Моего племянника. Собранного по частям. Мёртвого, который стал носителем тёмной, древней магии.
– Боже…
– Да, уж бог здесь ни при чём!
Заро хватает её.
Каре больно от одной лишь силы его хватки, от жара тех самых рук, о которых она думала несколько часов назад.
Она вскрикивает и понимает, что не может вырваться. Заро трясёт её, волочит в сторону, превращаясь в дракона всё больше. Его слова становятся всё неразборчивее, но она до последнего понимает каждое.
– А ты решила всё, сама, да? Хорошая девочка. Хорошая, правильная! Избавилась от нашего ребёнка! Продала его, ты понимаешь, что продала его? Шлюха! Мразь! О, я не просто убью тебя, ты мне за всё, за всё ответишь… Это всё случилось только из-за тебя.
Кара только зажмуривается, уже успев поверить, что он прав, но…
Она уже прощается с жизнью, понимая, что несмотря на его слова, её тело просто не выдержит такого натиска, как вдруг понимает, что больше не одна.
И на землю льётся нескончаемый поток дождя, как раз в то время, когда город начинает гореть…
Кара отлетает в сторону, вскрикивает от боли и страха, на дрожащих ногах пытается подняться и наблюдает за тем, как её дракон убивает её… её…
Своего сына.
Она вцепляется в горло липкими, холодными пальцами, отчётливо чувствует, что попала в свой собственный персональный Ад. Где один её любовник бесконечно убивает другого, вырывая позвоночник, выдирая крылья…
Заро не изменился, но…
Разве нельзя было оставить его здесь? Живым?
Израненного, едва дышащего, Ангус держит сына на коленях, опустившись на землю и зажимает его рот и нос большой горячей ладонью. Заро трепыхается. Кара отводит взгляд, не в силах на это смотреть.
– Его заразили, всё было бы только хуже… – спустя время Ангус подходит к ней и накидывает пальто на её плечи.
Кара плачет беззвучно, и он крепко и тепло обнимает её, вода, что попадает на его тело, шипит и превращается в пар.
– Неужели… Ничего нельзя было сделать? Мы должны были как-то… помочь ему…
– Я видел, что случается с другими, и просто не могу себе позволить больше рисковать тобой. Нам нужно уезжать, у меня есть дом, о котором никто не знает, переждём там. Я оставался здесь только из-за того, что это Её дом, теперь…
Кара перебивает его:
– А что с Сарой?
Ангус отвечает:
– Сбежала.
Но мысли его о другом, и она не смеет возражать.
– Такое уже было, давно, но… Здесь можно говорить о божественном вмешательстве, – он слабо усмехается, мерцают янтарные глаза.
Кара чувствует, как ему плохо, и ничего не может сделать, кроме как разделить это, перетянуть на себя, частицу, пользуясь их связью, и просто слушать, не делать хуже.
Несколько часов без остановок они едут в неизвестность.
Только в самом начале на возвышении, они останавливались, чтобы взглянуть на борьбу дождя и пламени, Ангус провожал прошлое, беззвучно оплакивал тех, кого когда считал семьей, Кара звонила родным, чтобы убедиться, что они в порядке.
Сейчас она сидит на переднем сидении, вымотанная, не понимающая, что чувствует и держит его за руку, боясь, что в любой момент он выдернет горячие пальцы и скажет, как Заро, что всё это случилось из-за неё
Но Ангус тихим, будто бы спокойным, бархатным голосом объясняет ей, что произошло:
– Я становлюсь старым и начинаю верить в мистику… Всё думаю, может, мы сами же это и заслужили. В первый раз, когда пытались уничтожить магию и драконов, как один из её источников, вышло уничтожить ещё и культуру. Мы многое потеряли, многое извратили, в попытках сохранить былое, многим насолили… Поднялось восстание, Велимар готовил это уже давно, люди были готовы к этому дню. А мы забыли, что тоже смертны, – он улыбается, и Каре кажется, что она не видела ничего страшнее этой искренней, детской улыбки. От того кто только что потерял столь многих, кто разбит и… сломлен. – Но нехорошо он поступил, что к лучшему для драконов, он сорвался, устроил всё раньше времени, хоть и предупредил всех. Как я понял, мстил за девушку, которая умерла из-за Заро и остальных. И позаботился, чтобы они точно не пережили этот бунт. Я… покончил с ним. Выжившие из Совета будут разбираться со всем, начнутся показательные казни, хорошо, что твоя семья уехала. Они не искоренили магию, но… кто знает, может быть, сила бунтует сама, потому что её неправильно используют и подталкивает людей… к смерти.
Уже в другом штате они останавливаются на заправке, чтобы перевести дух.
В туалете Кару тошнит. Она приводит себя в порядок, переодевается и выходит к машине. Здесь нет дождя, уже с утра палит солнце, кругом пустыня.
– Я не знаю, что мне чувствовать, – подходит к Ангусу, что сидит на капоте и курит. Он обнимает её, целует в волосы. И в ответе его и голосе слышится улыбка:
– Не думай ни о чём. Давай просто… жить.
Кара отстраняется, чтобы заглянуть ему в лицо.
– Я могу уехать к семье, если всё закончилось. Сара отпустила меня, я больше ничего никому не должна. Только волновалась из-за нашей связи. Будет… неудобно?
Ангус тихо вздыхает, отводит взгляд, будто берёт паузу, чтобы справиться с собой.
– Я хочу, чтобы ты осталась. Мне жаль, что я делаю это слишком поздно.
Кара гладит его по щеке, приподнимается на носки и касается сухими губами губ. Ангус притягивает её к себе теснее, целует, впивается горячими пальцами в талию. Она слышит, как гулко бьётся его сердце, поддаётся их связи, словно воде, отбрасывающей её на безопасный, прожаренный солнечными лучами, берег.
Он целует её, нежно касается изнывающего тела под одеждой, поднимается на руки и устраивает на задним сидении машины, нависая сверху.
Кара сглатывает, замирая, не веря, что это происходит. Касается прохладными пальцами его рельефного тела, приподнимает брови, словно неуверенная, что сможет, поддаётся горячим поцелуям и ласкам, не чувствует ничего кроме его… любви?
И вспоминает о ребёнке, мысли о котором кажутся такими далёкими. О ребёнке, любовь к которому диктовалась лишь инстинктами дракона.
И здесь то же самое?
Кара обнимает его, целует в шею, и вдруг – отстраняется.
Ангус берёт её лицо в свои ладони, заглядывает ей в глаза.
– Что такое?
Не выдерживает, не даёт ей ответить, целует в губы.
Она усмехается. Нервно. Устало.
Хочется его тепла, но не так, нет…
– Что ты говорил про обряд? Я хочу прервать нашу связь.
Интерлюдия: Сара II
Первой мыслью с того момента, как всё это началось было:
