– Быть может, вы мне скажете, где Игорь?
Дама стала поправлять волосы другой рукой, близко придвинувшись к запыхавшемуся Оде.
– Он знал, он знал, что я прилетаю. Не встретил, нет, каково? Я приехала в гостиницу – его нет. Где он? Что с ним? Мобильник молчит. Мы идеальная пара, между прочим! Самая идеальная из всех людей нашего круга!
– Я не знаю. – Одя вновь повторил свою глупейшую фразу, пятясь к коридору, но дама чуть ли не насильно втянула его в номер и захлопнула дверь.
– Клара. – Она протянула ему руку, вероятно, для поцелуя, но Одя ее пожал двумя пальцами.
Дама брезгливо отдернула руку и спросила, растягивая слова:
– А вас как? То есть как ваше имя?
– Владимир, – прочистив горло, прохрипел Одя. Он боялся сорваться в писк.
– Вы ведь встречаетесь с Игорем, да? Где он бывает? Где он может быть?
– Я не знаю, – в третий раз повторил Одя, но Клара снова его не услышала.
– Вы-то мне и нужны! – Клара схватила его за пуговицу пальто. – Да снимите же эту, эту… (Она снова брезгливо отдернула руку.) Что на вас?
Одя покорно снял свое пальто-плащ, одежку на все сезоны. Пушистую шапку из енота он, как вошел, снял и теперь держал ее в руках. Но Клара раздраженно ее выхватила и положила на стул вместе с пальто. Рассеянный Одя все же отметил, что она не предложила ему повесить пальто и шапку на вешалку. Была так раздражена или так поглощена своим?
– Вот вы мне и расскажете о ней! – Клара уселась в кресло, положив ногу на ногу – поза долгого слушания.
– О ком?
Одя вытаращил глаза, хотя догадывался, о ком Клара хочет у него выведать.
– Ну об этой… Этой сумасшедшей, с которой… я так и не поняла, что там было. Он ее бросил или она его? Из его рассказов не ясно. Вы ведь ее знаете?
– Кого?
Одя имитировал полное непонимание. Ему не хотелось рассказывать этой даме о Фире.
– Не отлынивайте! Вы прекрасно поняли о ком и кого! Она сейчас замужем? У нее есть дети? Свой бизнес? Большой загородный дом, как тут принято? Она водит машину?
– Нет, – пробормотал Одя, опустив голову, – нет…
– Что нет? Я не понимаю!
В голосе Клары появились раздраженно-капризные нотки.
– Так она не водит машину?
Клара не усидела в своей горделивой позе, вскочила с кресла и стала нервно переставлять на полке какие-то баночки и тюбики – батальоны своей косметики. Одя все еще стоял. Сесть ему не предложили, и это невнимание к его личности стало его угнетать. Он очень устал, и ноги гудели.
– Машину? Может быть, и умеет водить. Только у нее нет.
– Нет машины?
Клара впервые удивилась вполне натурально.
– Но это не важно. Не так уж важно. А остальное – муж, дети, бизнес?
– Зачем вам?
Одя спросил очень тихо. Вопросы этой дамы заставили его задуматься не только о Фире, но о всех них – одиноких, чья жизнь не подпадает под ранжиры благополучной и успешной. И у него, на взгляд Клары, тоже «ничего не было». Клара с минуту неподвижным застывшим взором смотрела на Одю и, вероятно, сделала какие-то свои выводы. Потом она решительно подошла к зеркалу и стала прихорашиваться.
– Так я и думала. Нет ничегошеньки? Ничего! Она мне не конкурентка! Нет, не конкурентка. У меня, слава Господу, все есть и еще будет! Вот даже дети. Казалось бы, немножко поздновато. Но и это для состоятельных людей не помеха. Надо только Игоря уломать, а то он, как Гамлет: «К чему плодить детей?» А есть к чему. В Америке так принято. Хоть из приюта, из Африки, из Китая, но чтобы были! Лучше уж свой, как вы считаете?
