ещё молод, хорош собой и влюблён в женщину удивительной красоты. Она происходила из безвестного рода провинциальных рыцарей, у неё не было ни связей, ни приданого, ничего, кроме её выдающейся внешности. Король даровал ей титул графини де Лафайет, в надежде повысить её статус и сделать своей королевой, но его приближённые воспротивились этому. И он уступил. Он стал искать другую невесту, и среди прочих девиц обратил внимание на юную подругу своей сестры, дочь графа де Сюржера, родовитую, богатую и имеющую влиятельных родственников. Она тоже заявляла о своей любви к Франциску, и поговаривали, что вот-вот будет объявлено о свадьбе…
— И что случилось? — спросил Марк.
— Скандал. Очень неприятный. В то время на королевском турнире блистал доблестью молодой и гордый рыцарь с востока, которого звали Кальдерон. Он был заносчив и задирист. Он осмелился победить даже короля, и его чёрно-бело-красный штандарт в какой-то момент вывесили выше штандарта Монморанси. У него было много поклонниц, в том числе из знатных семей. В салонах даже делали ставки, какую из влюбившихся в него красавиц он изберёт своей супругой. И вдруг он умер, причём, нашли его не где-нибудь, а в спальне Аделаиды де Сюржер.
— И она допустила такую неосторожность? — удивился Марк.
— Думаю, что она собиралась как-то избавиться от трупа, но ей не позволили это сделать. За ней следили, поскольку при дворе были те, кто вовсе не желал её возвышения, как и возвышения её отца, метившего тогда на пост коннетабля. К ней ворвались, надеясь застать её в объятиях Кальдерона, но нашли рядом с его хладным трупом. Расследование показало, что она сама пригласила его к себе на свидание, где он и умер. Самое странное, что тогда тоже никто не мог понять, как это случилось. Он так же задохнулся, но яда в его теле не было, как и каких-либо следов насилия. Франциск был в ярости от того, что чуть не женился на этой женщине, и приказал раскрыть тайну гибели её любовника. Никто ничего не нашёл, и тогда из Белой башни вышла леди Инес и заявила, что Кальдерон убит с помощью проклятия, которое наслала на него Аделаида де Сюржер, чтоб сохранить тайну этой связи. Как вы понимаете, объяснение было сомнительное, но оно прозвучало из уст Леди Белой башни, к тому же другого всё равно не было. Аделаиду заточили в темнице, её слуг допрашивали под пыткой и они подтвердили эту версию, что неудивительно.
— Но её не казнили, — заметил Марк, вспомнив почётную чтицу королевы, здравствующую до сих пор.
— Потому что в дело вмешался некий молодой рыцарь, увлекавшийся алхимией. Его звали Сильвер Мун.
— Его действительно так звали? — уточнил лис.
— Да, ты слышал о нём?
— Нет, но я, похоже, с ним знаком. Продолжай.
Аргент подозрительно взглянул на него, но спорить не стал. Вместо этого он сделал глоток вина из своего кубка и, задумчиво посмотрев на россыпь огоньков за стеклянной стеной гостиной, снова заговорил:
— Этот рыцарь пожалел бедняжку, так как всегда имел слабость к красавицам. К тому же он с некоторым предубеждением относился к заявлениям леди Инес, поскольку знал, что она довольно часто обвиняет в колдовстве невиновных, чтоб упрочить свою репутацию и избавиться от тех, кто ей не нравится. А Аделаида де Сюржер, как и её отец, не вызывали у неё симпатии. Добившись у короля разрешения расследовать это дело, он тщательно осмотрел вещи Кальдерона и нашёл среди них баночку с мазью от ушибов, содержащую яд чёрной гадюки. Исследуя пастилки, которые покойный рыцарь постоянно жевал для свежести дыхания, он обнаружил, что в них содержится красный тмин. А потом выяснилось, что в ароматную помаду, которой Аделаида красила свои пухлые губки, входит мускус белого бобра. По отдельности эти вещества были довольно безвредны, но в какой-то момент они соединились и вызвали эффект сильного яда, который и отравил беднягу.
— Неужели такой малости хватило, чтоб убить человека? — недоверчиво спросил Марк.
— Именно так, — кивнул алхимик. — Как я и сказал, Кальдерон участвовал в турнирах, на его теле было много ушибов, которые он постоянно смазывал той мазью, и яд гадюки просочился в его кровь. Пастилки он тоже жевал постоянно, потому масло красного тмина тоже попало ему внутрь, а потом страстный поцелуй губ, покрытых помадой с мускусом белого бобра, пробудил дьявола, затаившегося в его теле. В присутствии короля Франциска, леди Инес и членов малого королевского совета Сильвер Мун провёл эксперимент. Он приказал в течение нескольких дней смазывать ушибы на теле приговорённого к казни преступника мазью с ядом гадюки и давать ему пастилки из запасов Кальдерона, а потом на глазах у всех мазнул его губы помадой Аделаиды де Сюржер. Спустя пару минут бедняга забился в конвульсиях и умер. При вскрытии королевский хирург увидел ту же картину, что и у Кальдерона. Таким образом, было доказано, что смерть этого рыцаря была лишь трагическим стечением обстоятельств, с Аделаиды были сняты все подозрения, но, естественно, королевой она не стала. На радость Франциску маркиз де Рошамбо привёз ко двору свою юную дочь Магдалену. Она была красива, скромна, хорошо образована и к тому же принесла своему венценосному супругу серебряную провинцию Рошамбо, которую он после смерти её отца присоединил к владениям Сен-Марко. Магдалена стала хорошей королевой, её даже называли матерью народа, а малышка де Сюржер стала её любимой чтицей, поскольку обладала красивым голосом и чётким произношением. После смерти королевы ей было даровано звание почётной чтицы королев. Вот и вся история. Ах да, тот яд был назван «Штандартом Кальдерона», поскольку его составляли три вещества: яд чёрной гадюки, мускус белого бобра и красный тмин, то есть те же цвета, что и на штандарте покойного рыцаря.
Аргент окинул взглядом внимательно слушавших его друзей. Марк недоверчиво смотрел на него.
— И всё же… много ли мускуса было в помаде, попавшей на губы Кальдерона?
— Это не так уж важно, — пробормотал лис. — Я слышал о подобных составных ядах, и в данном случае мы имеем дело с трёхкомпонентным. Эти три части по отдельности не так уж опасны, но соединившись, они в разы увеличивают силу друг друга. И что мы имеем в данном случае? Яд гадюки был в краске, которой намазался де Лапорт, красный тмин в лавандовом вине, которое он пил, а мускус белого бобра, который в виде духов был распылён в комнате девицы так густо, что ему достаточно было вдохнуть его, чтоб это смертельное сочетание дало свой результат.
— Смерть Кальдерона была случайностью, — пробормотал Марк, — но что
