Хэнли повесила шлем и каждый слой костюма на специально отведенные для них вешалки и стянула облегающее трико. Затем прошла к душам и внимательно оглядела их. Войдя в приглянувшуюся кабинку, она повернула пластмассовый вентиль. Крошечный кружок рассекателя воды одарил расслабляющим теплом. Хэнли задрала подбородок. Из дырочек струился влажный пар, тем не менее процедура была эффективной и даже приятной. Очевидно, установка потребляла гораздо меньше воды, нежели обычный душ.
Здешнее гранулированное мыло не давало пены. Однако кожу оно очищало совсем неплохо. Закончив мыться, Хэнли постояла под паром, мурлыча, подняв лицо к разбрызгивателю. Незаметно появился миниатюрный эскимос с седеющими волосами, разложил на скамье полотенце и смену одежды и исчез, не взглянув на нее и не издав ни единого звука.
— Ощущение превосходное! — Хэнли откинула назад мокрые пряди волос и вышла из кабинки. — Ой! Полотенце! Спасибо! Вытеревшись насухо, она осмотрела клетчатый жакет, хлопчатобумажные блузу и брюки. — Полагаю, этот размерчик подходит многим.
— Ты закончила? — поинтересовалась Ди.
— Почти! — Джесси оделась. — Чувствую себя, как японский фермер. Или мастер боевых искусств. Нижнего белья нет, но я притворюсь, что оно есть.
Под скамьей нашлись мягкие светло-коричневые ботинки на жесткой подошве и длинные носки. Все подошло идеально.
— Шикарно на тебе сидит, — заметила Ди. — Дизайн довольно скромный, однако идет не всем.
Они покинули душевую.
К дамам присоединился Эмиль Верно.
— Ди вас покормит, — сказал он. — Потом, несмотря на длительное путешествие, вам придется посетить доктора Маккензи. Он ждет. Прошу прощения, что сразу заставляю вас приступить к работе; надеюсь, вы понимаете, насколько людям интересно то, что вы расскажете.
— Не беспокойтесь, все отлично! — заверила его Хэнли. — Я слишком взволнована, чтобы уснуть.
Верно взглянул на часы:
— Тогда встретимся через час.
Проводив его взглядом, Ди повернулась к Хэнли:
— Наверняка ты это еще сто раз услышишь, но я хочу первой выразить тебе благодарность за то, что ты вызвалась прийти к нам на помощь. Информацию пытались удержать в тайне, но слухи и паника все равно расползлись. Например, я всего лишь стоматолог, однако у двери в мой кабинет выстраивается очередь тех, кто обнаружил у себя то один, то другой странный симптом. Хотя все мы здесь ученые люди, у некоторых из нас возникают дикие идеи. Они искренне верят, что ты сумеешь ответить на их вопросы.
— Любой был бы потрясен одновременной смертью четверых коллег. К тому же неизвестно, что погубило их, откуда грозит опасность… Естественно, люди тревожатся.
Ди вздохнула с облегчением:
— Пойдем, я покажу тебе наши Палестины.
И они двинулись по извилистым коридорам, по спускам и подъемам, мимо окон, выходящих на соседние строения или звездную пустыню, от одного взгляда на которую у Джесси захватывало дух.
В каждой настежь распахнутой комнате Хэнли замечала символ Канады. Он мелькал повсюду — на стикерах, бейсболках, банных полотенцах, сохнущих на перилах, маленьких настольных флажках. Даже на экранах незанятых компьютеров плавно порхал кленовый лист. Другим неотъемлемым атрибутом комнат были футболки с очертаниями куполов станции и словами:
АНС «ТРЮДО»
ЗДЕСЬ НЕ КРАЙ ЗЕМЛИ,
НО ОТСЮДА ОН ХОРОШО ВИДЕН
— У англичан есть парочка похабных вариантов, сказала Ди, — например, «АНС „Трюдо“ здесь — „Анус Земли“»… В общем, можешь себе представить. От них даже компьютеры тупеют.
Путь к столовой оказался кружным, да иного и не стоило ожидать. Прямых линий, похоже, здесь не было вообще.
— Подобная планировка, — объяснила Ди, — уменьшает нагрузку на центральную установку благодаря климатическим «карманам», которые снижают энергетические затраты и способствуют повторному использованию тепла. А форма здания потому такая, что является наиболее устойчивой в условиях Арктики.
— Ловко придумано, — заметила Хэнли, — но я вообще-то совсем потеряла ориентацию. Кажется, мне нужна карта.
— Изогнутые пространства решают и психологическую задачу. Они не дают развиться чувству клаустрофобии и отчасти скрашивают монотонность бытия. Кроме того, у нас в местах общего собрания огромное количество больших окон. И все равно через некоторое время здесь становится тесно и тоскливо.
— С воздуха я заметила сооружение, которое не имеет округлой формы, скорее оно похоже на православный крест. Что это? — спросила Хэнли.
— Это малый «Трюдо». Первая станция.
— А что там такое?
Сейчас ничего. Раньше неподалеку велись археологические раскопки. Самая северная точка обитания человека в Канаде. Именно с нее все здесь и началось; это была довольно крупная находка. Чтобы укрыть всех, кто вел раскопки, сначала вырыли траншею в снегу — примерно четыре метра в глубину, пятнадцать в ширину и пятьдесят в длину. Более короткие рвы — аллеи выкопали под прямым углом к главной. Сверху траншеи накрыли рифленым металлом и забросали снегом. Крыша немного выдается, поэтому ты заметила ее сверху. В аллеях располагались сборные домики из гофрированного железа — для жилья, лабораторий и складов. В одной из аллей разместили энергоустановку — бензиновые генераторы. В другой была столовая. Что там еще? Лазарет… В общем, маленький городок под снегом. Мы жили в нем, словно кроты.
— А теперь там кто-нибудь обитает?
— Нет, все заброшено, только у входа хранится продовольственный НЗ. Ты не представляешь, что значило переехать из малого «Трюдо» сюда!.. Я словно проснулась в отеле «Ритц».
Они остановились у окна. Хэнли указала на подвижный мерцающий огонек:
— Что это?
— Не что, а кто. Джек Нимит, — ответила Ди. — Именно Джек придумал, как воплотить мечту о полярной станции в реальность. Ему всего тридцать четыре года, а инженер потрясающий. Джек — эскимос, он знает Арктический архипелаг лучше всех нас. В области ледяных построек ему нет равных.
— А что он там делает?
Ди пожала плечами:
— Не знаю. Думаю, проводит собственное расследование. Эти смерти стали настоящим ударом для многих. Он с Тедди Зейлом нашел доктора Косута, Алекса. Джек и Алекс были друзьями.
Отразившись от какой-то поверхности, блеснул далекий свет.
— Каждый переживает несчастье по-своему, — продолжала Ди, следя за пляшущим огоньком. — Джек ищет уединение. Порой он выходит наружу без полярного костюма — в национальной меховой одежде и крагах. Джек переносит холод гораздо легче, чем мы. Когда спрашиваешь его о причине отлучек, он говорит, что скучает по дому.
— Мне жаль, — произнесла Хэнли. У нее никогда не получалось утешать страждущих, и с годами она пришла к выводу, что лучше всего сказать пару самых простых слов. Все остальное в ее устах звучало как-то фальшиво.
