В тихо гудящей кабине лифта Аликс вспомнила о сегодняшней репетиции в костюмах. Бедная Нина! Должно быть, она ужасно устала и желает видеть дочь. Надо спросить у Прескотт.
Секретарша была, как обычно, в кабинете.
— Да, думаю, она захочет повидаться с тобой. Нина уже в постели, но она спрашивала о тебе полчаса назад.
— Уже в постели? Так рано? — изумилась девушка.
— Нина часто ложится спать сразу после репетиции. Что с тобой? Ты вся светишься от счастья. Выиграла в лотерею?
— Нет. — Аликс рассмеялась, и на ее щечках вспыхнул румянец. — Просто я отлично провела день.
— Понятно. Тогда отправляйся к Нине.
Варони лежала в кровати, бледная и утомленная.
— Привет, милая. Где ты была весь день? — Она протянула руку дочери.
— Я ездила за город… с Барри.
Глупо было бы держать это в тайне. И к тому же зачем?
Нина промолчала, застывшим взглядом уставившись на дочь. Аликс и не подозревала, какой юной, сияющей счастьем и красивой она предстала сейчас перед усталой певицей.
— Куда вы ездили? — Наконец поинтересовалась мать.
— В его дом в Ворвике. Он решил познакомить меня с отцом и…
— Только с отцом. — Девушка вдруг испугалась. — Его мать…
— Послушай-ка, Аликс. — Варони резко приподнялась на локте. — Я не желаю, чтобы ты разгуливала с Барри, навлекая на себя подозрение. Ты должна покончить с этой дружбой раз и навсегда. Поняла?
— Должна… что?! — Аликс, самая мягкая и податливая девушка на свете, вдруг воспротивилась. Она с негодованием взглянула на Нину. — Я не собираюсь делать ничего подобного, — отчетливо произнесла девушка. — Как ты посмела предложить такое?
Глава 6
Аликс сама удивилась своим словам. А на мать они произвели неизгладимое впечатление. Похоже, никто за последний десяток лет не осмеливался перечить Нине, да еще в такой грубой форме. Певица побледнела, ее лицо исказила гримаса гнева.
— Ты будешь делать то, что я тебе велю!
Аликс вздрогнула под суровым взглядом матери.
— Неужели ты думала, что я стану терпеть твои выходки? Я разрешила тебе остаться и жить здесь, я тратила на тебя деньги и время, пытаясь превратить замарашку в леди… и теперь ты выказываешь неповиновение в одной-единственной просьбе?
— Но твоя просьба абсурдна, — возразила девушка, уже не так уверенно. — Нина, почему я должна это сделать? Почему, мама? — Аликс трепетно обняла мать.
Но ее ласка не вызвала в Варони ответной нежности. Нина только отодвинулась от дочери, тяжело дыша в негодовании.
— Аликс, я не собираюсь спорить. И еще меньше хочу, чтобы ты спорила со мной. Я впервые попросила сделать что-то для меня. Твоя неблагодарность возмущает…
Девушка попыталась возразить, но Варони нетерпеливо подняла руку, призывая молчать.
— Погоди. Мне было нелегко оставить тебя здесь. Но ты хотела остаться, и я разрешила. Мне было бы гораздо проще отослать тебя обратно в деревню. Большинство женщин в моей ситуации поступили бы именно так. — Нина кивнула, уверенная в своих словах. — Но я пошла на поводу у твоих желаний и взамен ожидала, что смогу влиять на твое поведение, на выбор друзей. И вот как ты меня отблагодарила!
— Я не хотела. — Девушка чуть не плакала. — Пожалуйста, не думай, что я неблагодарная. Ты так много для меня сделала! Ты для меня как ангел… и, конечно, у тебя есть право критиковать моих друзей… или мое поведение, если оно недостойное. Но ты же сама познакомила нас с Барри. И он твой друг. Почему же ты возражаешь против нашей дружбы?
Аликс умолкла, но, поскольку мать не произносила ни слова, она продолжила:
— Мое поведение нельзя назвать плохим. Я ходила с Барри в ресторан, ты сама разрешила. Он послал мне цветы. А сегодня он возил меня в свое имение и познакомил с отцом. Что в этом плохого?
— Тебе мало моего запрета? — холодно произнесла Нина.
— Да, мало. — Аликс попыталась смягчить слова смиренным тоном, но она сказала то, что считала нужным.
Аргументы матери были ей непонятны. Раньше, если бабушка запрещала что-то, всегда четко и ясно указывала на причину. И Аликс подчинялась, понимая правоту старой миссис Фарлей. Но сейчас… мать наложила запрет без всяких объяснений… всего лишь каприз или, может быть, ревность.
— Нина, милая… Тебе не кажется, что я имею право знать причину твоего приказа.
— Нет.
Аликс беспомощно вздохнула:
— Бабушка никогда не отказывала мне в объяснениях.
— Не напоминай мне о добродетелях своей бабушки! — гневно воскликнула Варони. — Знаю, она была такой чудесной, а я беспричинно злая! — Женщина откинулась на подушки спиной к дочери.
Аликс молча проглотила обиду.
— Пожалуйста, скажи, почему я не должна видеться с Барри? — почти шепотом спросила она. — Мать не ответила, девушка решила попытаться вновь: — Признаю, ты знаешь его лучше и дольше меня. Если можешь сказать о нем нечто плохое… прошу, скажи сейчас. Только будь честна. Иначе зачем мне подчиняться твоему глупому приказу?
— Неужели мои желания ничего для тебя не значат?
— Значат! И очень много. Но, видишь ли… Барри мне нравится. Я не хочу причинять боль ни себе ни ему.
Варони обернулась и устало взглянула на дочь. Аликс заметила у нее черные круги под глазами.
— И ты… нравишься ему?
— Думаю, да. — У девушки вспыхнули щеки, но голос звучал твердо.
Вновь повисло тягостное молчание, и Аликс не выдержала:
— Ты знаешь его много лет. Неужели между вами что-то произошло?
— Да, произошло, — медленно произнесла Варони. — Ты права… я знаю Барри много лет. Но ты никогда не интересовалась, насколько хорошо я его знаю.
Аликс в недоумении уставилась на мать.
— Насколько хорошо ты его знаешь? — словно эхо, повторила она. — Я не понимаю…
Догадка пронзила подобно молнии. Аликс вздрогнула, и холодок пробежал по ее спине.
«Прескотт предупреждала о подобном. Нет, это просто язвительные слова некрасивой немолодой женщины. Нечто вроде того, что Барри был влюблен в голос Нины. Да, да, это вполне возможно. Как сказала секретарша, многие люди «влюблены» в ее божественный голос. Но там что-то еще. «Не знаю, был ли он влюблен в нее или только в ее голос…» — кажется, так. Неужели Барри и Нина были любовниками?!» Аликс посмотрела на мать, но лицо певицы превратилось в непроницаемую маску.
— Что ты хочешь мне сказать? — прошептала девушка.
— Неужели я должна все тебе объяснять?
