закончилось. Петр принялся убирать аппаратуру. Я отошла в сторону проверить сообщения и дальнейшее расписание и краем уха услышала, как Елена на ломаном английском говорит, протягивая Тони визитку:
– Если ты не знать, чем заниматься, позвони мне. Я показать тебе лучшие клубы Москвы.
– О, так вы говорите по-английски! – была его первая реакция, и я не сдержала улыбки.
– Да, только не так хорошо, как ваш переводчик. – Елена бросила на меня взгляд.
– Да, наша Джулс талантлива, – ответил он, тоже посмотрев на меня. Либо он правда был таким замечательным актером, либо действительно испытывал нечто похожее на тоску и грусть. Какое он имеет право заявляться сюда и пытаться… Что, собственно, он пытается сделать? Я никогда не любила игры. И больше не куплюсь на очарование Тони. Для нас слишком поздно. Я отвернулась и заметила, что Анна подошла к нему ближе и тоже смотрит на меня.
Потом она разговаривала с Еленой, договариваясь о визировании материалов, а я просто сидела в стороне.
Анна вышла провожать журналистов, и я спиной почувствовала, как Тони подошел ко мне.
– Джулс. – Он посмотрел на меня с каким-то новым выражением на лице. – А ты профи. Отлично справилась сегодня с переводом.
– Не для этого ли ты меня нанял?
– Да, – ответил он как-то не слишком уверенно, и я спросила:
– Если ты не был уверен в моих навыках, тогда зачем?
– Ничего подобного, – возразил он уверенней. – Я абсолютно доверяю тебе.
В номер вернулась Анна.
– Ульяна, я приятно удивлена. Спасибо за работу.
Я кивнула, чувствуя себя на седьмом небе от счастья – такие люди не раздают комплименты просто так. Анна отошла к Эшли, чтобы обсудить с ней съемку для одного модного дома.
– Слушай, – обратился ко мне Тони, – у нас вроде как сейчас есть час-другой на ланч. Присоединишься к нам?
– Кто еще идет?
– Ну, Марк, наверное. У Эшли съемка – так что она вряд ли. Может, и Роберт подтянется. Но тоже вряд ли. Кажется, у него сегодня индивидуальная экскурсия по галерее… эм… Трета… Трика… на «коф» заканчивается.
– Третьяковская галерея, – поправила я его. Интересно, его так же забавляло слушать, как я коверкаю привычные ему названия? – Хорошо, я не против перекусить.
– Отлично, – он просиял.
– Отлично. Встретимся внизу?
– Да, я соберу остальных.
Но остальных он не собрал, конечно. Роберт, прихватив с собой Лизу, и правда был на индивидуальной экскурсии, Эшли собиралась на съемку и отказалась. У Марка были какие-то свои дела с Анной. Мы с Тони вышли из отеля вдвоем, чтобы найти какое-нибудь местечко.
Когда он уверенно направился в сторону Кремля, я развернула его обратно.
– Пойдем, увидишь другую Москву. – И мы пошли в сторону Овчинниковской набережной, а потом свернули на Пятницкую.
– Здесь я работаю, – я показала на бизнес-центр на самом берегу канала.
– Да? Ничего себе? Не проведешь меня внутрь?
– Нет, – я засмеялась. А потом подумала про Сашу, который, вполне возможно, сейчас как раз там. Нет, не стоит им пока снова встречаться.
Еще вчера я испытывала рядом с Тони неловкость и не знала, о чем с ним говорить. Но он обладал даром вести беседу и, как всегда, прекрасно справлялся с ролью общительного и веселого человека, легкого на подъем. Он рассказывал о Софии и Бобе. О том, как проходила их помолвка, где они отдыхали и в каком ресторане были, а мне и правда было интересно. Мы нашли ресторан с верандой во внутреннем дворике, где было не так шумно и многолюдно. Я слушала Тони, смеялась, задавала вопросы и не сразу поймала себя на том, что мне хорошо. Легко рядом с ним. Как было когда-то. И мой настрой тут же сменился, улыбка спала. Тони будто бы почувствовал мое состояние.
– Джулс, – сказал он серьезнее, – я болтаю без умолку, потому что должен кое-что сказать, но никак не могу набраться храбрости.
– Ты можешь сказать мне все, что угодно, – ответила я, удивившись тому, как звучат эти слова. Словно мы с ним самые близкие люди на земле.
– Я бы хотел извиниться за вчера. Я повел себя некрасиво. И твой парень… Вы были слишком добры. Надеюсь, он не разозлился на тебя за вчерашнее?
– Нет, все в порядке, – заверила я его, проглотив слова, что Саша больше, чем мой парень.
– Точно? Утром я очень переживал, что он мог с тобой что-то сделать. Вид у него был… прямо-таки грозный.
– Тебе показалось. – Я была сбита с толку его словами и попыталась вспомнить, не повел ли в какой-то момент Саша себя как-то нетерпимо. Но нет, ничего такого не было.
– Ну хорошо. – Тони помолчал, прежде чем сказать: – Черт, я не знаю, что бы я сделал на его месте.
Я сжала челюсти – зато я знала, – взорвался бы от ревности.
– Серьезно… на его месте я бы сильно злился. Подвозить бывшего своей девушки… который напился… Странная ситуация.
– Ты просто не знаешь его. Саша не ревнивый. Он знал, на что я согласилась, подписывая договор на оказание услуг. Он догадывался, что я буду много времени проводить именно с тобой. Но он даже подбодрил меня – практически сподвигнул согласиться на твое предложение.
– Даже так? А ты уверена… уверена, что так уж дорога ему?
– Что ты имеешь в виду? – насторожилась я.
– Это ненормально – подавать свою девушку на блюдечке бывшему парню.
– Но мы же не на свидания с тобой ходим. Это работа. Причем неплохо оплачиваемая. Мне пришлось взять отпуск на основной работе, но в деньгах я не только не потеряла, но еще и выиграла.
Тони вдруг поморщился, как будто ему на зуб попалась горькая пилюля.
– Так дело в деньгах?
Как бы мне хотелось ответить «да», чтобы он разочаровался во мне и больше никогда не приближался. Но какая-то упрямая часть меня не хотела этого, даже напротив, все еще хотела, чтобы Тони понял, кого потерял. Убегая из Лос-Анджелеса, я закрыла память на семь замков, не желая думать о Тони и вспоминать о нем. Но правда была в том, что я боялась… Боялась, что буду надеяться на то, что Тони одумается и захочет быть со мной. Поймет, кого он потерял… влюбится, может. Это глупо, но мы всегда жаждем того, что не смогли получить, и ценим это больше, чем то, что у нас есть.
– Нет, разумеется, нет.
Какое-то время мы молча ели, я видела, как Тони с интересом рассматривает все вокруг. Подул ветер, и он накинул на плечи куртку, которую снял до этого.
– Однако Москва, кажется, мне не рада.
– Да
