и прочая заумь в мозге — штука неоднозначная. В нейронных связях перемешивается не только информация как таковая, но и взгляды на жизнь, и варианты реакций, и принятие решений. Так что готовься с этим жить месяца три точно! Потом ток начнёшь отделять одно от другого.
— Да я же за это время столько накосячу, что всю жизнь потом разгребать буду! — возмутился я. — Неужели нельзя что-то с этим сделать? Как-то отменить или ускорить сильно?
— К сожалению, нет. Во всяком случае, я о таком не знаю, но у меня есть идея. Я бы на твоём месте открылась дриаде. Она преданна тебе и тайну твою не выдаст.
— Она уже в курсе, — улыбаюсь я. — Сама как-то определила. И что дальше?
— Спроси у неё. Магия тела вельми сильна в ней, и отлична она от нашей. Возможно, есть у дриады способ!
— Хм, а ведь твоя правда! — я почесал затылок. — Ведь всё перед носом! Я уже говорил, что отупел? Спасибо, родная! Ты гений!
Я обнял бабку и закружил по комнате тощее тельце.
— Отпусти, олух! Аж голова кругом пошла, нельзя так со старой! — прикрикнула она, но было видно, что не сердится.
— Ещё вопрос: что ты думаешь о Надежде?
— Да не понравится тебе то, что я думаю, сам решай. Хотя не сейчас, а когда совсем собой станешь.
— Ну, а всё-таки? — теперь мне стало действительно интересно.
— Славная она девочка, очень хорошая, — хлюпнула носом Аманда. — Только с семьёй ей не повезло. Она же старшая, а отец её — тот ещё козёл, мальчишку хотел первенцем, вот и воспитывал пацанку. Надя и боец, и лидер. Токма вот жили они всегда тут, и общения внешнего у ней почти что и не было. Ток ты да братья-сёстры. Ну, то есть не ты, но ты понял.
Она вытерла одинокую слезинку, застрявшую в морщинах.
— Так и выросла, внешнего мира незнающая, многого непонимающая, привыкшая, что есть те, кому нужно подчиняться, и те, кто подчиняется ей. Прости, но ты был из вторых, а взял и поломал ей шаблоны. Потому и дурит, глупенькая, что воспитание слабое и однобокое у ней было. Что-то мать ей дала, но отец не одобрял их общение.
— Ага, и потому гадила напропалую? — усмехнулся я.
— Так тож она внимание твоё привлекала, дубина ты стоеросовая! Взрослый же мужик, понимать должон! Да и ничего серьёзно плохого или непоправимого Надежда тебе не сделала, не тот человек. Хотя, повторюсь, решать тебе. Одно могу утверждать точно — не со зла всё то было, а по молодости и недостатку опыту. Так что не злись на неё, прости девчушку.
— Так я уже простил! — рявкнул я в сердцах и тут же исправился. — Прости, Аманда, нервы сдают. В том-то и дело, что простил не я, точнее, не совсем я, точнее… Блин, это я от Макса, что ли, подцепил? Но ты ведь меня поняла?
— Конечно, поняла, — усмехнулась старушка. — Сама же тебе объясняла, я через это всё прох… — она прикусила язык, но было поздно. Я уже понял, что Аманда не договорила.
Все дальнейшие расспросы и уговоры ни к чему не привели. Старушка замкнулась в себе, как в раковине, наотрез отказываясь отвечать на любые вопросы. Я перебрал целую кучу вариантов будущего, и впервые мне это не помогло. Аманда молчала, как партизан в плену у немцев.
Осознав бесполезность допросов и выпытываний, успокоился. Откатив время на конец её фразы, я лишь уточнил:
— Ты не хочешь об этом поговорить?
— Я вообще не понимаю, о чём ты! — хитро блеснула молодыми глазками старушка.
На этом тема была закрыта, но знай, милая Аманда, мы к разговору обязательно вернёмся! Допив чай, я спустился в малую гостиную, но девчат за столом уже не было. Одна из сестричек, кажется, та, с которой замутил Колян, сообщила мне, что девушки изволили выйти на свежий воздух.
Выглянув на улицу, я обнаружил, что к нам в гости нагрянула Коброва, и они втроём мило беседуют на веранде. Хорошая, говорите? Ну, посмотрим, пока не уверен. Или уверен? Надо срочно исправлять ситуацию, украду-ка я у этих подружек Аиву. Пообщаюсь.
А она как будто ждала моего появления. Увидев меня, улыбнулась девчатам, что-то сказала и пошла в мою сторону.
— Я чувствую, что нужна тебе? — с ходу уточнила дриада. Ну да, мощный псионик на неизвестных технологиях, все дела.
— Да, — я неожиданно для себя замялся. — Помнишь, ты говорила, что чувствуешь, будто я это не я? И что не выдашь мой секрет.
— Конечно, — спокойно кивнула девушка, взяла меня под ручку и повела в сторону пляжа. — Я вижу, что твой разум не принадлежит этому миру.
Мне осталось лишь крякнуть от такой проницательности.
— Тогда ты, возможно, знаешь, что я хочу спросить? В чём моя проблема?
— Думаю, да, — мило улыбнулась Аива, показав мне красивые зубки. — У тебя началось объединение душ, это пугает и нервирует. Да, вы оба слишком разные. Но вот чего ты хочешь именно от меня, я пока не поняла.
— Нужно ускорить объединение. В идеале вообще его отменить, слишком уж юноша импульсивен и соплив. У меня сейчас очень серьёзный период в жизни, придётся принимать важные решения, а эта ситуация ведёт к непрогнозируемым рискам. Слишком мой предшественник инфантилен и слаб.
— Я с этим точно не справлюсь, — огорчила меня красавица. — Только к старейшине обращаться, к моей матери. Но она потребует за услугу, если окажется в силах её исполнить, снятия обязательств крови. Ты готов к этому?
В голосе девушки сквозила ясно различимая печаль. Это что же, она действительно не хочет домой? Сердце ускорило свой ритм, и сейчас мне было непонятно, чья это реакция, моя или бедного паренька.
— В любом случае, — начал я, аккуратно подбирая слова, при этом не заглядывая в будущее на её реакцию. — Тебе не обязательно возвращаться. Я буду рад, если ты останешься после исполнения долга.
Она подняла на меня свои огромные глазищи, которые уже давно привыкла слегка щурить, чтобы походить на человеческую девушку. Наверно, с полминуты Аива смотрела мне в глаза, и я не отводил взгляд.
— Ты не обманываешь, — констатировала она. — Это… это же прекрасно! Мне нужно срочно попасть
