не вернулась домой сегодня. Не стоило так рисковать из-за Линь Цзинь-эр.
И правда, сегодняшний инцидент мог обернуться несчастным случаем.
Цзюнь Чжэньчжэнь немного подумала и кивнула.
– Но, бабушка, вы сами сказали, что в мире ничто не идеально. Если так рассуждать, то нужно просто делать то, что необходимо, а если просто сложить руки, то вообще никогда ничего не добьешься.
И то верно.
Старая госпожа Фан не знала, что лучше на это ответить, поэтому собралась дать ей какой-нибудь совет. Но эта девчонка постоянно сначала действовала и только потом рассказывала обо всем, а иногда даже и не рассказывала. Она все равно ее никогда не слушала.
– Чжэньчжэнь, тебе просто нужно быть осторожнее. Мы не хотим, чтобы ты попала в беду, – произнесла она. – В конце концов, жизнь – самое важное, что есть у человека, а семья Фан сейчас и так в затруднительном положении.
– Я буду осторожна, поэтому это никак не отразится на семье Фан, – пообещала Чжэньчжэнь.
Старая госпожа Фан растерялась. Ей захотелось сказать, что она имела в виду совсем не это, но она решила, что в этом нет необходимости. Некоторые слова люди понимают так, как хотят, а потому бесполезно что-то им разъяснять. Она считала, что это ниже ее достоинства – говорить такие вещи.
– Придется ли мне отправиться в башню Цзиньюнь или к господину Линю для урегулирования этого вопроса? – напрямую спросила она.
– Нет, господин Линь сам со всем разберется, – ответила Чжэньчжэнь.
Господин Линь сам разберется.
Старая госпожа Фан вдруг вспомнила слова Цзинь Чуань.
– Чжэньчжэнь, чем ты угрожала господину Линю? – спросила она.
– Я не угрожала, мы заключили сделку, – ответила Чжэньчжэнь и подняла руку в останавливающем жесте, пресекая допрос от бабушки. – Мы с ним уже все решили, я не хочу это обсуждать.
Какую еще сделку она могла заключить с господином Линем? Какая сделка могла заставить регистратора смириться с тем, что пострадала его дочь?
Старая госпожа Фан не переставала удивляться.
– Это связи, которые у меня остались благодаря отцу, – немного подумав, добавила Чжэньчжэнь. – Отец дал наказ не беспокоить того господина, поэтому прошу прощения, что не рассказала вам обо всем, бабушка. Но можете быть спокойны, тот человек очень надежен, да и господин Линь тоже весьма разумен, так что с этим делом покончено.
Связи!
Старой госпоже Фан мало что было известно о семье Цзюнь Инвэня, однако все его предки занимались изучением медицины и лечением, даже ладили с семьей Нин. Не было ничего странного в том, что он завел знакомства и с более влиятельными особами. Более того, Цзюнь Инвэнь ведь работал чиновником. Хотя он не сотворил никаких великих дел, факта наличия неплохих связей это не отменяло.
Это объяснение звучало куда более убедительно, чем ранние слова Цзинь Чуань.
Бабушка и внучка с улыбками кивнули.
Бэйлю, дом семьи Нин.
Госпожа Нин с улыбкой посмотрела на только что вернувшуюся дочь.
– Ты хорошо повеселилась?
– Ни капельки, – поджав губы, ответила Нин Юньянь.
– Кто тебя обидел? – с улыбкой спросила госпожа.
– В любом случае я недовольна, – буркнула Юньянь. – Брат не разрешил мне тебе рассказывать, он хочет сделать это сам.
Распоряжение Юньчжао? По-видимому, между девочками опять случился конфликт…
Госпожа Нин равнодушно улыбнулась и выглянула наружу.
– А где он? – спросила она.
Глава 22
Подлый молодой господин
С тех пор, как юноша вернулся, он так и не навестил ее, что было очень на него не похоже.
– Нин Юньчжао потратил очень много денег в башне Цзиньюнь, он пошел рассказать об этом бабушке и отцу, – беззаботно бросила Нин Юньянь.
Волнение и тревога в Янчэне развеялись ровно в тот момент, как стихла тряска от повозок и лошадей.
Что страшного в проигрыше денег? Разве так уж губительна разрушенная репутация для девушки?
Что касалось того, начнет ли Линь Цзинь-эр по возвращении болтать о том, что на самом деле Нин Юньянь заставила ее все сделать, это ее не волновало.
Где доказательства? Цзинь-эр желала стать наложницей, это ее добровольное решение, но семья Нин пока не дала никакого согласия.
Юньянь всего лишь юная девушка, как она может вмешиваться в свадьбу своего брата? Даже если бы она и взболтнула о том, кого хотела бы видеть в роли своей невестки, это восприняли бы как детский лепет. Слова ребенка совершенно не содержали в себе зла, слишком глупо воспринимать их всерьез. А оклеветать ее будет не так просто, все-таки она юная госпожа семьи Нин. Линь Цзинь-эр сама все натворила.
В этот день башня Цзиньюнь превратилась в игорный дом. Госпожа Нин, разумеется, знала об этом, поэтому отреагировала максимально равнодушно.
– Что там такого важного, что пришлось сообщать об этом лично? – спросила она, даже не поинтересовавшись, о какой сумме идет речь.
Нин Юньянь безостановочно закивала.
Верно. Не так страшно, что брат играл на большие суммы. Все равно в будущем все семейное состояние будет принадлежать ему.
Тем временем Нин Юньчжао стоял в своем кабинете. Он выглядел так сурово, как не выглядел никогда прежде.
– Скажи, в каких отношениях юная госпожа Линь и Янь-Янь? – задал он вопрос, глядя на служанку, стоящую перед ним на коленях.
Та вся тряслась. Она подняла голову – это оказалась Сяо Юэ, личная служанка Нин Юньянь.
– Молодой господин, там ничего особенного, их общение точно такое же, как и со всеми остальными девушками, – произнесла она дрожащим голосом.
Нин Юньчжао развернулся и подошел к столу.
В голове у Сяо Юэ промелькнула мысль о том, что она удачно отделалась.
Десятый молодой господин Нин милостивый и скромный, подобно нефриту, человек. Он никогда не ставит себя выше других из-за своего положения и никогда не ругает своих слуг.
Только она подумала об этом, как услышала резкий звук. Фарфоровый стаканчик для кистей, стоявший все это время на столе, упал на пол и разбился вдребезги.
Этот стаканчик!
Глаза Сяо Юэ сиюминутно округлились.
Юная госпожа Янь-Янь говорила, что это фарфоровый стаканчик с искусственными трещинами обжига гэяо[9] и он чрезвычайно ценен. Второй такой, пожалуй, во всем Янчэне не сыскать.
– Десятый молодой господин! – воскликнула она дрожащим голосом.
Нин Юньчжао убрал руку и развернулся, глядя на нее сверху вниз.
– Ты разбила мой стаканчик для кистей, как же быть? – мягко спросил он.
Лицо Сяо Юэ побледнело. Не в силах поверить в происходящее, она посмотрела на Нин Юньчжао.
– Молодой господин! – с дрожью в голосе выкрикнула она.
– Хочешь, чтобы тебя продали? Или хочешь, чтобы я тебя прикрыл и
