– Ты, может, и примеры приводишь? – насмешливо осведомился он.
– Да, привожу.
– И какие же?
– Не скажу.
Оба засмеялись. Сара ласково поглаживала пса за ухом, а тот блаженно жмурился.
– Я и не думала, что ты собачник, Деннис.
– А я и не собачник, – возразил он.
– Эй, молодежь – крикнул от дверей дома отец. – Обедать пора. Какие пожелания?
Деннис сложил ладони рупором:
– Надень штаны!
Сара засмеялась, а Деннис удивленно подумал: давно у него не было так хорошо и спокойно на душе.
Закатав рукава, Деннис вытирал тарелки, которые мама, помыв, подавала ему. Хорошо, что мама решила одеться. Ему никогда особенно не нравились ее длинные, до пят, прямые платья с индейскими орнаментами. Но сегодня и они сойдут. Все лучше, чем ходить голой.
– Мне она нравится, – улыбаясь, сказала Рут.
Он сделал вид, что не понимает, о ком она. Неторопливо поставил чистую тарелку на полку.
– Кто – она?
Она погрозила ему пальцем.
– Сам знаешь кто.
Еще бы ему не знать! Эта женщина не выходит у него из головы. Во время обеда он все время испытывал неловкость. Наверное, потому, что он впервые после неудачного визита первой жены привел в дом женщину. Конечно, привел – не совсем подходящее слово, но не в этом суть. Когда он видел, как Сара непринужденно болтает с его родителями и заразительно смеется, он не мог не удивляться: посторонняя женщина чувствует себя совершенно в своей тарелке, а он всю жизнь осуждал своих родителей и стеснялся их.
– Мне и самому она нравится, – пробормотал он, а потом и сам испугался неожиданного откровения. И ворчливо добавил: – Еще бы она вам не понравилась. Она с вами из одного теста сделана.
Рут покачала головой.
– Я не говорила, что она понравилась отцу. Я сказала, что мне она нравится. А отец пусть сам за себя говорит.
– Поправка принята.
Она улыбнулась, а он неожиданно для себя улыбнулся в ответ.
– А как та женщина, с которой ты встречался раньше? Изабель, кажется?
Ох, у матери какая-то сверхъестественная проницательность. Как она догадалась, что именно эта мысль гложет его?
– Почему ты спрашиваешь? – ушел он от ответа.
Но мама настаивала:
– Почему ты перестал с ней встречаться?
– Да я не перестал, – пожал он плечами.
Оказывается, есть на свете что-то, что может шокировать его мамочку! Рут вытаращила глаза.
– Как это? Что ты хочешь этим сказать?! Ему оставалось лишь вновь пожать плечами.
– Только то, что сказал.
Она понизила голос. Тоже удивительно – обычно мама не стеснялась высказывать свои мысли совершенно открыто, не заботясь о том, кто ее слышит и что о ней подумают.
– Ты что, хочешь сказать, что встречаешься с обеими?
Он смущенно переминался с ноги на ногу.
– Ну… в каком-то смысле… можно и так сказать.
Рут поставила на полку мокрую тарелку.
– Деннис! Сказать можно все, что угодно. Ответь – да или нет.
Он рассеянно выуживал в мыльной воде вилки. Наткнулся на острие и вытащил руку, чтобы рассмотреть, нет ли ранки.
– Все не так просто, – со вздохом сказал он. – У нас с Изабель все было хорошо, пока я не уехал в турне. И не познакомился с Сарой. И мы стали близки.
– Деннис, ты меня шокируешь, – заявила Рут.
– Ох, мама, поверь, я и сам в шоке.
Повисло напряженное молчание. Рут сосредоточенно мыла посуду, Деннис вытирал. Издалека доносились взрывы смеха – Сара рассказывала отцу что-то смешное.
– И что ты намерен предпринять? – наконец спросила Рут.
– Честное слово, мама, не знаю.
– То есть ты собираешься морочить головы им обеим, пока не примешь решение?
– Я бы сформулировал иначе, но, в общем… да.
Она, прищурившись, смотрела ему в глаза, и в ее взгляде читалось неодобрение. От ее взгляда ему стало не по себе. Раньше мама никогда не показывала своего неодобрения, и ему было горько, что она выбрала именно этот повод для почина.
– А они знают… о существовании друг друга? – спросила мама.
– Сара знает.
Она поставила оставшиеся тарелки в шкаф и развесила кухонные полотенца сушиться.
– Тогда понятно, – кивнула она.
– Что именно понятно? – удивился он. Ему самому ничего не было понятно.
– Что эта девушка растеряна и не знает, как ей быть.
Он даже фыркнул.
– Сара? Растеряна? Да она даже не представляет, что это такое! Ты можешь повесить на грудь плакат и написать на нем «Убирайся», а она обязательно попробует тебя переубедить!
Рут задумчиво покачала головой.
– Тебе кажется, что она такая неуязвимая?
– Абсолютно.
– Как же ты ошибаешься!
Он задумался. И понял, что за обедом Сара была несколько… отстраненной, что ли. О, она смеялась, шутила. Но все это были общие разговоры, а к нему лично она не обратилась ни разу. Неужели ее и вправду беспокоит неопределенность их отношений? Но это означает, что одного секса ей мало? В таком случае, как быть с ее убеждениями?
Рут прервала его размышления.
– Знаешь, я тут вспоминала тот твой приезд вместе с Кристиной, помнишь?
Деннис поморщился при упоминании имени первой жены.
– Еще бы не помнить! Все наши беды начались после этой поездки!
– Ты так думаешь? – улыбнулась Рут.
– А что тут думать? Вы с папой из себя выходили, чтобы ее шокировать. Продемонстрировали ей свои замашки во всей красе. Да еще зачем-то выдумали, будто я собираюсь поселиться в коммуне и растить здесь детей. Ничего удивительного, что Кристина поспешила развестись.
– Но ты не можешь отрицать, что наша тактика была эффективна! – засмеялась Рут.
– Ничего забавного! Этот развод чуть не разбил мне сердце. Вы хоть на минутку представили себе, чего мне стоило забыть женщину, с которой я собирался прожить всю жизнь?
– Да, милый. Хочешь верь, хочешь нет. Мы с отцом много об этом говорили. К несчастью, было совершенно ясно, что ваш брак обречен. Проблемы у вас начались не после той поездки к нам, а задолго до нее. Так что чем скорее, тем лучше, подумали мы с папой и решили немного ускорить разрыв. – Рут вздохнула. – Кстати, как она поживает?
Он потер затекшую шею.
– Оформляет третий по счету развод.
