на сборы.
Дальше события закрутились в бешенном темпе. Около ЗАГСа нас ожидал сухопарый мужчина, лет 60, который дружелюбно улыбнулся мне и тепло обнял Пятницкого.
— Не думал, Гена, что доживу до этого дня, но рад. Пойдемте, Зинаида Васильевна ждет вас. Справка с собой? Свидетельства о рождении? Паспорта?
Я молча кивала на каждое слово.
— Спасибо, Иван Васильевич, — пожал ему руку мой спутник.
— Не за что. Правильно делаешь, что сразу замуж тащишь, решил, как говорится — делай. И невеста — красавица. Кстати, нотариус ждет вас в 9.30 тут, в соседнем здании. Как только свидетельство получите — сразу к ней. А после я увезу вас в аэропорт, — все это Иван Васильевич расписывал нам, пока мы поднимались по лестнице. — Гена, твою машину потом загоню к себе в гараж.
— Отлично, — Пятницкий открыл передо мной двери кабинета начальницы ЗАГСа и пропустил вперед.
Процедура заняла не более 15 минут и прошла настолько быстро, что я даже ничего не успела почувствовать или переволноваться. Дернулась лишь тогда, когда женщина объявила нас мужем и женой и, Геннадий очень быстро и сухо поцеловал меня в губы. И от этого простого, формального поцелуя меня как током шибануло. Мне вдруг ужасно захотелось, чтоб этот поцелуй был настоящим, не формальным. Но все уже было закончено, а нам протягивали готовое свидетельство.
Так же быстро мы завершили дела у нотариуса, сделав несколько копий свидетельства о браке и доверенность на машину.
От скорости событий у меня кружилась голова, поэтому я молча, на автомате, выполняла все требования мужа.
— Куда мы дальше? — тихо спросила я, когда мы прошли первый досмотр в Домодедово.
— Покупаем билеты в Стамбул, — ответил муж, — вылет в час дня, — он посмотрел на табло, — у нас есть два часа, чтобы купить билеты и пройти все досмотры.
Не смотря на то, что я первый раз в жизни была в международном аэропорту, времени на любопытство не было от слова совсем. Пятницкий уверенно ориентировался во всех этих залах, коридорах и лестницах, мне оставалось лишь следовать за ним.
— Два билета до Стамбула, — сухо сказал он за стойкой авиакомпании, — на час дня.
— Остались билеты лишь в бизнес-классе, — предупредила нас приятная девушка, и сердце мое упало.
— Не важно, — безразлично ответил муж, протягивая наши паспорта.
Мне тихо поплохело, когда я увидела стоимость билетов — минус две тысячи долларов из моего бюджета. И это только начало. И как я буду с мужем расплачиваться? Продавая органы по одному?
Краем глаза я наблюдала за реакцией Гены на стоимость билетов, но он демонстрировал потрясающее безразличие.
— У вас есть багаж? — спросила нас служащая.
— Нет, только ручная кладь.
— Тогда я вас сразу регистрирую, бегите уже на посадку, — она вернула нам документы и вывела билеты. — Она начнется с минуты на минуту.
Больше всего меня подтрясывало перед пограничным контролем. Да, нам не звонили наши друзья — значит все под контролем, и Белов так и не понял, что меня нет в городе, но внутренний страх поселился глубоко внутри меня и к окошку пограничников я подошла едва сдерживая дрожь.
— Спокойнее, — муж взял меня за руку, — спокойнее, девочка. Остался последний этап.
Те несколько минут, пока пограничники проверяли мои документы, показались мне вечностью. И когда заветный штамп стоял в паспорте, я даже не сразу поняла, что мне дали разрешение выехать из страны. И только сильная рука Пятницкого, который взял меня под руку и потянул от окошка, позволила мне прийти в себя.
— Все, девочка, все, — шептал мужчина, обнимая меня за плечи и уводя прочь от окна пограничников, — мы почти вырвались. Пошли на посадку, нужно успеть позвонить нашим и сказать им, чтоб делали ноги и заметали следы.
— Начинаешь говорить как Зоя Федоровна, — слабо пошутила я.
— Старая тихушница, — в тон мне отозвался муж. — Звони Ксении, ей пора убираться подальше от твоего дома.
Ксюха трубку взяла сразу.
— Вы как и где?
— Все нормально, мы на посадке, — отозвалась я.
— Ух, ну слава богу, — выдохнула она. — Я у Лары и сейчас сваливаю. Твой упырь сегодня как с цепи сорвался — строчит сообщения каждые 15 минут. Я все время боюсь, что он позвонит. Настроение у него, судя по всему, отвратительное.
— Что пишет?
— Чтобы ты была готова переезжать к концу недели. Раздражен, что ты все еще болеешь, грозиться приехать вечером…. Эта твоя личная охрана сегодня прямо часто из машины выходят и все на окна поглядывают. Такое чувство, что он задницей чует, что птичка выпорхнула.
— Чует, — согласилась я, молясь, чтобы рейс не перенесли.
Мы прошли посадку и сели в небольшой автомобиль для бизнес-класса.
— Мы уже едем в самолет, — поделилась я с подругой, краем глаза замечая, что муж пишет сообщение Анатолию Борисовичу.
Отпустило меня только тогда, когда самолет вырулил на взлетную полосу и отделился от земли. Мы вырвались! Вырвались! Я смотрела на удаляющийся внизу город и чувствовала, как крепко рука Гены сжимает мою руку.
17
— Ты вся горишь, — нахмурился Гена, задевая мой лоб рукой, — отпустило?
— Похоже на то, — кутаясь в выданный плед, кивнула я.
— Это нормально. Через час уже посадка, нас встретят и отвезут домой — там сможем и отдохнуть и выспаться.
— Гена, — я впервые за все время неожиданно даже для себя назвала его так, — что будет дальше?
Муж посмотрел на меня и глаза его светились улыбкой.
— Дальше мы подадим документы на ВНЖ Турции и на спонсорство в Канаде.
— Ничего не поняла, — я старалась не сильно стучать зубами от озноба.
— Девочка моя, — он поднял ручку кресла, обнял меня за плечи и прижал к себе, стараясь согреть, — чтобы получить разрешение на жизнь в Канаде, нужно оформить много документов и подождать до 5 месяцев. Мои адвокаты подготовили все документы, не хватает только свидетельства о браке, которое завтра я им и отправлю Федексом. После этого начнется процедура получения ПМЖ для тебя. Чтобы нам не возвращаться в Россию, мы оформим ВНЖ Турции и поживем пока здесь. Не переживай, в Турции у нас с тобой тоже есть друзья, и они нас тоже ждут с почти полным пакетом документов.
— Но… ведь ты же через три месяца должен быть в Торонто в университете….
— Должен. Но, если я им там так нужен, пусть поднимут попы и ускорят процесс. Я никуда без тебя не поеду. Если что, работу я себе найду всегда, поверь мне.
— Верю. Только ничего о тебе не знаю….
— У нас будет время узнать друг друга, — улыбнулся он