Клара игриво улыбнулась Оде, которому этот разговор ужасно не нравился. Ему даже стало казаться, что эта безумная Клара сейчас схватит его за рукав рубашки, а он, убегая, оставит в ее руках лоскут от порванного рукава. Что-то из истории с библейским Иосифом и женой Потифара. Но Иосиф тогда счастливо отделался, впрочем, его, кажется, все же бросили в темницу? А как он, Одя, пройдет мимо администратора и охраны в порванной рубашке, без пальто, с пылающим лицом? Его же схватят, как экстремиста!
Эта истеричная дама была ему неприятна, но и чем-то притягивала. Словно она была неким тайным теневым подобием Фиры, словно что-то их связывало. И эта ускользающая связь с Фирой была для Оди притягательна. Он оглянулся на дверь, но тут Клара в самом деле цепко ухватила его за рукав.
– Не уходите!
Она придвинулась еще ближе, так что ее лицо с красными шевелящимися губами распласталось перед ним, отливая искусственной матовостью.
– Вы знаете, где ее можно найти? Знаете? Вы у нее бывали?
Одя был патологически правдив, к тому же Клара действовала на него гипнотически. Он не ответил, но по его истерзанному сомнениями лицу можно было догадаться, что он знает и бывал. Однако Кларе и этого было не нужно. Она и не глядела на его лицо, так как не в силах была ни на чем сосредоточиться. В ее возбужденном сознании внезапно явившийся к ней в номер Одя стал воплощением тех деструктивных сил, тех негативных российских энергий, которые грозили ее спокойствию и процветанию, грубо ее оттесняли. С ними нужно было бороться. За Игоря, за свою спокойную с ним жизнь. Два билета на самолет до Нью-Йорка были уже заказаны. Немедленно, немедленно увезти его из этого злополучного места, где летом всегда дымная мгла, а зимой непроходимый гололед, из этой злополучной страны, где все всегда рушится!
– Немедленно! – выкрикнула Клара, словно выплескивая то нетерпение и ту жажду действий, которые в ней накопились за этот день. И продолжила по странной ассоциации: – Вы должны повезти меня к ней! Немедленно.
– К кому? – пролепетал Одя, притворяясь еще более бестолковым, чем он был на самом деле.
Но Клара ничего не стала объяснять. Она быстро накинула на плечи манто из куньего меха, не дожидаясь, что Одя его подаст. Он и в самом деле этого не умел и презирал это умение.
В Америке Клара носить такое манто не могла, там охраняли животных, а тут никому не было дела даже до людей. Манто Кларе шло, и она заранее радовалась, что Сиринов, встречая ее в аэропорту, увидит ее в этих мехах. Но, увы, он ее не встретил. Не встретил!
– Да идемте же!
Клара вновь цепко ухватила остолбеневшего Одю за рукав. Нет, она точно была неким повторением, «реинкарнацией» жены Потифара и так же отвратительно-притягательна. Одя попал под действие каких-то неведомых чар. Клара была, на его вкус, ужасна и противна, но он почти не мог сопротивляться.
Конечно, Фира уже ушла из мастерской. А вдруг нет? Для него это посещение было последним шансом ее увидеть. А если убежать от этой безумной Клары? Возможно, даже рукав останется целым!
– Идемте! – сказал Одя.
Он отцепился от Клары и взял со стула свое мокрое от растаявшего снега убогое пальтецо с искусственным мехом и нахлобучил на голову роскошную енотовую шапку, не соответствующую убогости пальтеца да и сезону – зима шла на убыль. Клара тут же снова ухватила его под руку. Ему пришлось сесть с ней в лифт (на котором он сам старался не ездить) и внизу продефилировать через огромный холл к выходу мимо администратора, который ему незаметно подмигнул. В светской тусовке в моду вошли романы, где партнер был лет на двадцать младше дамы.
