Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
Из выступления Уинстона Черчилля по радио 24 августа 1941 года
Моральная сила, к несчастью, не может заменить силу военную, однако же это очень могучее подкрепление.
Война – слишком серьезное дело, чтобы доверять ее генералам.
Если не можете улыбаться – ухмыляйтесь. Не можете ухмыляться – не показывайтесь солдатам, пока не сможете. Война это игра, в которую играют с улыбкой.
Тем не менее, в первой половине 1942 года, даже несмотря на то, что основные силы Германии были связаны Советским Союзом, британские дела были довольно плохи. Англия и ее союзники терпели поражение за поражением: потеря Малай, падение Сингапура 15 февраля и падение Рангуна 8 марта на Дальнем Востоке, наступление фашистских войск в Африке, падение Тобрука 21 июня и прорыв немецких танковых бригад в Египте. Для Черчилля это было очень тяжелое время, тем более что ему приходилось одновременно отстаивать свое лидерство в парламенте – как только Битва за Британию миновала, сразу появилось много желающих перехватить у него власть.
И здесь надо отдать должное лидеру лейбористов Клементу Эттли, который с февраля 1942 года занимал пост заместителя премьер-министра. Он полностью поддерживал Черчилля, обеспечивал ему лояльность лейбористов и фактически взял на себя все внутриполитические вопросы, что позволило тому полностью сосредоточиться на военных делах.
В октябре 1942 года британской армии наконец удалось остановить немцев в Северной Африке, а потом и перейти в наступление. В мае следующего года африканская операция закончилась взятием Туниса, а в июле союзники успешно разбили врага на Сицилии. Тем временем, как известно, СССР разгромил немецкую армию под Сталинградом, а в 1943 году закрепил Великий перелом в войне победой на Курской дуге. Самый трудный период миновал, теперь главам государств можно было заняться и вопросами послевоенного устройства мира.
Но по мере того как война приближалась к финалу, у Черчилля возникли трудности в отношениях как с Рузвельтом, так и со Сталиным. Особенно острым был вопрос об открытии второго фронта. В первый раз трения возникли еще на двусторонней англо-американской конференции, состоявшейся в августе 1943 года в Квебеке.
И Черчилль, и Рузвельт хорошо знали о позиции Сталина, который настаивал на высадке англо-американского десанта на территории Франции в том же году. Рузвельт его в этом вопросе поддерживал, тогда как Черчилль, у которого в Европе были свои (то есть британские) интересы, предпочитал выйти к границам Германии с юга, высадившись на Сицилии. Такая боевая операция представлялась ему менее затратной и более выгодной. И он очень настойчиво уговаривал союзников согласиться с ним и ударить германскую гидру в «мягкое подбрюшье». Но несмотря на его красноречие, и Рузвельт, и Сталин отнеслись к такому варианту скептически.
Черчилля очень расстроило, что Рузвельт, на чью поддержку он очень рассчитывал, встал на сторону Сталина. На трехсторонней встрече в Тегеране в 1943 году он вновь попытался настоять на сицилийском варианте и вновь потерпел поражение. Рузвельт поддержал предложение Сталина о высадке на французском побережье летом 1944 года. В итоге из Тегерана Черчилль вернулся с осознанием неприятной истины – Великобритания перестала быть ведущей силой триумвирата.
Подпортил ему настроение и польский вопрос – обсуждение послевоенных границ Польши отнимало много времени и сил, необходимых для более важных по его мнению дел. Потеряв терпение, в январе 1944 года он в сердцах заявил: «Я готов объявить всему миру, что мы ввязались в войну из-за Польши, что польский народ имеет право на свою территорию, но что мы, тем не менее, не обязаны оберегать польские границы образца 1939 года. Я утверждаю, что Россия, потерявшая в двух войнах до тридцати миллионов человек, имеет неоспоримое право расширить свои западные границы».
