окошку спереди, я крикнула ямщику:
— Что случилось?!
Он на секунду обернулся и вместо прежнего слуги я увидела Варрена.
— Держитесь крепко, госпожа! За нами погоня!
Тут я поняла, что ржание лошадей и стук копыт доносились не только от нашей двойки, но и откуда-то сзади. Увидеть, что там происходит, мне помешала глухая стена кареты, и я постаралась сделать как сказал Варрен — сесть и вцепиться во что-нибудь, чтобы не упасть.
С грохотом мы катились вперёд, как будто ехали по сплошным камням и ямам, деревья же были слишком близко. Мы в лесу? До этого мы ехали по просторной дороге. Зачем свернули сюда?
И кто может преследовать нас? Неужели дядя понял, что меня подменили?
— Помощь в пути, госпожа! Не переживайте! — крикнул Варрен, но тут карету подбросило в воздух, в животе у меня защекотала пустота, в краткий миг невесомости и тишины я оторвалась от сиденья…
И грохот вернулся, а нас вернуло к земле притяжение, и мир закрутился перед глазами. Удар вышиб дыхание из груди. Меня прижало к земле тяжестью обломков и пронзительной болью. Услышала, как кто-то кричит и поняла — это мой крик.
Я не знала, что мой голос может быть таким пронзительным.
— Она здесь! — донёсся грубый мужской окрик, и кусок придавившей меня крыши поднялся, позволяя вдохнуть. Но ненадолго — в шею вцепилась чужая рука, перекрывая доступ к кислороду.
Всё расплывалось, и я не видела почти ничего. Кажется, лицо было залито кровью — что-то тёплое текло по коже.
— Ничего личного, девочка, — произнёс насмешливо мужчина. А потом сжал моё горло сильнее, и абсолютно все звуки перекрыл белый шум.
Но рука вдруг исчезла, и массив звуков: удары, крики, ругань, звон мечей и громкие хлопки, — сдавил мне уши, я упала на бок, хватая ртом воздух.
Кое-как вытерла глаза. Смутно увидела, как дерутся трое человек. Двое крупных и один худой и высокий.
Крупные фигуры орудовали клинками, а третий, сражающийся с ними обоими, сиял огненными кольцами рун… с его рук срывалось пламя, золотой ореол вокруг волос роднил его то ли с ангелами, то ли с демонами…
Он отбросил одного из врагов, и тот перевернулся в воздухе, падая в нескольких метрах от меня, как мешок камней.
Я пыталась встать, чтобы уйти от сражения подальше, но рёбра отдались болью, и я закашлялась, выплёвывая сгусток крови. Воспоминания прошлой жизни замелькали перед глазами: кровавый кашель, капельницы, химия, рентген, безнадёга, ожидание смерти и боль, боль, боль…
Превозмогая мучения, которые приносили мне любые движения, я поднялась на четвереньки и медленно отходила к деревьям. Запах гари и жар огня окружали со всех сторон. В ладони впивались иголки и камни, но я упрямо ползла вперёд. В голове мутно переваливались мысли. Если я останусь, я могу умереть. Второй раз. Моё предчувствие оказалось верным. За нами послали охотников… Стрела охотника… все компасы указывают сюда…
Кому можно доверять, а кому нельзя?..
Кто желает мне смерти, а кто на самом деле хочет спасти?
Кто может вонзить мне нож в спину?
Чьи слова пропитаны ложью?
Кто очередной предатель?
Кровь, стекающая по лицу, мешалась со слезами, изо рта рвались всхлипы и хрипы, пока жестокая острая боль пронзала и тело, и душу. Хочу ли я жить дальше? Стоит ли мне продолжать эти бессмысленные страдания?
У меня нет ответа ни на один вопрос. Ни на один.
Отсвет огня вдруг показал мне нависшую надо мной тень. Я обернулась, но было поздно — один из мужчин схватил меня за плечо, опрокидывая на землю, и я в ужасе увидела, что с его клинок окроплён кровью, а третий человек, который с ними сражался (это Варрен?..) лежит поодаль без движения.
Клинок взмыл в воздух, окружённый алым магическим маревом, и я сжалась, закрывая глаза.
Моя смерть.
Воздух засвистел под лезвием, и… что-то произошло.
Я успела ощутить, как тонкое острие опускается мне на грудную клетку, успела почувствовать давление, и тут раздался треск, и красный огонь вспыхнул так ярко, что почти ослепил меня. От клинка до головы врага и до его ног — он охватил его, и тот взревел, не в силах ни выпустить оружие, ни встать. Затем красные волны магии полились через кончик клинка прямо…
В проклятый артефакт на моей груди.
Кулон нагрелся так, что чуть не обжёг меня, а затем послышался звон, дорастающий до визга, какое издаёт стекло, когда лопается. И он взорвался, откидывая мужчину прочь обжигающей красной волной. Послышался треск дерева и болезненный хрип.
Кулон мерцал обломками чёрного камня и красными искрами ещё несколько секунд, а затем цепь разомкнулась и сползла с моей шеи.
Кулон, который медленно меня убивал, теперь оказался спасением от смерти. Я вдохнула дым, закашлялась и разрыдалась, лёжа посреди обломков кареты, камней, огня и бездыханных тел. Здесь всё не то, чем кажется. Все носят маски. Кто на самом деле пытается спасти меня, а кто убить? Перевёртыши и оборотни. Мне нельзя доверять никому и никогда. Я должна сама искать правду.
Почувствовав, что без проклятого кулона ко мне понемногу возвращаются силы, я собрала волю в кулак и, вытирая слёзы, перевернулась на живот и кое-как поднялась на ноги, держась за дерево. Надо уходить. В голове билась только эта мысль: надо уходить.
Оставить всех позади и уходить прочь.
И я ушла в глубину тёмного леса одна, не представляя, что меня дальше ждёт.
Глава 7
Высокий худощавый мужчина в круглых очках, от дужек которых к шее тянулись тонкие золотые цепи, стоял у большого окна и мрачно рассматривал пейзаж. Синие глаза, цветом подобные грозовым тучам за стеклом, как будто искали в переплетении беснующихся ветвей ответы на свои вопросы. Суровая тень углубила тревожную складку между его бровей.
Он стоял неподвижно, и невозможно было угадать, сколько времени он уже провёл в этом тёмном кабинете, застывший подобно статуе. Тяжёлый грохот разливался по небу и проникал в комнату, редкие вспышки молний ярко очерчивали силуэты предметов.
В комнату ворвался человек, мокрый до нитки, словно он долгое время находился под ливнем. Мужчина перед окном не шелохнулся, но вошедший схватил его за предплечье и дёрнул на себя, вынуждая обратить внимание.
— Деметрис! Почему ты ничерта не делаешь?! Ты должен лечить Варрена! — Он отпустил руку Деметриса и в бессильной злости схватился за волосы. — Почему вообще ты отправил с ней моего внука — из всех бойцов, которых мог отправить?!
Под глазами вторженца залегли глубокие тени, в склерах глаз
