удобном случае. И наступил бы полный хаос и, в результате, конец мира. Потому что не может прошлое беспрепятственно и открыто смешиваться с будущим, это даже объяснять не нужно, и так понятно. Значит, не беспрепятственно и открыто? Возможно, эта незримая дверь из прошлого в будущее и обратно бывает, простите за тавтологию, открыта лишь изредка, в точно определенное время? Черт подери, может быть, она вообще открывается раз в сто или больше лет…
И тут меня словно молнией ударило, и в голове вспыхнул слепящий свет истины.
Сто двадцать!
Ну конечно! Про временные циклы, длиной в сто двадцать лет говорил мне архивариус Иосиф Казимирович! Что-то про странные и ужасные смерти, когда из человека выкачивают всю кровь досуха. Такие же смерти, что я описал в репортаже. Такие же смерти, по словам архивариуса, случались в Княжече сто двадцать, двести сорок, триста шестьдесят и четыреста восемьдесят лет назад. И как раз примерно на столько же этот Княжеч, в котором я сейчас сижу на террасе ресторации «Под нашей горой» отстоит от Княжеча, в котором я живу.
Я вскочил в страшном волнении, чуть не опрокинув недопитую чашку с кофе.
– Все в порядке? – осведомился, появившийся немедленно официант.
– Да, благодарю вас. Просто вспомнил о важном… Нельзя ли поскорее принести счет? Мне нужно срочно уходить.
– Одну минуту.
Через пять минут я расплатился, не забыв оставить щедрые чаевые, и, набравшись решимости, спросил:
– Вы не могли бы вызвать мне такси? Видите ли, я потерял телефон и не могу этого сделать.
Кажется, получилось убедительно (все-таки прав был мой добрый товарищ и режиссер нашего студенческого театра Мишка Марцев, когда говорил, что во мне умирает, но никак не может умереть великий актер).
– Нет проблем, – кивнул официант. – На какое время и куда ехать?
– Чем раньше, тем лучше. Парк Горькая Вода.
Такси подъехало ровно через четыре минуты (я засек по часам). Да, пожалуй, я готов взять свои слова насчет платы за технологии назад. Или хотя бы их переосмыслить. От подобных удобств практически невозможно отказаться. А чистым воздухом, в конце концов, можно дышать и за городом. Да и не такой уж он был и чистый в мое время, если подумать. Дым из печных и каминных труб загрязнял его тоже будь здоров. А фабричный район?! К слову, здесь я фабричных дымов не наблюдал. Возможно, и мелочь, а в ту же копилку.
Поездка на такси произвела на меня впечатление, но не такое сильное, как можно было ожидать. Вероятно, я начинал привыкать к реалиям этого времени. Сделав абсолютно правильный вывод, что таксист отличается от извозчика лишь транспортным средством, коим управляет, соорудил соответствующее лицо хозяина положения и смело уселся в авто на переднее сиденье. Небольшая заминка произошла с ремнем, которым, оказывается, в современных автомобилях пристегиваются для безопасности и шоферы, и пассажиры (гениальное изобретение, я считаю!), но все обошлось, и в дальнейшем я старался не выказать своего полного невежества. Кажется, получилось. А если и нет, то ничего страшного. Как уже говорилось, чудаков в городе Княжече хватает. Что в том, что в этом.
Пока ехали, погода испортилась, небо заволокли низкие серые тучи, похолодало. Лес был пуст. Я быстро нашел знакомую поляну и несколько раз прошелся между дубами туда и обратно. Ничего не изменилось. Чтобы убедиться, вернулся назад, к шоссе. Все верно, я по-прежнему находился в двадцать первом веке. На мгновение дикий страх охватил мою несчастную душу, от чего она съежилась и даже, кажется, заскулила.
Что, если я останусь здесь навсегда?!
Сердце заколотилось в груди быстро и неровно, словно захлебывалось кровью, которую перегоняла по артериям. В голове помутилось, ноги ослабли.
«Стоять, Ярек! – мысленно прикрикнул я на себя. – Нюни-то не распускай. Испугался он. Ты жив, здоров, одет, обут и сыт. У тебя даже есть какие-то деньги в кармане. Не говоря уже о двуствольном обрезе за поясом. Даже, если ты здесь застрянешь на неопределенное время, выкрутишься. Чай, не дурак, и образование имеется. В крайнем случае, можно даже написать роман, взяв за основу собственные реальные приключения. А что? Пером ты худо-бедно владеешь. Стиль устаревший и орфография изменилась? Ничего. Нужный стиль быстро нарабатывается, а для исправления орфографии есть корректоры. К тому же ты давно мечтал заняться художественным сочинительством. Вот и реальный повод».
Я живо представил себе, как на оставшиеся десять золотых рублей снимаю где-нибудь в районе Овражной улицы недорогую квартирку и сажусь за роман, одновременно вживаясь в мир будущего, и хмыкнул. Выходило, по меньшей мере, забавно. Слегка приободрившись, присел на парковую скамейку, случившуюся неподалеку, закурил трубку и постарался привести мысли в порядок.
Будем размышлять логически. При каких условиях совершился мой переход в этот мир? Во-первых, он произошел ночью. Который был час? Я наморщил лоб, вспоминая. Во сколько точно совершился переход? Здесь, в лесу, на часы я не смотрел. Глянул уже, когда добрался до города, поражаясь по дороге всему подряд. Отсюда – минут двадцать ходьбы. Максимум – тридцать. И еще минут десять я пробирался по лесу. А было, когда я посмотрел на часы… без десяти минут два часа ночи. Точно! Спасибо тебе, цепкая репортерская память. Итак, мысленно переводим стрелки на… тридцать плюс десять равняется сорок…– сорок минут назад и получаем час десять. Вот и время перехода. Значит – что? Правильно. Осталось дождаться ночи и ровно в час десять попробовать перейти обратно.
Оставшееся до ночи время я, не мудрствуя лукаво, провел в городе. Снова гулял, стараясь побольше увидеть, запомнить и понять. Заходил в кафе, даже отстоял вечернюю службу в Соборе святого Георгия, помолился, попросил Бога помочь мне благополучно вернуться домой. Не забыл и про сувениры. Или, если можно так выразиться, про вещественные доказательства. Действительно, если мне удастся вернуться в свое время, то как я докажу даже самому себе, что действительно побывал в будущем и все это мне не приснилось? Подумав, купил себе недорогой заплечный рюкзак (похожие носили здесь очень многие), электрический фонарик и запасные батарейки к нему, недорогие же наручные часы с металлическим браслетом, несколько тюбиков зубной пасты и две зубные щетки (ничего подобного у нас и близко не было), книгу «История ХХ века», несколько номеров газет и журналов, две пачки сигарет и десять самопишущих перьев со смешным названием «шариковые ручки» – истинное чудо из чудес, за которое наш брат репортер, писатель или делопроизводитель продаст