«…Для победы нам не нужно ничего другого, кроме стойкости и упорства. Отныне мы уже не беззащитны – у нас вполне достаточно оружия. Мы больше не одни – у нас есть могущественные союзники, которые, будучи связаны с нами неразрывными узами клятвенных обещаний и общими интересами, борются с нами плечом к плечу в рядах Объединенных Наций. У нынешнего положения дел возможен только один исход. Когда именно мы добьемся своего и как это произойдет, я вряд ли предскажу. Но, зная, какие колоссальные ресурсы находятся в нашем распоряжении, мы должны отдавать себе отчет в том, что, как только они будут полностью задействованы – а это не только может, но и обязательно должно быть сделано, – мы смело шагнем в неизвестность и наконец завоюем победу…
…Даже Гитлер совершает ошибки. В июне прошлого года он без всякого повода вторгся в Россию, нарушив тем самым пакт о ненападении. На тот момент у немецкого тирана была самая сильная в мире армия, закаленная в боях, окрыленная невероятной чередой побед, экипированная всем необходимым снаряжением и самым современным оружием. Гитлер имел два очевидных преимущества: внезапность и вероломство. Он повел в бой на Россию отборных арийцев, гордость германской нации.
Ни одному другому правительству, ни одной другой стране не удалось бы выжить после столь масштабных потерь, какие за короткое время понесли русские под предводительством своего вождя Сталина. Но, как и мы, они твердо решили не уступать. Они встали грудью на защиту родной земли. Они не дрогнули перед лицом противника. С самого первого дня войны, в течение целого года и вплоть до настоящего момента они дрались с непоколебимым мужеством. И с самого первого дня, сразу после нападения нацистов, когда никто не мог предсказать, как будут развиваться события, мы протянули России руку дружбы и заключили с ней союз с целью уничтожения нацизма. Тогда Гитлер совершил вторую грубейшую ошибку. Он забыл о зиме. В России, знаете ли, бывает зима, когда температура месяцами держится на очень низких отметках. Выпадает снег, свирепствуют морозы – в общем, приятного мало. Так вот, Гитлер почему-то совершенно забыл о русской зиме. В школе он, должно быть, не отличался особым прилежанием и прогулял тот урок, на котором остальным ученикам рассказывали об особенностях северного климата. Невежество обошлось тирану очень дорого: наступившая зима застала врасплох легко одетых солдат вермахта, а тут еще и осмелевшие русские, как назло, пошли в контратаку. Никто не может сказать наверняка, сколько миллионов немцев уже сгинули в заснеженной России. Ясно только, что, по самым скромным подсчетам, их там погибло больше, чем за все четыре с четвертью года прошлой войны…
…А что между тем происходит у Гитлера за спиной? За спиной у него – закованная в цепи, голодающая Европа, где расстрельные команды трудятся не покладая рук и где, вопреки их усилиям, растет огромная ненависть к слову «нацизм», такая страшная ненависть, какой никто никогда не испытывал ни к одному другому слову за всю историю. Европе достаточно малой искры, чтобы заполыхать пламенем освободительной борьбы.
Но это не все опасности, подстерегающие Гитлера. Ему не дают покоя мы и наши союзники, великая Республика Соединенных Штатов. Королевские ВВС постоянно усиливают свой натиск: налеты британских, а теперь еще и американских бомбардировщиков на Германию должны стать отличительной особенностью этого года мировой войны. Пришло время использовать наши военно-воздушные силы, все более значительно превосходящие по численности и мощи авиацию противника, для регулярного нанесения массированных ударов по Германии, этому очагу мирового зла, этому стратегическому плацдарму, откуда железная рука нацизма сейчас тянется к самому сердцу России. Теперь, когда германские армии истекают кровью и растрачивают свои силы на ведение боевых действий по всему русскому фронту протяженностью 2000 миль, когда в Третий рейх непрерывно поступают известия об огромных потерях, исчисляемых сотнями тысяч человеческих жизней, пришло время примерно наказать народ Германии за злодеяния его правителей непосредственно на его земле, разрушая у него на глазах фабрики и порты, от которых зависит успех нацистов в войне…
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
