– Да, внизу нас ждал неприятный сюрприз, – сказал Дирк, когда они оказались на поверхности воды и немного пришли в себя.
– Ты мне будешь рассказывать! Еще пара секунд, и я бы узнала, что находится на другой стороне водосброса.
– Скорее всего, вращающиеся лопасти турбины гидроэлектростанции.
Саммер содрогнулась, представив, какая судьба ждала бандита, которого затянуло в туннель.
Она подплыла к краю дамбы, схватилась за веревку и выбралась наверх. Питт последовал за ней, с облегчением сорвав с себя баллон и маску, когда они подошли к фургону.
Саммер посмотрела на пустую дорогу, уходящую в горы.
– Они застрелили доктора Торреса и украли камень.
Девушка покачала головой.
– Их было трое. Один спрыгнул в воду вслед за мной, и его затянуло в водослив. Все они скрывали лица.
– Профессиональные воры артефактов, которые не боятся убивать.
Саммер пнула небольшой камешек.
– Доктора Торреса убили прежде, чем он успел расшифровать камень. Теперь он исчез. Боюсь, мы никогда не узнаем, что на нем было высечено.
– Мадеро по силам прочитать письмена ацтеков.
– Но у нас больше нет камня.
– Зато есть кое-что не менее ценное.
Дирк нырнул внутрь изувеченного фургона и через мгновение выбрался обратно, что-то сжимая в руке.
Саммер посмотрела на его ладонь и покраснела.
Дирк лишь криво улыбнулся, протягивая сестре разбитый корпус ее новой подводной камеры.
Глава 22
Домашний телефон звонил снова и снова. Сент-Джулиен Перлмуттер не верил в автоответчики, голосовую почту или сотовые телефоны. Он считал, что от них можно ждать только неприятностей. И не пользовался подобными устройствами в тех редких случаях, когда покидал свой дом в Джорджтауне, – обычно, чтобы посетить один из лучших ресторанов или заняться архивными исследованиями в Национальной библиотеке.
К счастью для звонившего, Перлмуттер был дома и искал древний том на одной из бесчисленных полок своей библиотеки. Огромный человек, похожий на бегемота, был одним из лучших специалистов по морской истории планеты. О его знаниях про корабли и кораблекрушения ходили легенды, а владельцы архивов мечтали о том дне, когда Перлмуттер отойдет в мир иной и собрание его писем, карт, дневников и судовых журналов будет выставлено на продажу.
Опустившись в прочное кожаное кресло, стоявшее рядом с бюро с деревянной шторкой, он потянулся к телефону после десятого звонка. Как и большинство предметов в его доме, это была морская реликвия, когда-то украшавшая капитанский мостик роскошного круизного лайнера «Юнайтед Стейтс».
– Перлмуттер, – резко сказал он.
– Сент-Джулиен, это Саммер. Надеюсь, я не прервала вашу трапезу.
– О, конечно, нет, – его голос заметно потеплел. – Я искал свидетельства очевидца четвертого путешествия Христофора Колумба в Новый Свет.
– Сказочная эпоха, – сказала она.
– Да, век открытий всегда будет оставаться таковым. На днях я имел удовольствие обедать с твоим отцом. Он сказал, что вы с Дирком работаете в Мексике.
– Да, мы все еще здесь. И нам бы не помешала ваша помощь. Мы пытаемся отследить испанский корабль, который отплыл из Веракруса в самом начале конкисты.
– Как назывался корабль?
– К сожалению, я не знаю. Единственная подсказка – это рисунок из манускрипта ацтеков, копию которого я отправила вам по электронной почте.
Пока Саммер рассказывала о том, как им удалось отыскать манускрипт, и о проблемах, которые возникли при подъеме из озера камня ацтеков, Перлмуттер включил свой компьютер и загрузил изображение.
– Информации совсем немного, – сказал он, разглядывая рисунок плывущего корабля с изображением обезьяны на носу. – Специалисты по истории ацтеков дают какую-то интерпретацию?
– Ничего определенного. Обезьяна может иметь отношение к грузу, или курсу, или к названию корабля. Мы рассчитываем на последний вариант.
– Это возможно, хотя в те времена испанцы охотнее называли корабли в честь святых. К счастью, свидетельства о ранних путешествиях испанцев весьма надежны.
– Нас интересует камень, так что, если у вас есть какие-то идеи относительно его нынешнего местонахождения, мы будем очень рады. Очевидно, для кого-то камень представляет огромный интерес.
– К сожалению, многие из нас готовы совершать недостойные поступки, чтобы получить лишний доллар. Сожалею о вашем друге. Надеюсь, вы с Дирком будете осторожны.
– Конечно.
– Что касается камня, я побывал во всех морских музеях Испании, но не припоминанию свидетельств о подобном артефакте. Возможно, камень попал в частную коллекцию. Я постараюсь навести справки.
– Спасибо, Джулиен. Мы обязательно привезем вам бутылку вашей любимой текилы. «Порфидио», если я ничего не перепутала.
– Саммер, ты ангел. Постарайся не подпускать к бутылке твоего ренегата отца, в противном случае мне ничего не достанется!
Перлмуттер повесил трубку и принялся изучать изображение галеона на мониторе своего компьютера. Пока он поглаживал седую бороду, его разум унесся очень далеко, точнее, за четыре тысячи миль.
– Есть только одно место, с которого можно начать, мой добрый пушистый друг, – сказал он, обращаясь к обезьяне. – Севилья.
Глава 23
Питт посмотрел из иллюминатора капитанского мостика «Саргассова моря» на большой грузовой корабль, плывущий на север. Береговая линия южной Кубы находилась в двадцати милях, и Дирку стало интересно, достигло ли ядовитое воздействие ртути прибрежных вод.
Научно-исследовательский корабль НУПИ приближался к третьей мертвой зоне, определенной Ягером. Питт был ужасно раздосадован их неспособностью понять причины заражения. Во второй зоне, в сотне миль к северо-востоку от Каймановых островов, они также не нашли ответов. Здесь же, как и в предыдущей зоне, они обнаружили высокую концентрацию метилртути, лишь немногим меньше, чем в первой и второй зонах. Ртуть успела растечься, поэтому ученым потребовалось два дня, чтобы отыскать участок с самой высокой концентрацией площадью в четыре квадратные мили.
Привычное спокойствие на капитанском мостике нарушил низкий голос Эла Джордино, который донесся из динамика.
– Кормовая палуба. Мы подняли подводный аппарат. Повторяю, подводный аппарат на борту. Пора перемещаться на новый участок сетки координат.
Питт опередил капитана и первым подошел к передатчику.
– Мостик принял! Встретимся через пять минут в театре на дневном спектакле.
