— Я тебя, сволочь, утоплю! — Вовка уже не говорил, а кричал.
— Отпусти, — пытался вырваться Никита, но Вовка был гораздо сильнее.
— Ты что в поилку вылить собирался?!
— Отпусти, я ничего не знаю!
— Что за шум, а драки нету? — за спиной у Вовки возник Михалыч. — Похоже, я ошибся, драка как раз есть. Володя, чем тебе новый конюх не угодил?
Парень, продолжая держать Никиту, в двух словах объяснил Михалычу причину столь неуважительного отношения.
— Так, — произнёс начкон. — Мне кажется, что разбираться здесь должна милиция.
— Отпустите, не надо милиции, — снова завопил Никита. — Я всё расскажу. Два дня назад около конюшни ко мне подъехали два парня на мотоцикле. Поговорили о лошадях, потом один из них предложил мне подзаработать. Я согласился, деньги-то всем нужны. Парни дали мне этот флакон и пятьсот долларов. Сказали, что надо сделать.
— И что надо было сделать? — перебил рассказчика Михалыч.
— Вылить по половине в автопоилки Весны и Фройляйн.
— А ты спросить не догадался, что в этом флаконе?
— Они сказали, что ничего серьёзного, просто у лошадей ненадолго отекут ноги, и всё.
— И ты согласился?
— А чё? Мне пообещали ещё и мотоцикл подарить, на котором они приехали. Я от мотоциклов тащусь, а там не машина, а просто супер! Отпустите меня. Чё я плохого сделал? Мне с моей конюховской зарплатой никогда такой аппарат не купить, неужели вы не понимаете!
— Значит, от мотоциклов тащишься, а тут такой шанс, — ровным голосом произнёс Михалыч. — Ну что ж, это несколько меняет дело.
Вовка, все ещё держащий Никиту головой в унитазе, недоумённо посмотрел на начкона.
Конюх облегчённо вздохнул, и тут Михалыч нажал кнопку слива воды.
Когда вызванная охраной клуба милиция увезла Никиту, Вовка зашёл в денник к Ваське и минут пятнадцать гладил лошадь, внезапно осознав, что сегодня он мог потерять своего друга навсегда. Кобыла стояла тихо, словно прочитала Вовкины мысли.
Понимая, что выспаться уже не удастся, парень поднялся к Михалычу в комнату.
— Михалыч, как думаешь, кто его подослал?
— У тебя самого-то есть мысли по этому поводу?
— Да есть, конечно. Пилипчук не зря Марине угрожала. Но после того как покатушную конюшню закрыли, я об этих угрозах и думать перестал. А она, значит, вон как, решила напоследок хлопнуть дверью. Наверняка мотоциклисты эти — те же самые подонки, с которыми я в сквере подрался.
— Вот ты сам и ответил на вопрос.
— А во флаконе что было?
— Милиция экспертизу сделает, тогда и узнаем.
Весь следующий день клуб гудел, как растревоженный улей. Разумеется, в центре внимания был Вовка. Даже Костя, начальник охраны, уважительно пожал парню руку и похлопал по плечу, давая понять, что об их прошлых разногласиях можно забыть. Володя позвонил Марине, и та, бросив занятия в институте, примчалась на конюшню. Она прибежала к Фройляйн в денник и долго стояла с глазами, полными слёз, обняв лошадь за шею. Подошёл Вовка.
— Марина, всё уже позади, всё хорошо. Не плачь.
Марина всхлипнула, погладила лошадь и вышла из денника, закрыв за собой дверь.
Она обняла Володю и крепко прижалась к нему.
— Милый, спасибо тебе. Ты спас Лялю, а значит, и меня тоже.
— Ерунда, я случайно оказался в нужное время в нужном месте.
— Нет, Володенька, это судьба. Ты уже третий раз спасаешь жизнь лошадям. А таких совпадений не бывает.
Васька — чемпион
За неделю до соревнований Марина с Вовкой взяли с собой Лену, съездили в любимый магазин и купили девочке полный парадный комплект амуниции. Лена даже заплакала от радости. Ваське тоже были куплены вещи, которые планировалось использовать только на соревнованиях. Обновки в тот же день торжественно продемонстрировали Михалычу и Журавлёвой, которые полностью одобрили выбор.
— Володя, получила я результаты экспертизы из Института коневодства, — сообщила Журавлёва. — Не знаю, огорчит тебя это или нет, но лошадка твоя — в чистом виде бепешка. Не было там никаких ганноверов.
— А мне всё равно, Ирина Николаевна. Какая разница, какой Васька породы, я её и на трёх чистокровных не променяю, — ответил Вовка.
— И мне всё равно. Потому что Васька самая лучшая, — подала голос Лена.
— Да, не ошиблись мы с тобой в учениках, Николаевна, — вступил в разговор Михалыч. — С ними можно не только на соревнования, но и в разведку идти.
Наступила суббота. Вовка взял на себя обязанности почистить и поседлать Ваську, потому что Лена с бледным лицом ходила вокруг кобылы и роняла то щётку, то скребницу. Было видно, что она очень волнуется. Прибежала Марина.
— Лена, давай на разминку. Там Михалыч уже нервничает.
Вовка вывел Ваську на улицу, помог Лене сесть в седло и затянуть подпруги. На разминку его не пустили, и он наблюдал за ней, как и все, с внешней стороны ограждения. Удивительно, но Лена, оказавшись в седле, быстро успокоилась. Прыжки у нее получались очень неплохо. А Васька вообще всем своим видом говорила, что не понимает, отчего люди и некоторые лошади вокруг так суетятся. Судья-информатор пригласил пару на боевое поле.
Вовка скрестил за спиной пальцы. Марина затаила дыхание. Михалыч замер. Ударил колокол. И всадник с лошадью полетели. Полетели не безумным галопом, а быстро, легко и красиво. Васька накатывала на препятствия, словно у неё за плечами был уже немалый конкурный опыт. Лена управляла кобылой уверенно и ни разу не усомнилась в правильности сделанного лошадью самостоятельного выбора. Отмашка флажка стартёра оповестила об окончании выступления. Болельщики перевели дух.
— Трофимова Елена закончила маршрут за сорок девять целых пятьдесят пять сотых секунды без штрафных очков, — объявил судья — информатор.
Михалыч поднял брови.
— Хорошее время, однако. Так и до призов недалеко.
Тренер оказался прав наполовину. Лена выиграла свои первые в жизни соревнования. И не стесняясь плакала прямо после награждения, обняв Ваську за шею. Лошадь недоумённо косила глазом на девочку, словно говоря ей: а ты сомневалась? Мы с тобой ещё не то сможем!
Банкет, на скорую руку организованный Мариной и Вовкой по случаю победы Васьки и Лены, закончился поздно вечером. Молодые люди отвезли Лену домой. И опять местом расставания был назначен хорошо им знакомый сквер. Володя и Марина сели на скамейку, ещё переживая события дня.
— Какая Лена молодец! — в который раз сказал Вовка.
— Володенька, это в первую очередь Васька молодец и Михалыч.
