Плевали мы на все с высокой вышки, Не надо нам ни семечка, ни шишки! Еда сама придет сюда, как только свистнем! И потому мы с братцем никогда не киснем! Мы только песни все поем, И говорим о том, о сем, И не горюем ни о чем! С чего же горевать Энрико и Карузо, Когда у них всегда набито пузо? Такое вот веселое свинячество, Милее нам…
Да знаю, знаю, милее вам, чем скучное хомячество. Как там у вас дальше было — что-то такое про зернышки и крошечки, которые вам не хочется куда-то там таскать… А таскать-то вам, собственно говоря, уже и нечего. Даже если бы вы захотели. Потому что я у вас все подъел. Так что привет хомячий, мальчики!
Я сложил свои запасы под комодом, где и провел почти весь следующий день. К сожалению, мне было из моего укрытия ничего не видно. Только один раз мелькнули ботинки мастер Джона и ушли. Судя по всему, к письменному столу. Я бы, конечно, с удовольствием посмотрел, как он работает на своем макинтоше. А так я только сидел и слушал мягкий стук кнопочек. Для меня это была настоящая музыка. Нет, макинтош все-таки гениальное изобретение! Спасение для хомяков!
После обеда к нам зашла Софи.
— Хэллоу, кид, — поприветствовал ее, как всегда, мастер Джон. — Ну что, Фредди не объявился?
— Нет, — грустным голосом отозвалась Софи. — Папа говорит, что он, наверное, к нам уже никогда не вернется. Потому что в старых домах много всяких щелей и ходов, — он просто не найдет дорогу назад.
— А как мама? Аллергии пока нет?
— Пока нет, — ответила Софи. — Но если будет, нам придется повсюду расставить ловушки. Так сказала мама.
Чего я и опасался. Нет, все-таки я молодец! Вовремя сбежал.
— Папа сказал, что подарит мне нового хомяка. Но я не хочу нового. Потому что я уверена, Фредди вернется!
— А если не вернется? Мы же не знаем его планов.
Скоро узнаете. Я твердо решил положить конец этому всеобщему неведению. Отправят меня обратно к Софи или разрешат остаться жить здесь, мне уже было все равно. Лучше ясность, чем такая жизнь! Сегодня же вечером я напишу послание мастеру Джону.
— И что ты ему напишешь? — полюбопытствовал сэр Уильям.
— Еще не знаю, — ответил я, нервно листая «Руководство пользователя».
Был вечер. Мастер Джон ушел, самое время приступить к делу. Сэр Уильям вызвался поприсутствовать при этом. Я не стал возражать, тем более, что все равно без него мне со стола не слезть. Пусть только не надеется, что ему будет позволено вмешиваться. Уж что я буду писать мастеру Джону, это мое дело.
— Не думай, что я собираюсь вмешиваться в процесс, — сказал сэр Уильям, будто прочитав мои мысли. — Но может быть, я смогу быть полезным, если у тебя возникнут сложности с формулировками. Я все-таки знаком с мастером Джоном несколько дольше, чем ты.
— Да, спасибо, — отозвался я. Мне было немножко неловко, что сэр Уильям так близко принимает к сердцу мои обстоятельства, а я, неблагодарный, только что собирался отстранить его от дела. — Найти подходящие слова — это не фокус. Как-нибудь справимся. Сложнее другое.
— Что другое? — с тревогой спросил сэр Уильям.
— Все другое, — со вздохом ответил я.
На самом деле я только знал, как включить этот макинтош. О том, что делать дальше, я лишь смутно догадывался. В этой толстенной книге было столько лишнего! С трудом продрался я сквозь бесконечные описания непонятно чего, но так и не понял, что конкретно, по пунктам, должен делать несчастный хомяк, чтобы написать коротенькое письмо. Ну ладно, с этим как-нибудь разберемся.
— Главное, как мастер Джон узнает, что я написал ему послание? — сказал я вслух, оставляя все прочие сомнения при себе.
— Я полагаю, что он узнает об этом, когда начнет его читать, — высказал предположение сэр Уильям.
— Верно, — согласился я, снисходительно улыбаясь. Ну, что с него возьмешь? Совсем отстал от жизни, старина. Это же техника! Тут надо голову приложить! Я не стал, конечно, ничего такого говорить. Зачем обижать наивного добряка? — Понимаешь, проблема в том, что я еще не знаю, как сделать так, чтобы мое письмо появилось на экране в тот момент, когда мастер Джон включит свой макинтош. Как-то это можно сделать, я уверен…
— Фредди! Нужно просто…
— Но вот, спрашивается, как? — продолжал ломать голову я, оставив без внимания реплику сэра Уильяма. Я лихорадочно листал «Руководство». — Где же это было… Ведь я видел… Так, это не то…
— Фредди! Послушай меня!
— Хомяк их подери, для кого они все это тут написали?! Я же точно помню, что где-то мне это встречалось… Ага, вот тут… Нет, опять не то…
— Фредди, любезный! Мы можем просто не выключать компьютер. — Я уставился на кота. — Понимаешь? Мы оставим все как есть, а когда мастер Джон придет домой, он увидит твое письмо.
На какую-то долю секунды мне опять стало стыдно.
— Ну, не переживай, все в порядке. — Сэр Уильям хитро усмехнулся. — Так часто бывает: большие ученые за деревьями леса не видят. Будем считать, что эту проблему мы решили. Какие у нас еще проблемы?
— Да, в общем, нет. Кроме одной маленькой проблемки. А что, если мастер Джон не поверит?
— Не поверит в то, что это письмо написал ему ты? Решит, это ошибка компьютера? Случайно написалось, само по себе?
Я кивнул.
— Дорогой мой Фредди, придется мне все-таки тебе кое-что рассказать о мастере Джоне.
Похоже, он собирается прочитать маленькую лекцию. По моей физиономии сэр Уильям, видимо, понял, что я как-то не склонен слушать длинные истории, а может быть, и сам догадался, что сейчас не время. Во всяком случае, он не стал пускаться в бесконечные рассказы и ограничился лишь одним сообщением:
— Я давно наблюдаю за мастером Джоном. И скажу тебе честно, он смелый человек и ничего никогда не боится. Именно поэтому он очень любопытный и всем интересуется. И если в один прекрасный день он получит вдруг нежданно-негаданно письмо от золотого хомяка, он ни за что не скажет: «Этого не может быть, потому что не может быть никогда». Он скажет скорее: «Интересно. Надо же, бывает и такое». — Сэр Уильям остановился, сделал паузу и продолжил: — Это, конечно, не означает, что он не отправит тебя тут же назад к Софи.
