляпу с широкими полями.
— Кожа настоящей «английской розы».
— Могу поспорить, вы говорите комплименты всем девушкам, — последовал резкий ответ.
Такие речи раздражали ее — слишком цветистые, слишком умелые. Роджер в свое время мастерски умел произносить их.
— Только если это правда… как в вашем случае, — мягко проговорил черноволосый мужчина, нежно проведя тыльной стороной ладони по ее щеке. Лара резко дернула головой. — Вы не хотите, чтобы я дотрагивался до вас?
Голос Брайса звучал удивленно — этот ловелас явно не привык к такой реакции.
— Да, не хочу.
Лара выдержала его взгляд.
— Постараюсь запомнить, — весело отозвался он. — Вы знаете, что очень похожи на свою тетю?
— Даже больше, чем на маму, — согласилась девушка. — Они сестры.
— Такие же светлые волосы, те же широко распахнутые синие глаза. Ваш рот немного… ярче. — Брайс улыбнулся. — Я хотел сказать: он вызывает желание поцеловать его, но что-то внутри подсказало, что вам мои слова придутся не по душе.
— Быстро поняли.
— Почему вы сторонитесь мужчин?
— Кто сказал, что я сторонюсь мужчин? — Она невольно сжалась: ее собеседник оказался очень проницательным человеком.
Прекрасно очерченные темные брови взметнулись вверх и исчезли в тяжелых, падающих на лоб прядях волос.
— Одного взгляда достаточно, чтобы увидеть вашу неприязнь. Или это я вас так возмущаю? Я что-то упустил из виду? Вы слышали обо мне что-нибудь плохое?
— Несколько минут назад я даже не знала о вашем существовании, — съязвила девушка.
Было в Брайсе Келлермане что-то такое, чему Лара интуитивно сопротивлялась. Она чувствовала, что он из тех мужчин, которые используют женщин, а затем оставляют, нисколько не заботясь о чувствах последних.
— Однако теперь вы знаете о моем существовании.
Взмах бровей был лаконичен, а дымчатые глаза зажглись опасным интересом.
— Боюсь, наш разговор затянулся. — Девушка решительно посмотрела в сторону. — Я бы хотела еще кое с кем поговорить. Если вы позволите…
Но Брайс Келлерман не был готов к расставанию.
— Я еще не закончил.
Лара многозначительно посмотрела вниз, на удерживавшую ее руку, затем подняла глаза. Она хранила молчание, пока хватка не ослабла.
