благодарила Шаале за то, что у меня был такой смышлёный брат. И ненавидела себя за то, что рушу его мечты, спасая его самого от смерти.
— Ты же знаешь, что ты не слабак, Ромус, — мягко сказала я, очерчивая пальцем его щёку. — Твой ум — лучшее оружие. Оттачивай его. Не каждый рождается с такими выдающимися способностями. А что на счёт меня — ты же знаешь, что я всегда была бестолковой. И весь ум перешёл к тебе. Я никогда не хотела стать всадницей.
— Но ты стала, — улыбнулся брат. — Я всегда поражался тому, как тебе всё даётся. Ты буквально можешь всё!
— Всё ради тебя, Ромус.
— Ребекка, но когда ты будешь жить ради себя? Ты столько лет заботилась обо мне, отдавая последнее. Ты голодала и воровала, — я удивлённо посмотрела на него, но Ромус лишь отмахнулся. — Да, я знаю. Ты из-за меня ввязалась в уличные разборки, когда я ляпнул не то про того мальчика… как его звали… Кажется, Балар.
Имя Балара глухо отдалось в моём сердце. Я закусила губу.
Брат заметил перемену моего настроения, но трактовал ту по-своему:
— Ты не виновата в том, что произошло с его семьёй.
Нет, виновата.
Я разболтала его подслушанный секрет, и в его дом ворвались Ше’ру. Его родители казнили, а Балара забрали в Лармар, показывая свою «милость» к ни в чём не повинному ребёнку отступников. Что стало с его двумя маленькими братьями — не знал никто. И мне это Балар не простит никогда.
— Бекка, я не буду сбегать с тобой. Я останусь здесь и буду бороться. До конца.
Эта фраза брата будто выбила у меня из-под ног почву.
То были слова настоящего мужчины, но я знала, что он, в отличие от меня, не связан кучей клятв, которые необходимо исполнить.
— Ромус…
— Сестра, скажи мне прямо, — невероятно серьёзно сказал Ромус. И я подивилась, мы не виделись всего несколько месяцев, а за них он так изменился… будто прошли годы. — Что ещё ты умалчиваешь от меня, побуждая сбежать? Я чувствую, что это не всё. Скажи мне, я уже не маленький ребёнок. Я могу понять. И я помогу тебе с этим, ведь мы семья.
В глазах защипало.
— Я…
— Только не ври и не увиливай, — сказал Ромус. А потом совсем тихо и по-детски добавил. — Пожалуйста.
— Ладно, — сдалась я и вздохнула, собираясь с духом.
Поворочавшись и устроившись поудобнее, я придвинулась ближе к брату. Всё-таки, койка была мала для нас двоих. И ужасно неудобна — я отлежала себе всё тело.
— Ромус, я обещала матери, что уберегу тебя от этого и не дам попасть сюда. Ты же знаешь, чем всё это чревато, — намекнула я на то, что теперь знали только мы. — То, что ты здесь находишься очень опасно.
— Это всё?
Я снова закусила губу, не зная, стоит ли ему говорить о Кайле…
Некмет, у меня нет шансов без помощи Ромуса отыскать лаз в город, а идти к нему уже нужно в ближайшие дни! Времени почти не осталось!!
— Говори уже, Бекка. Я знаю, что не всё.
И я решилась.
— В общем…
Тихо придвинувшись вплотную к его уху, я кратко рассказала всё, что произошло за эти месяцы, умалчивая о ситуации с пиратами и том, что меня в коридоре душил Балар.
Не всё сразу. Ромуса точно ещё сутки не отпустят из лекарской, а здесь он в безопасности. Расскажу ему попозже, когда он уже придёт в себя до конца.
— О Шаале, во что ты… — начал Ромус, но я снова закрыла ему рот, вслушиваясь в шорохи за дверью. Кажется, кто-то из целителей совершал ночной обход и услышал шорохи. Поэтому мы замерли, когда на блестящем полу замаячил в дверном просвете свет. Но вскоре мы услышали удаляющиеся шаги и смогли выдохнуть с облегчением.
— Значит, тебе нужно в город, а ещё ты шпионишь за баргатом? — одними губами прошептал брат. Его глаза в лунном свете были круглые, как блюдца. — Бекка, если баргат догадается, он убьёт тебя!
— Не убьёт, — не очень-то уверено ответила я. — Ты знаешь, где находится ход?
— Да, но если тебя поймают, то баргат точно подумает, что ты заодно с мятежниками!
— Не поймает, — шикнула на брата я. — Честно, я буду очень аккуратно. Тем более, я теперь всадница. Поверь в мои силы. Я всё решу.
— Ага, решишь… как же…
Придвинувшись ближе, Ромус всё-таки быстро зашептал мне о том, как найти тайный ход. Хоть и думал, что это неправильно.
— Мне всё это не нравится, — как итог изрёк брат. — Ты совсем не знаешь этого Кайла.
— Но что есть, то есть, — пожала плечами я, ёжась от ночной прохлады. Простынка, которой накрыли Ромуса и под которую я беспардонно влезла, совсем не грела. Где же эти хвалёные преимущества всадников, когда они так нужны?!
— Выходит, тебе в любом случае придётся отсюда уходить, — подвёл итог Ромус. И был чертовски прав. — Но послушай, мне ведь не обязательно…
Ответом ему был мой строгий взгляд.
Обязательно.
Ибо он просто не продержится и года здесь на первом курсе!
— Может, есть какой-то выход? Другой? — предпринял последнюю попытку Ромус.
Может и есть. Но не для таких, как мы.
Я хотела сказать это, но не стала. Вовремя вспомнила, что он очнулся всего час-полтора назад и что у него была травма головы.
Не нужно было давать надежду, но в тот момент мне хотелось не разочаровывать брата до конца.
— Конечно. Мы его можем найти. Главное, чтобы с тобой всё было в порядке. — Я легко коснулась губами его лба, оставляя лёгкий поцелуй. — Может, сможем тебя перевести в другое отделение.
— Правда? — тихо и так доверчиво уточнил у меня братик, что у меня сжалось сердце.
Что я творю… Зачем я строю воздушные замки, чтобы их потом разрушить?!
Только теперь я в полной мере поняла, почему наша мама многое не говорила нам. Хотела оградить, пускай и дорогой ценой.
Я слишком поздно осознала это. Как и то, что это невероятно тяжелая ноша — нести её в одиночку на благо своих близких.
— Да, — тихо ответила я Ромусу, сглатывая застывший в горле ком. — А теперь засыпай, тебе понадобятся силы. И ни о чём не переживай. Я теперь практически ученица баргата. Возможно, смогу его уговорить.
И Ромус мне поверил, свернувшись как котёнок подле моего бока, прижавшись носом к плечу.
— Добрых снов, сестрёнка. Я тебя так люблю…
«И я тебя тоже,» — про себя подумала я и изо всех сил попыталась не расплакаться.
