повозкой и отвезём на квартиру, — тихо сказал Алексей и тут же умчался на улицу.
Только уже у себя на квартире Алексей вздохнул облегчённо… Рану друга перевязали. Сам Сашка лежал теперь в постели, а Дмитрий, занавесив окна, зажёг свечу.
Молчаливое потянулось время, тревожа сердца друзей за жизнь друга и за происходящее на родине… Лишь тихо тикающие часы были слышны, но… пока никаких надежд на лучшее…
25
Алексей остановился перед раскрытыми вратами храма и взглянул на них, где украшением служили крылатые архангелы…
— На что благословили? — еле слышно прошептал он им и перекрестился.
Войдя в храм, Алексей остановился и быстро его исследовал взглядом. Зал был почти пустым от присутствующих в столь ранний час, когда в зимнее и ещё тёмное утро Алексей решил оставить отдыхающего раненого друга с сидевшим возле Дмитрием и прийти сюда.
Он вдохнул запах ладана, что витал вокруг, и ещё раз перекрестился, глядя на алтарь в конце зала. Медленно отойдя в сторону, он встал у одной из икон… Несколько из свечей уже не пылали, и Алексей зажёг их от пламени соседней свечи. Он перекрестился и хотел отправиться уже к иной иконе, как остановился, стараясь разглядеть одну девушку.
Алексей заметил, что она была единственной молодой особой среди нескольких молящихся, и это заставило сердце забиться в надежде… Платок на её голове не давал хорошо разглядеть лица. Девушка стояла, сложив перед собой руки, и в неподвижности нашёптывала молитву, которую Алексей стал лучше слышать, когда тихо подошёл:
— Скорый в заступление и крепкий в помощь, предстани благодатию силы Твоея ныне, и благословив укрепи, и в совершение намерения благаго дела рабов Твоих произведи: вся бо, елика хощеши, яко сильный Бог творити можеши, — шептала девушка беспрестанно.
Алексей ждал, когда девушка всё-таки пошевелится, и он сможет разглядеть лицо. Стоя рядом и мельком на неё поглядывая, он волновался всё больше и… больше… Ещё сильнее душа затрепетала, когда к этой девушке подошли другие две девицы и коснулись её плеч.
Не шевельнувшись, девушка продолжала молиться, а подруги присоединились к её словам, сложив перед собой руки в мольбе:
— Всемогущий Боже, ты — кто сотворил небо и землю со всяким дыханием, умилосердись над бедным Русским народом и дай ему познать, на что ты его сотворил! Спаситель мира, Иисусе Христе, ты отверз очи слепорожденному открой глаза и нашему Русскому народу, дабы он познал Волю Твою святую, отрекся от всего дурного и стал народом богобоязненным, разумным, трезвым, трудолюбивым и честным! Душе Святый, Утешителю, ты, что в пятидесятый день сошёл на Апостолов — прииди и вселися в нас! Согрей святою ревностью сердца духовных пастырей наших и всего народа, дабы свет Божественного учения разлился по Земле Русской, а с ним низошли на неё все блага земные и небесные! Аминь.
Словно очнувшись от молитвенного сна, девушка перекрестилась и медленно побрела с подругами к выходу. Алексей не сводил с них глаз и продолжал стоять. Он ждал, когда те будут у порога. Он знал, что они ещё раз обернутся и ещё раз перекрестятся, как требует того обычай… Так и произошло…
Повернувшись, девушки перекрестились. Словно от божьего благословения тайная молитва души Алексея будто была услышана: это стояла Милана с подругами. И, как он и желал, взгляд Миланы пал на него…
Заметив странно уставившегося молодого человека, Милана вспомнила того, кто преподнёс у катка пирожки, и тут же узнала его, смущённо склонив голову… Алексей неподвижно стоял, не смея сделать и шаг, видя, как она с подругами развернулась и всё-таки покинула храм.
Более не ожидая ни секунды, он последовал за ними. Девушки быстро перешли на другую сторону улицы и остановились у одной из берёз. Оставшись стоять у ворот храма, Алексей вновь смотрел на них…
— Это он, — молвила в зачарованности Милана и прикоснулась щекой к стволу.
Подруги заметили, как она не сводит ласковых глаз с Алексея, и в тревоге переглянулись.
— Это он нам пирожки тогда купил, — снова вымолвила Милана. — Ты что? — теряя голос, прохрипела Ирина. — Не признала его?! — Именно, что признала, — нежно улыбнулась Милана. — Это точно он…
Подруги молчали. Тем более, что мимо проехавшая повозка остановилась неподалёку, и оттуда вышла укутавшаяся в богатую шубу и меховую шапку дама.
— Красавицы мои! — окликнула она их весело. — Пора, — дёрнули Милану за рукав подруги и повели за собой к ожидающей их даме.
Алексей обратил внимание на ту, но дама постоянно стояла за экипажем, и увидеть, как она выглядит, кто она, — не смог. Пока он перебежал улицу к той берёзе, где только что стояла Милана, дама уже успела развернуться и вернуться в повозку.
— Трус, — буркнул он себе.
Алексей не сводил глаз с удаляющегося экипажа и тоже прикоснулся к стволу берёзы. И как по зову его сердца он увидел выглянувшую из повозки Милану…
— Милая, — выпрямился он, но было уже поздно. — Где? — встал рядом появившийся в медленной прогулочной походке Дмитрий. — Я сам её теперь упустил, — покачал головой Алексей, продолжая смотреть на тот поворот. — Как онемел, не смог и шага сделать… Но я приду сюда снова, снова схожу на каток. Я буду ждать и смогу…. смогу подойти. — В театры больше не будешь ходить? — улыбнулся друг. — Не знаю, — неуверенно ответил тот. — Я видел её на катке и подумал сходить в этот храм, рядом с катком, и да, она была здесь. Я знал, что у неё чистая душа, что придёт помолиться за пострадавших… Я застал, нашёл, и сам упустил…. трус…
— Не ругайся, — улыбался Дмитрий. — Она снова придёт, раз ходит сюда. Видимо, живут недалеко. Вот же повезло…. и квартира твоя рядом. — Их увозила некая знатная дама, да не смог разглядеть, — поведал Алексей и снова взглянул на поворот. — Разберёмся, но сначала… Мне пришёл вызов явиться во дворец, — став серьёзнее, сообщил Дмитрий. — У Сашки сейчас доктор, так что, прошу, вернись к нему, и ждите меня или моих вестей… Что ожидает нашего друга — об этом страшно думать… Милорадович и Стюрлер убиты. Генерал Велио выжил, но сильно ранен в руку. Раненых и убитых не сосчитать. Некоторые погибли
