от факела, благодаря более низкому размещению тоннеля в пещере, им стал заметен слишком поздно. Когда мы вышли из тоннеля, то свет факела ослепил их на время, дав нам фору, чтобы осознать нежданную встречу.
— Враги! — заорал наш факелоносец и отпрыгнул в сторону, отбросив факел на камни и выхватив свой топор.
— Вперёд! — заорал я и, сунув костяной меч в ножны, что болтались у меня на спине, схватился за шотель, (тут места много и мне с ним будет даже удобнее). Как оказалось позднее, здесь располагались то ли мастерские пещерников, то ли лазарет, то ли хрен знает что. Карлики тоже очнулись и бросились к оружию.
После моего призыва за мной побежал весь наш маленький отряд, и мы схлестнулись с пещерниками в жестокой драке. Удар шотелем, и ближайший ко мне карлик оказался разрублен почти пополам, вновь удар, и вновь мимо просвистела стрела, и тут же раздался глухой вскрик стрелка. Через пару минут бой закончился. Мы потеряли одного прибрежника, а карлики всех десятерых, плюс ещё троих, что лежали тут ранеными.
Когда бой окончился, я оглянулся вокруг. Весьма интересное место, здесь стоило бы порыться между скал в поисках забытых артефактов, но нет времени. Рам уже нетерпеливо трясся в желании бежать дальше, пришлось последовать за ним.
Я лишь немного задержался возле одного из карликов, что, судя по более добротной одежде и дорогому бронзовому кинжалу, являлся среди них главарём. Кинжал я забрал себе, сунув его за пояс, а заодно и обшарил его одежду, неожиданно для себя найдя золотой амулет, в виде египетского креста ангкха.
Амулет оказался небольшим, я уже находил похожие, но не взял с собой, оставив их в мешках среди своих вещей. Здесь золото вообще не в ходу. Да, его частенько используют, например, в качестве амулетов или тому подобных вещей прикладного характера, но действительно ценными металлами здесь являются только медь, олово и железо. Да оно и понятно, они практичнее, чем золото. Такая же ситуация сложилась у тех же инков, где золото и серебро использовалось только ради украшений и всё.
Пока я шёл по пещере, внезапно понял, почему у карликов такие выпуклые и довольно большие глаза. Это просто естественный отбор, который за столетия их пребывания в качестве подземных жителей сформировал такую особенность. Они здесь жили не меньше двухсот лет, если не больше, стоит ли тогда удивляться их облику?
Да, весело тут. Осталось увидеть Попобаву, схватить его за яйца, то бишь, украсть у него яйца, и найти местные сокровища, по пути сразившись насмерть с местными отморозками. Вот сидели бы себе спокойно и не дудели в свои трубы, и было бы у них всё здесь хорошо! Ан, нет, не сиделось им, блин, в своих пещерах. Дураки, одним словом, за то и поплатятся.
Пещера оказалась небольшой, имеющей круглую форму. В неё вёл тоннель, по которому мы зашли, а выводил другой, более широкий, такой, что по нему можно пройти уже вдвоём, не стесняя друг друга. А ещё в пещере я пополнил свой запас ядовитых стрел. Я ещё не плевался ими, но духовую трубку тоже захватил с собой. Теперь у меня на поясе болтался большой кожаный тубус для стрел. Наверное, у Криша возникли ко мне из-за этого вопросы, когда он шёл позади меня, но он молчал, а я не собирался хвастаться.
В конце концов, каждый из нас мог подобрать похожий тубус у убитого карлика и набрать себе стрел, и пулять ими, если лёгкие позволяют. Сверни, понимаешь, губы трубочкой и дуй в дырку, что есть сил, и будет тебе успех и воинская слава, хе-хе. Впрочем, плеваться — тоже своего рода искусство, дурацкое, конечно, но… Я вот пока не умел толком это делать, но планировал научиться. Да и оружие весьма занятное и бесшумное, тут главное — яд хороший подобрать и наконечник очень тонкий. Будет бить наповал, если попадёшь. Влёт!
— Ххххх, тьфу! — и стрела летит, иголка втыкается, яд мгновенно попадает в кровь, за несколько секунд парализует нервную систему, а дальше паралич дыхательных органов, остановка сердца и смерть, и я хорошо знал яд, что так действует. Тут дело навыка, да и не только этот яд я знал. Их у меня в голове десятки видов и самых разных рецептов: растительные, животные, смешанного типа, химические; мгновенного действия, долговременного, кожно-нарывного, паралитического, удушающего и… Впрочем, хватит и этого, что-то я отвлёкся.
Тут новая битва вырисовывается, а я всё о ядах мечтаю, как подросток о знойной и опытной женщине, что всему научит, накормит, обогреет, и даст почувствовать себя мужчиной, как в переносном, так и в прямом смысле этого слова.
Выйдя из пещеры, мы попали на самый край разлома, что как раз обрывался перед выходом из пещеры. Заглянув туда, я не увидел ничего интересного, дно находилось очень далеко и всё, что мог захватить взгляд — это изломанные самым причудливым образом и очень острые скалы. Дальше пролом расширялся и его не перейти, а тут как раз можно это сделать.
Судя по всему, мы сейчас оказались на той стороне, где находятся большие двери. Здесь образовалось очень много ниш, но все они пустовали. Несколько очень узких проходов, больше похожих на норы, вели неизвестно куда. И, судя по размерам, их пробили в известняке карлики. Сделали под свой рост и свои потребности, соваться туда — себе дороже, да и пролезть можно лишь только на четвереньках.
Рам туда не полез и то хорошо. Он остановился возле пролома уже на противоположной стороне и подозвал к себе Криша и меня. Криш выглядел неважно, можно сказать, очень плохо выглядел, но всё же упорно шёл вперёд, то ли боялся остаться один, то ли, наоборот, опасался, что все лавры и сокровища достанутся не ему.
— Идём вперёд, в той стороне ворота, судя по разлому, — начал Рам.
— Надо потушить факелы, — тут же предложил я.
— Зачем?
— Потому что нас будет видно издалека, а мы их не заметим, нам будет мешать пламя от них. Да и факелы уже почти прогорели, толку нет от них.
— Нет, тогда мы вообще не заметим их.
— Наши глаза привыкнут к темноте без света. А карлики и так всё хорошо видят, им огонь не нужен, а издалека ещё и не помеха. Они первым делом убьют факельщиков, мы ослепнем, когда нам будет предстоять ближний бой.
— С чего ты это взял, Егэр?
