– Хорошо, – Вейтар согласился на удивление легко. Еще десяток дней назад он продолжал бы спорить.
Они быстро зашагали по извилистому переулку.
Мелкие частые капли барабанили по капюшонам и укрытым плащами плечам. Заглушали звук шагов.
Перед очередным поворотом Кейлин, неожиданно для своего спутника, остановился и предостерегающе поднял руку. Вейтар едва не врезался лбом в его спину, попытался воскликнуть, но сдержался.
– Тише! – свистящим шепотом бросил трейг.
– Что там? – так же почти беззвучно спросил ихэренец.
– Кто-то есть.
– Ну, и?..
– Сперва послушаем.
Он откинул промокший капюшон и, приблизившись к обшарпанному углу дома, чьи стены давно забыли о побелке, навострил ухо.
В переулке разговаривали.
Низкий хрипловатый голос произнес:
– …дожидаюсь тебя. Думал, не придешь.
«Не мой ли стражник? – подумал Кейлин. – А с кем это он?..»
– Пропустите. Я не хочу никого убивать, – голос этого человека был усталым, но уверенным.
– Ха-ха-ха! – раскатисто расхохотался хрипатый, нимало не заботясь, чтоб не быть услышанным. – Гляди, братка, – он нас пугает!
– А сам слово сказать брезгуешь? – вступил в беседу еще один, и от звуков его речи трегетренский принц вздрогнул и напрягся. – За недомерка своего ныкаешься?
– Пропустите, – невозмутимо повторил усталый.
Вейтар вдруг схватил Кейлина за локоть:
– Сзади!
Трейг развернулся, широким движением вытаскивая меч из ножен. Из глубины переулка, откуда они только что пришли, доносился топот многих ног.
– Хватай их, парни! – гаркнул во все горло хрипатый.
Кейлин расстегнул аграф, удерживающий плащ. Даже не глянул, как одежда валится в жидкую грязь. Из дождевой завесы перед его глазами возникли мужские силуэты. Кожаные бригантины, укрепленные стальными полосками шлемы, в руках – нацеленные вперед глевии.
Городская стража Фан-Белла?
Похоже.
Бегущий впереди усатый мужик стал как вкопанный. Ему в спину ткнулись двое следующих, едва не сшибив с ног.
– А-а! Вот ты где, тать! – заорали они, чуть ли не в один голос. Видать, подбадривали друг друга и каждый себя. – Ужо мы тебя!
Кейлин повел острием полутораручника из стороны в сторону. Рядом сопел Вейтар, наматывая плащ на левую руку.
– Слышь, парень, – отрывисто прошептал Кейлин. – Убегал бы ты, а? Может, спасешься.
Стражники, а их оказалось не меньше пяти человек, расходились во всю ширь улицы. Хотя какая там ширь! Четверо в ряд не станут. Это и давало трейгу пусть призрачную, но все ж надежду на спасение.
– Да пошел ты!.. – без всякого уважения к наследнику правящего дома откликнулся ихэренец. – Вместе пришли – вместе уйдем.
Сзади раздался короткий вскрик. Хриплый выдох. Щелкнули самострелы.
Радостный вопль:
– Есть один!
Это кричит знакомый голос.
– Сбоку, сбоку заходи! – прокричал хрипатый, чьи слова Кейлин расслышал первыми. – К стене тесни…
Команда сменилась булькающими звуками. Словно горло барану перерезали и кровь хлынула в заботливо подставленную миску.
Принц прыгнул вперед, нанося удар наотмашь сверху вниз, чуток наискось. Срубленное лезвие глевии глухо ударилось о стену. Сапог трейга врезался стражнику в живот, вышибая воздух, а возвратное движение длинного клинка распороло бок второму.
Следующим ударом Кейлин подрубил ноги высокому длиннорукому ардану, добавил держащемуся за живот коленом в зубы и пропустил удар глевией между лопаток. Хвала Огню Небесному, плашмя. Тем не менее принц крякнул, выплевывая из легких воздух. Увидел летящее в висок острие, попытался защититься, поднимая крестовину меча…
Вейтар кубарем влетел под ноги стражнику. Шырнул клинком снизу, под бригантин. Ардан мекнул от боли, как разобиженный козел, и Кейлин ударил его полутораручником в основание шеи.
