— А ты когда-нибудь был на свадьбе, Джонни?
К счастью, он сменил тему. Лиз еще раз удивилась тому, как хорошо он разговаривает с детьми. Мало кто из взрослых это умеет. Большинство обращается с ними, как с умственно неполноценными. Задают идиотские вопросы вроде «Кого ты больше любишь — папу или маму?». А дети тонко чувствуют снисходительное отношение. Они ценят, когда с ними разговаривают как с равными. И инстинктивно чувствуют, кому можно доверять. Джонни, как видно, сделал правильный выбор.
А она сама? Почему она должна доверять Гарри? И какое это имеет значение? Но по какой-то неизвестной ей причине для нее это очень важно.
Она затаила дыхание. Если Джонни ответит, она узнает о нем гораздо больше, чем написано в истории болезни. Вот почему у нее так колотится сердце, к Гарри это не имеет никакого отношения.
— Один раз был.
Джонни задумчиво ковырял пальчиком пупырышки на баскетбольном мяче.
— Ну давай, попробуй попасть в корзину. Сначала бросай вот отсюда.
Гарри обнял мальчика за плечи и поставил его поближе к щиту. Джонни подбросил мяч, но промахнулся.
— Давай еще раз, — подбадривал Гарри.
Джонни очень старался и, когда наконец смог попасть в корзину, Гарри зааплодировал.
— Молодец, парень! Из тебя будет толк, точно тебе говорю!
— Один — ноль в нашу пользу, — не растерялась Лиз.
Малыш расплылся в улыбке.
Запыхавшиеся игроки уселись на скамейке рядом с Лиз.
— А теперь расскажи про свадьбу, — напомнил Гарри.
— Ну, я был на свадьбе, когда мама замуж выходила.
Лиз знала, что мать Джонни снова вышла замуж вскоре после развода с его отцом. Может, только из-за этого Лиз не сдавалась и не отказывалась от Джонни. Сколько раз она сама в детстве переживала такое! Правда, ее не отдавали в приют.
— Ты, наверное, не знал, куда себя девать, — посочувствовал Гарри.
— Точно, — подтвердил мальчик.
— Ну а теперь пойдем потренируем подбор под щитом, — предложил Гарри.
Лиз открыла было рот. Мальчик только что начал говорить о том, что стало причиной психического расстройства! Гарри взглядом остановил ее готовые сорваться с губ вопросы. Терпение, сказал он одними глазами. Не так быстро. Ему требуется время.
Ей тоже требуется время. Но много ли его осталось до той минуты, когда Гарри порвет с ней?
— Большое спасибо, — сказала Лиз и провела ладонью по мягкой коже сиденья. Машина у Гарри, как в кино у Джеймса Бонда: стремительная, удлиненная, с откидным верхом.
— За что? — удивился Гарри.
— Ты так хорошо влияешь на Джонни.
— Он славный малыш.
— Может быть, мне нужно чаще приглашать тебя на наши занятия.
— Всегда рад помочь.
— Так о чем ты хотел со мной поговорить?
— Ни о чем. Это был предлог.
— Чтобы увидеть Джонни?
Он помедлил, переключил передачу, перестроился на другую полосу.
— Чтобы увидеть тебя.
У нее сладко заныло сердце.
— О-о… А зачем?
— А ты всегда все анализируешь?
— Всегда.
По крайней мере, так было раньше. А теперь она не в силах разобраться в своих чувствах, не может понять, почему у нее так колотится сердце, почему она не в состоянии думать ни о чем, кроме поцелуев и прикосновений Гарри.
— И напрасно, — отрезал Гарри. — Перестань это делать. Хотя бы сегодня.
— Твоя мать — что-то особенное, — заметил Гарри, вертя в руках нарядную коробочку. В коробочке лежало безумно дорогое обручальное кольцо.
— Не то слово, — кивнула Лиз, рассеяно поглаживая нагретую солнцем поверхность машины.
Гарри подбросил ее до дома после посещения ювелира, и теперь они стояли у его автомобиля, не спеша расстаться.
В магазине Гарри не переставал удивляться покладистости Лиз. Она во всем соглашалась с матерью, хвалила модели, на которые обращала ее внимание Розмари. Гарри был на сто процентов уверен, что как раз эти модели нравятся ей меньше всего. Гарри не слишком хорошо знал Лиз, но успел заметить, что она предпочитает простые, элегантные и совсем не претенциозные вещи. Розмари же была ее полной противоположностью. Но, к удивлению Гарри, Розмари совсем его не раздражала, скорее забавляла.
— Она мне понравилась! — сообщил он Лиз.
Лиз недоуменно подняла брови.
— Я была уверена, что она совершенно извела тебя своими расспросами. Но самое главное, что ты ей понравился. Она от тебя просто без ума.
— Она же мать! Естественно, она беспокоится о том, с кем свяжет свою судьбу дочь. Но вообще-то я больше тревожусь о том, как все воспримет твой отец.
— О, я думаю, вряд ли он придет на свадьбу. Если свадьба состоялась бы, я имею в виду. Но она ведь не состоится?
Он усмехнулся.
— Пока все идет к тому, что состоится. Если мы что-то не предпримем.
— Что, например?
Он много чего мог бы ей предложить, только все то, что ему хочется, никак не может помешать свадьбе. К счастью, она не может знать, о чем он думает.
— Нам нужно договориться о том, как и когда мы объявим о разрыве.
Стиснув зубы, он кивнул. Потом перевел разговор на другое.
— Знаешь, познакомившись с твоей матерью, я понял, почему ты так злилась из-за ее попыток с кем-то тебя познакомить.
Еще бы, он и сам злился. Его бесила сама мысль о том, что Лиз может встречаться с кем-то другим.
— Вы с ней очень разные. Мне кажется, что и в выборе мужчин у вас должны быть совершенно разные вкусы.
— Полярно противоположные.
Он был уязвлен. Ведь он понравился Розмари, значит, Лиз его ни в грош не ставит?
— А почему ты сказала, что твой отец не придет на свадьбу?
— Мы почти не общаемся. Честно говоря, я его уже несколько лет не видела.
— Ты не хотела?
— Нет, он. Я всегда была для него лишь приложением к маме. Вот ее он безумно любил. Он утверждал, что каждый раз, как он меня видел, я напоминала ему об утрате. Вот я и старалась поменьше напоминать.
Гарри выругался. Лиз была шокирована, и ему пришлось извиниться.
— Прости. Но это низко. Прежде всего, он должен был помнить об ответственности перед ребенком, а не об оскорбленном мужском самолюбии.
— Ты никогда не рассказываешь о своих родителях, — со значением сказала Лиз.
Правильно, он не имел никакого права ругать ее отца.
— Они не очень-то мной интересовались. Были слишком заняты. Меня вырастили и воспитали дед и бабушка. Родители всегда были в отъезде.
