Глубоко вдохнув воздух родины, Патрик тронул лошадь, и его взгляд невольно устремился к скале, принесшей Маклейнам столько несчастий… В часы прилива она почти полностью скрывалась под водой, но Патрик видел ее мысленным взором.
Решив освободиться от груза тяжелых мыслей, Патрик подставил лицо свежему ветру, принесшему с холмов знакомый запах вереска.
И вот за поворотом перед ним открылся Инверлейт.
К столь внезапной встрече с замком Патрик оказался не готов. Если некоторое время назад ему казалось, что он лишился эмоций, то теперь он испытал их сполна.
При виде дома, который он одновременно любил и ненавидел, его охватило неподдельное волнение, и он пустил лошадь галопом. Каменные башни поднимались в одиноком великолепии, однако открытые ворота и несколько малышей, возившихся во дворе с большой собакой, похожей на медведя, говорили ему о том, что замок полон жизни.
Въехав в ворота, Лахлан спрыгнул с лошади, и Патрик услышал, как он несколько раз крикнул:
– Рори!
На крыльцо тотчас вышел высокий темноволосый мужчина, а игравшие во дворе дети замерли и теперь с любопытством глазели на вновь прибывшего.
Лахлан безмолвно застыл в стороне. Рори вопросительно взглянул на младшего брата, затем проследил глазами за его взглядом и повернулся к человеку на лошади.
Спрыгнув на землю, Патрик внимательно вгляделся в лицо Рори. Брат мало изменился, и когда момент узнавания остался позади, его губы раздвинулись в радостной улыбке, и Рори тут же устремился к Патрику.
– Брат, это в самом деле ты?
– Можешь не сомневаться.
Глаза Рори просияли.
– Я… мы молились, чтобы этот день когда-нибудь настал.
– Вот уж не думал, что ты умеешь молиться, Рори.
– О да, прежде я не одобрял Господа, потому что считал, будто для него проклятия превыше молитв… Я ужасно рад снова видеть тебя, брат, поверь!
Ответив на пожатие, Патрик окинул взглядом замок. От былой его мрачности не осталось и следа, по двору, громко разговаривая, сновали люди.
Рори сделал знак детям, и они, смущаясь, подошли ближе.
– Это Одра, – представил он старшую девочку, – дочь Лахлана и Кимбры. Другие двое – мои, Мэгги и Патрик.
Маклейн застыл в неподвижности, уставившись на ребенка. Патрик?
– Сэр? – обратился к нему малыш, которому едва исполнилось пять лет.
– Это твой дядя, Патрик, – объяснил Рори. – Тебя назвали в его честь.
Патрик наклонился к мальчику:
– Рад с тобой познакомиться.
– Я тоже, сэр, – серьезно ответил малыш.
– О! – Патрик оглянулся. – Его манеры гораздо лучше, чем те, что были у меня в его годы.
– Да, только я боюсь, как бы со временем они не переменились, – усмехнулся Рори.
И тут Патрик задал вопрос, мучивший его все прошлые годы:
– Теперь ты глава, лэрд?
– Только до твоего возвращения домой. Я всегда надеялся… – Рори вдруг осекся. – Но что с тобой случилось? Где ты был столько времени?
– Я попал в плен к испанцам, и они потребовали выкуп… – Патрик умолк.
– Когда?
– Семь лет назад.
Лицо Рори потемнело.
– Тогда я находился в плавании, но отец обязательно заплатил бы любой выкуп, лишь бы вернуть тебя домой. Он всегда говорил, что ты был лучшим из нас.
– То же самое он говорил и о вас.
Неожиданно Рори усмехнулся:
– Отцу всегда нравилось сталкивать нас лбами, и это одна из причин, почему я ушел в море. И все же я верю – он заплатил бы любые деньги, чтобы вернуть домой каждого из нас. Не забывай: у Кэмпбелла только один сын.
Эти слова заставили Патрика задуматься. Брат прав. Отец никогда не доставил бы Кэмпбеллу удовольствие узнать, что он потерял одного из сыновей.
– Может, отец не получил это сообщение? – предположил Рори.
– Их было несколько, – уточнил Патрик. – И каждый раз в ответ приходили отказы.
Должно быть, Рори почувствовал его сомнение.
– Идем, – решительно сказал он, – нам надо поговорить с глазу на глаз.
Рори направился к двери, и Патрик последовал за ним. Большой зал за время его отсутствия претерпел заметные изменения в лучшую сторону: пол был устлан свежим камышом, окна, прежде покрытые слоем грязи, сияли чистотой.
– Здесь многое изменилось, – одобрительно заметил Патрик.
– И все благодаря моей жене, – охотно подтвердил Рори.
Перед дверью кабинета они остановились.
– Дуглас? Он все еще здесь? – поинтересовался Патрик.
– Да, он по-прежнему служит управляющим, Арчибалд помогает ему, а Гектор погиб во Флодденском сражении. – Рори немного помолчал. – Что стало с тобой когда не заплатили выкуп?
– Меня продали в рабство на галеру.
Рори побледнел.
– И сколько ты там пробыл?
– Почти шесть лет, по моим подсчетам. Я продержался дольше остальных гребцов. – Патрик запнулся, затем добавил: – Мы захватили судно, вскоре после того, как отошли от берегов Испании. Теперь каждого из нас могут обвинить в бунте.
– Команда?
– Перебита вся до последнего человека.
Рори кивнул.
– На моем судне полно мавров и испанцев, несколько французов и один шотландец. Судно нужно затопить. У нас есть корабли?
– Три.
– Есть хотя бы один в порту?
– Да, в Глазго на ремонте.
– Он мне нужен прямо сейчас.
Эти слова прозвучали как вызов. Патрик должен был стать лэрдом, но он хорошо знал, что титул дается с согласия клана, а не по наследству. Сейчас лэрдом был Рори, и Патрик пока не представлял себе, как разрешится эта ситуация.
– Никаких вопросов. – Рори кивком подтвердил свое согласие.
– Но ты даже не знаешь зачем.
– Это не имеет значения. Корабли мои.
У Патрика отлегло от сердца. Похоже, он ошибался относительно отца и Рори.
– Я обещал доставить своих людей туда, куда они укажут. Большинство хочет в Марокко. Еще я сказал им, что мы можем выкупить груз и обеспечить тех, кто предпочтет возвращаться домой самостоятельно.
– Разумеется, мы так и сделаем.
– Нам придется затопить судно, и им понадобится временный кров.
Рори вскинул брови:
– Мавры – в Инверлейте?
