Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 34
– И вы ответили…
– А вы догадайтесь! – Алешка разговаривал с Шульцем как с равным. Потом я понял, что у Алешки были на то основания. Шульц знал, кто мы такие. И мы знали, кто он такой. Но у нас было преимущество: мы ему были нужны, а он нам не очень.
– Друзья мои, а вы сегодня завтракали?
– Да так, – грустно соврал Алешка, – бежали через мосточек…
Шульц весело рассмеялся, обнажив мелкие острые зубки. Смех его был визгливым. Будто его щекотали. По его же просьбе.
– А не позавтракать ли нам вместе, за одним столом? Дружески.
А почему бы и нет?
И мы пошли в его дворец.
Мне кажется, он нарочно провел нас по многим комнатам, чтобы мы поахали и попадали от того, как сказочно он живет. И чего у него только нет. Эти «внутренности», как сказал потом Алешка, были похожи на музей. Вернее, на несколько музеев разом. Где все вперемешку – и доисторическая старина, и всякая современность. Было такое впечатление, что хозяин этого дворца где-то нахапал все подряд и свалил в одну кучу. Сел на эту кучу и кричит, чтобы ему позавидовали: «А у меня что есть! И это, и то, и всякое другое! А у вас? А у вас ни фига!» В таком доме бабушкина ваза с окурками очень бы кстати пришлась. И везде картины – «Шишкин на отдыхе».
Неуютно как-то. И мебель такая, что сесть на нее боязно. Того и гляди она на тебя рявкнет: «А ну слазь! Ишь, расселся!» И потолки такие высокие, что так и кажется, что на тебя сверху что-нибудь упадет. Тем более что с потолков все время доносилось чириканье и пение каких-то не наших, заморских птиц. Не сразу я догадался, что это не живые вольные птицы, а просто магнитофонная запись. Честно говоря, мне даже карканье нашей Клары милее. А уж про синичек и воробьев даже не скажу.
Наконец мы добрались до терраски. Тоже классная. Размером с теннисный корт и вся в каменных колоннах. А между колоннами – восьминогий стол, заставленный завтраком. Точнее – завтраками. На небольшую школу. Или голодную футбольную команду. А за окнами терраски никаких березок и елок нет. Только голая земля, вся засыпанная мелким песком. Скучновато. То ли дело у нас – деревья под небеса и трава с крапивой по пояс.
А папе Шульцу очень нравилось. Он заметил мой взгляд и с гордостью сообщил:
– Песочек с Балтийского побережья завез. В нем даже янтарь попадается.
У нас янтарь не попадается. Попадаются грибы. И мама им так рада, что ей никаких янтарей не надо.
Возле стола стояла симпатичная девушка в переднике и в кокошнике. Она помогала нам за завтраком. Подавала всякие блюда, спрашивала, как нам и с чем мы бы хотели это съесть? Алешка быстро нашел с ней общий язык. И когда она спросила, чем ему лучше залить котлету – белком или желтком, он важно ответил: «Лучше желок. Или белток».
И похвалил:
– У вас салат очень изумительный.
А господин Шульц все время делал ей строгие замечания:
– Почему ножи для рыбы не положила? Почему приборы мельхиоровые? Не знаешь, где лежит столовое серебро? Почему салфетки не крахмальные?
И все время поглядывал на нас: чувствуем мы, какой он дворянский барин? Нам эту девушку даже жалко стало. А она была крепкая и не терялась. Подмигивала нам с усмешкой из-за спины Шульца и подкладывала что повкуснее. И еще мне показалось, что она очень внимательно слушает наш разговор.
– Так вы, значит, дети Шерлока Холмса? – посмеивался Шульц. – Но ведь у Холмса не было детей.
– Так нас прозвали, – объяснил ему Алешка. – Потому что наш папа полковник милиции.
– Полиции, – поправил Шульц и сделал вид, что очень удивился: – Борец с преступностью?
– Ата! Еще какой. Но он теперь не наш отец.
– Что так? – огорчился Шульц.
Алешка пренебрежительно скривил рот и пошел врать дальше:
– А мы ето вышали.
– И тде ж он теперь?
– Откуда мы знаем?
– Что ж, и не звонит, и не пишет?
Тут Алешка сделал хороший ход:
– Телеграмму маме прислал.
– Извинялся? Просил прощения?
– Щаз-з! Квартиру просил разменять.
– А ты бы хотел ето найти?
– А то! Я бы ему выдал! Мало не покажется.
– У меня много хороших связей. Я моту помочь вам отыскать вашего беглого полковника. Откуда телеграмма-то была? – это он очень небрежно спросил. Будто ето обратный адрес совсем не интересовал.
– А я знаю? Мама ее не читала – сразу в печку бросила.
Самоуверенный Шульц не сообразил: телеграмму не читала, а содержание знает. Меня всегда удивляет: как очень глупые люди могут делать всякие хитрые гадости, на которые им вполне хватает ума?
– Ладно, ребята, вы мне очень симпатичны. – Еще бы – такие миллионы тебе спасли. – Я вам помогу. Как только что-то от своего отца получите – письмо там, телеграмму, – сразу мне сообщите. Я его вычислю и верну в лучшем виде.
– Больно надо, – сказал Алешка. – Но мы вам сообщим. По секрету. – И он зашептал через весь стол: – У него есть один капитан, опер такой, он к нам иногда заходит. Я у него что-нибудь разведаю.
– Договорились. Гаврик! Проводи гостей на выход.
Вошел другой амбал, не уличный, и показал нам на дверь.
– Он тоже Гаврик? – удивился Алешка. – Однофамилец такой?
– Они у меня все Гаврики – буду я еще их по именам запоминать. Ну, пока, друзья мои. Жду ваших сообщений.
Мы вежливо откланялись, а тут вошел еще один Гаврик и тихо сказал Шульцу:
– Дед Мороз из конторы приехал. Сюда вести?
– А давай! И его покормлю, я щедрый. Да он и так с моей ладошки золотые зернышки клюет.
И в дверях мы разминулись с каким-то дядькой, совершенно на Деда Мороза не похожим. У него было вполне неприятное лицо. Такое, что не поймешь – смеется он или злобствует. Да и вообще, при виде нас он отвернулся так, что у него даже что-то в шее хрустнуло.
– Жесть! – сказал Алешка, когда мы отошли от замка Шульца подальше. – Теперь он в наших руках. Мы ему таких сообщений надаем, что он сначала влипнет, а потом сдуется!
– А может, он раньше удерет?
– Никуда он не удерет – денежки-то заперты! – И тут же сменил курс на противоположный: – Что-то, Дим, мы давно с тобой карасиков не таскали. Мама может огорчиться.
Какой заботливый!
– Что нужно? – прямо спросил я.
Алешка на секунду призадумался:
– Знаешь, Дим, надо мне в этого Деда Морозова хорошенько вглядеться.
– Ну и вглядывайся! Караси тут при чем?
– Нужно к озеру вернуться и подождать, когда он выйдет. Ты с ним поговоришь, а я его запомню. Для коллекции.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 34
