было слишком для нее. Он считал ее самым ничтожным человеком на планете. И не важно, как она отнеслась к его предложению.
Эрик был слишком хорош для нее. Он заслуживал кого-то получше. Она всегда это знала, но не хотела отпускать его. Он был всем, что держало ее на земле.
― Добро пожаловать домой, ― сказал Профессор, когда она вошла в дом несколькими минутами позже.
― Я собираюсь принять душ и пойти убить кого-нибудь, ― ответила она, поднимаясь по лестнице на второй этаж.
― Звонил Дмитрий. Викки в больнице. Прошлой ночью он не открыл канал, поэтому ни о чем не подозревал, пока я не рассказал ему о тебе.
Зои остановилась, сердце пропустило удар.
― Она в порядке?
― Он добрался туда вовремя. С ней всё будет хорошо. Похоже, ее тоже отравили. ― Профессор был задумчив.
― Дмитрий ― придурок. Почему он не знал, что она в беде? ― требовательно спросила Зои, разъяренная по нескольким причинам.
― Иди помойся и приведи себя в презентабельный вид. Мы кое о чем поговорим. ― Профессор выглядел серьезным.
Зои не колебалась, почувствовав, что он собирается рассказать ей один из своих секретов. Она хотела… нуждалась в чем-то, что отвлекло бы ее от эмоций. Она еще не была готова встретиться лицом к лицу с осознанием или с болью от потери Эрика. Может быть, через несколько дней он передумает.
Ее руки дрожали, когда она включала душ. Она должна продержаться несколько дней, не поддаваясь сексуальной энергии, бурлящей в ней. Эрик позвонит, и всё вернется на круги своя.
Полчаса спустя, полностью одетая, она сбежала по лестнице в кабинет Профессора. Его магия поймала ее в ловушку, сняла напряжение с ее тела, в то время как запах его сигары успокоил ее. Она почувствовала усталость. Ее взгляд переместился на еду, которая ждала ее у камина. Она всегда любила завтраки. Когда она могла, то ела завтраки в любое время суток. На подносе лежали омлет, тосты и бекон, а также кофе, два литра воды и обезболивающие.
― Иногда это раздражает, ― сказала она ему без теплоты в голосе, подходя к еде.
― Стремление помочь тебе? ― спросил он невинно.
― Чтение моих мыслей. Люди могут помогать друг другу и без этого.
― Мы не люди, дорогая, и я не могу читать твои мысли, не прикасаясь к тебе. Я просто обращаю внимание на то, что, по моему мнению, делает тебя счастливой.
― Извините, Профессор, ― пробормотала она.
― Замолчи и поешь, малышка.
Зои повиновалась. Она запихнула свежую, горячую еду себе в рот и чуть не застонала от удовольствия. Ее ужин с Эриком казался таким далеким. Будто это было несколько недель назад, а не вчера.
― Не уверен, что даже школа для леди смогла бы исправить тебя, ― сказал Профессор, присоединяясь к ней. ― Ты ешь как голодный волк.
― Я убиваю тварей. Вот что важно, ― сказала она, набив рот тостом. ― Викки и я ― лучшие.
― Так и есть, ― согласился он. ― Сегодня она вернется домой из больницы. Почему бы тебе не переехать к ней, чтобы присмотреть за ее состоянием?
― Чтобы шпионить за ней.
― Да.
Укол печали пронзил ее. Зои проигнорировала его. Она откинулась на спинку кресла, ее тарелка была пуста.
― Я не увидел ничего подозрительного в твоих воспоминаниях о прошлой ночи, ― сказал Профессор. ― Ее тоже отравили. Думаю, что попытка отравить саму себя была бы для нее слишком рискованной. Она знает, какой Дмитрий.
― Вы имеете в виду: злой, ожесточенный и ненавидящий полукровок? ― уточнила она.
Профессор улыбнулся.
― Вчера ты меня кое о чем спросила. Я не знал, как тебе объяснить.
Она оживилась, почувствовав, что он собирается приподнять завесу тайны.
― Причина, по которой мы не можем читать мысли Викки, заключается в том, что она уже пала перед инкубом, ― сказал Профессор. ― Когда инкуб объявляет полукровку своей… Наверное, жена ― это наиболее простое определение. На самом деле оно не подходит, но так ты поймешь это лучше.
― А как вы это называете? ― раздраженно спросила она.
― Родственная душа.
― И чего же здесь непонятного?
― Не всё так просто. У инкуба может быть только одна вторая половинка в жизни. У них буквально общая душа, в отличие от этой глупой человеческой версии пары, у которой достаточно схожих интересов, чтобы быть друзьями, ― сказал он с некоторым отвращением. ― Инкуб может соединить свою душу только с одной полукровкой за всю свою жизнь. Это связывает их, как никакая другая сила. У инкубов рождаются только мальчики, точно так же, как у суккубов рождаются только девочки. Инкубы спят с полукровками, чтобы произвести на свет наследников ― инкубов. Дети инкубов и людей ― камбионы.
― Да знаю я, ― нетерпеливо заявила Зои. ― Оливия однажды выступала с презентацией и объясняла, что у суккубов не бывает детей; нас делают в лаборатории.
― Полукровок ― да, ― подтвердил он. ― Ее предшественница довела до совершенства искусство создания генетически одаренных полукровок, способных использовать магию врагов, поэтому вы способны убивать их. Однако полноценный суккуб рождается от матери-суккуба и отца-камбиона.
― Я не настолько люблю суккубов, чтобы меня волновал вопрос, откуда они берутся.
― Тебе важно это понять, поскольку таких полукровок, как ты, инкубы выбирают для продолжения рода. Наши общества взаимозависимы, даже несмотря на то, что мы, чистокровные, пытаемся притворяться, что это не так.
― Я прекрасно всё понимаю. Мне просто всё равно, Профессор. Слава богу, я боюсь обязательств. Я ни за что не свяжусь с каким-нибудь инкубом, ― сказала она. ― Вы думаете, Викки нашла свою вторую половинку?
― Не женщина находит свою вторую половинку, дорогая. Инкуб находит ее. Предъявление прав на свою жену ― это неоспоримый инстинкт инкуба, ― учительским тоном поправил он. ―