Из темноты, где кипела вторая половина схватки, раздались два вскрика. Не яростных, атакующих, а жалобных, едва ли не молящих о пощаде.
– Нет! Не надо! – Усатый мужик, оскалившись от ужаса, попробовал прикрыться, поднимая до уровня лица древко глевии. Меч Кейлина разрубил дерево, а за ним кожу шлема и череп.
Стремительно развернувшись, принц увидел, что сражаться больше не с кем. Двое стражников валялись бездыханными. Двое корчились, смешивая кровь с дождевой водой. Одного, того самого, что лишился оружия в начале боя, оседлал Вейтар, запрыгнув кошкой на плечи, и бил по голове навершием меча. Ардан слабо сопротивлялся, пытаясь втянуть голову в плечи.
– Оставь его! – прикрикнул принц спутнику и чуть ли не бегом направился вперед. Предстоящая встреча с обладателем знакомого голоса манила почти как манит новобрачного первая брачная ночь. Потому что он узнал его. Этот мерзкий, сипучий голос принадлежал давнему знакомцу – Вырвиглазу.
Когда-то, сейчас кажется давным-давно, они повстречались на лесной тропе. Тогда Кейлина отбила у петельщиков шайка разбойников. Отбила случайно – делали засаду на купеческий обоз, а попались трегетренские гвардейцы, перевозящие по приказу капитана Валлана неугодного наследника престола. А Вырвиглаз в той шайке не последним человеком был. Хоть веселины, которых в ватаге подобралось большинство, не любили его за сварливый нрав и вспыльчивость.
Таких шаек много скиталось по северным королевствам после войны с перворожденными. Дезертиры, решившие не возвращаться по мирным поселениям, а продолжать гулевую вольную жизнь. И несправедливо обвиненные строгим армейским начальством, как, например, Щербак – пожилой веселин, едва избежавший показательной казни. Подловили трейги отставшего от союзнического войска бородача – а чего бы не постращать своих нарочитой жестокостью? По законам военного времени, так сказать. Хотели повесить, но Щербак, перепилив веревки обломком запрятанного в голенище ножа, сбежал. С тех пор и ходил в ватаге Бессона. Той самой, которая приютила трегетренского принца.
Веселинам он пришелся по сердцу за мастерское владение оружием и бесшабашное презрение к смерти. А вот отношения с Вырвиглазом сразу не заладились. Вертлявый ардан полез было в драку, но Кейлин успокоил его, помяв руку в локте. Сперва думали – перелом. Нет, оказалось, просто связки хорошенько надорвал, да вывихнул. А нечего с ножом в лицо кидаться. Вот за это наследник Трегетренской короны и получил кличку, с которой проходил в шайке больше месяца, – Живолом.
А в конце яблочника Вырвиглаз удрал. Думали веселины и Бессон с Живоломом, просто ушел. Ну, с кем не бывает? Не вышло дружбы, и пути-дорожки врозь. Как говорят поморяне: зад об зад, и кто дальше отскочит. А вышло, что ардан первому встречному отряду трегетренских лучников выдал и куда ватага Бессона направляется, и сколько в ней людей, и коней, и какое оружие. На беду, с той же сотней, посланной из центра королевства к северным границам – усилить гарнизон форта Турий Рог, повстречался капитан петельщиков Валлан. Восьмой барон Берсан с остатками отряда петельщиков возвращался из похода к прииску Красная Лошадь, где, как он думал, расправился с Мак Кехтой, предводительницей сидов-мстителей. Валлан приказал своему полусотеннику и верному помощнику Лабону привезти ему голову Кейлина, а ватагу уничтожить, словно и не было такой никогда. Не мог капитан петельщиков знать, что большинство его воинов, посланных покарать разбойников, на сторону Кейлина перейдет. И лучники, и даже преданные гвардейцы. А Лабона принц одолел в честном поединке. Раненого велел перевязать и отправил в Трегетройм сообщить сестре и жениху ее, что он жив и бороться с ними теперь намерен не на живот, а на смерть.
