Наи с Эмиэлем не было больше трех месяцев, но в Таэмране за это время, естественно, ничего не изменилось — только до конца восстановили здания после нападения кваллов.
— Куда? — спросил Эмиэль, когда они с предводительницей вошли в город.
— Ко мне. Если Яра оставила нам какие-то ориентиры, то они у меня, — ответила Ная, направившись в Дом Лияр.
Войдя в комнаты, они действительно нашли на кровати несколько клочков пергамента: «Забрала твой сброд на задание», — гласили записки. Последняя датировалась двумя неделями ранее.
— Пойдёшь к себе отдыхать или со мной к Яре? — обратилась Ная к Эмиэлю.
— Я ушёл из города никому ничего не сказав — знала только Яра. Вероятно, предполагается, что я с ней. Если все остальные на задании, то мне лучше не показываться, пока они не вернутся, — рассудил мужчина.
— Логично, — согласилась предводительница, — тогда оставайтесь у меня, а я проверю, в городе они уже или ещё нет.
Ная забрала записки и ушла, оставив Эмиэля приводить себя в порядок и спокойно отсыпаться после долгого путешествия.
Яры в её комнатах не оказалось. Охрана Дома Маэль сказала, что женщина ещё не вернулась с задания. Написав на обратной стороне последнего оставленного ей кусочка пергамента новое послание, Ная поставила текущую дату и положила записку на стол предводительницы. Благо, защитные заклинания на дверях Наю по-прежнему пропустили без проблем. Теперь оставалось только ждать, когда Яра с обоими отрядами явилась бы обратно в Таэмран.
Дни ожидания тянулись мучительно медленно и выматывали Наю хуже похода по тоннелям в одиночку. Ей было некомфортно сидеть в городе, зная, что она всё равно что живое взрывчатое вещество, которое могло в любой момент воспламениться, стоило сделать неосторожное движение. К тому же, Эмиэль жил у неё в комнатах и через день отчитывал её за проданное оружие.
— Проклятый Хаос! Ты как Иран уже! — так же возмущённо отвечала ему предводительница. — Продала и продала. Зато узор у тебя на голове теперь выглядит законченным. Мне, кстати, он нравится.
Эмиэль вздыхал и сдавался — спорить не было никакого смысла. Но его всё равно невероятно раздражал тот факт, что женщина не оставила себе вообще никакой подстраховки на случай возвращения, что, в свою очередь, говорило о том, что она даже особо не надеялась снова здесь оказаться — это злило его ещё больше.
* * *
С очередным заданием было покончено, отчёты сданы, мужчины отправлены по Домам, — Яра захлопнула за собой дверь и устало растянулась прямо на полу. Ей уже до смерти надоело таскаться по тоннелям с двенадцатью мужчинами, пятеро из которых были условно управляемыми. Не нужно было особого ума, чтобы понять, что они терпели её, как необходимое зло. Сама Яра тоже терпела их, как занозы в заднице, которые она поклялась не вытаскивать. Предводительница подняла руку и в бессчетный раз уставилась на клеймо — демон её направил тогда идти против Наи и лезть к Ариену, — ничего этим не добилась, только проблем набралась. Этот проклятый запрет Наи прикасаться к её игрушкам бесил страшно — могла бы один раз и закрыть глаза. Но сделанного не воротишь и отказываться от ответственности Яра не собиралась.
Повалявшись пару минут и ещё раз мысленно обругав Наю, женщина поднялась и направилась в ванную — нужно было наконец-то привести себя в порядок после трёх недель в тоннелях. Однако, проходя мимо стола, она неожиданно заметила на нём свою же записку, которую оставила в комнатах Наи перед своим уходом. На секунду предводительница даже не поверила своим глазам. Бросив все вещи, где стояла, Яра быстро подошла к столу и схватила пергамент. На обратной стороне почерком Наи было выведено: «Я вернулась».
Яра чуть не врезалась в дверь, вылетая из комнаты. Она, наверное, ещё никогда в жизни так не радовалась, и так быстро до Дома Лияр и комнаты Наи тоже не добиралась. Она взбежала на нужный этаж и дёрнула дверь, забарабанив по ней как ненормальная. Когда та открылась, Яра не сдержалась и повисла на шее женщины.
— Наконец-то ты заберёшь свой сброд! — срывающимся голосом прошептала она.
— Я тоже рада тебя видеть, — улыбнулась Ная, крепко обнимая её в ответ и затаскивая внутрь.
— А этот… А, вижу, — прежде чем успела закончить свой вопрос Яра заметила застывшего у полок с пергаментом Эмиэля, и необходимость что-то про него спрашивать отпала сама собой.
— Смотрю, ты, как всегда, в полном порядке, любимица Богов, — хихикнула Ная, осматривая женщину, с которой, уходя в Ущелье Фениксов, даже не думала ещё когда-нибудь встретиться, — признавайся, замучила моих ребят?
— Конечно! — вскинулась предводительница, отпустив Наю. — Твой сброд мне все нервы вымотал! Забирай их ко всем демонам!
— Быть не может! — возмутилась Ная, недовольно сведя брови. — Единственный, с кем у тебя могли быть проблемы, был со мной!
— Ну да, — фыркнула Яра, сложив руки на груди, — давай посмотрим: невменяемый торгаш, озабоченная подстилка, наглый мерзавец, непрошибаемый чурбан и, так и быть, к твоему невидимому целителю претензий не имею.
— Почему невидимому? — не поняла Ная.
— Потому что, что он есть, что нет — без разницы, — с ехидством в голосе объяснила Яра.
— Знаешь, с этого момента, больше дурой меня не называй, — рыкнула Ная.
— Почему это? — в тон ей зарычала Яра.
— Потому что ты дура куда больше! — всплеснув руками, отрезала Ная.
Яра недоверчиво подняла бровь, безмолвно требуя обоснований.
— Невменяемый торгаш — тот, кто всегда берёт на себя всю самую тяжёлую работу и никогда не подводит. Озабоченная подстилка — душа отряда, наша маскировка и ключ к любой двери. Наглый мерзавец — мои глаза и чувства, способные воспринимать куда больше, чем я. Непрошибаемый чурбан — молчаливая защита и опора в любой ситуации. Невидимый целитель — хранитель наших жизней, — женщина чеканила слова с таким напором, что, казалось, они, как минимум, должны были отпечататься у собеседницы на лбу. Удивительно, но сейчас, слушая свою предводительницу, Эмиэль впервые был полностью с ней согласен — ещё три месяца назад он бы так же закатил глаза, как сейчас Яра.
— Как скажешь, только забери, — фыркнула женщина.
— Не собиралась их тебе оставлять больше ни секунды! — скривилась Ная.
