Ждал, что я буду спорить и сопротивляться.
— Тогда идем?
Алинка подхватывает связку ключей с крючка на стене. Я помогаю девочкам одеться, поправляю на их головах шапки и мягко подталкиваю к двери:
— Давайте.
Напряженно зыркаю на Васю, оценивая ситуацию.
— Да я типа на вашей стороне теперь, — он опять щелкает жвачкой.
— Прекрати.
— Что?
— Жвачку, — тихо говорю я и немного щурюсь, — раздражает.
— Понял, — торопливо достает из кармана толстовки желтый фантик.
Вынимает изо рта жвачку, заворачивает ее в фантик и прячет обратно в карман.
— Ты же не будешь ее потом еще раз жевать, — спрашиваю я.
— Выкину, — убедительно обещает Вася и не моргает. — Обязательно выкину. Это я от нервов. Понимаете?
Чешет затылок:
— Я и тут? С вами? — он неловко улыбается. — Как-то неожиданно, но приказ есть приказ, да?
Вздыхаю и выхожу в подъезд за девочками, которые молча нас ждут. Да, они приняли решение поехать к отцу, и сейчас во мне нет на них обиды, как нездоровой ревности с гневом.
Я приняла то, что они его любят. Что, как в родителе, они нуждаются в нем больше, потому что он был той скалой, за которой они прятались.
Как пряталась я.
Алинка закрывает верхний и нижний замки на несколько оборотов, и я замечаю, как у нее дрожат руки.
Я привлекаю к себе и обнимаю, а после уверенным рывком притягиваю и Варю. Вася в стороне неловко молчит и ждет, разглядывая потолок.
Почему Рома именно его отправил к нам?
Потому что у него в наличии младшие сестры, и у него есть к ним привязанность, которая позволит наладить контакт и с нашими дочерьми?
— Идем? — касаюсь щек Алины и Вари и заглядываю в их бледные лица.
Кивают, и я целую каждую в лоб.
Без надрыва, а с уверенностью, что я в любом случае буду рядом и поддержу их.
Вася нажимает кнопку вызова лифта и задумчиво бубнит себе под нос:
— Надо маме позвонить.
Потом понимает, что сказал это вслух, и поджимает губы. И немного краснеет.
— Позвони, — тихо отзываюсь. — А лучше навести ее.
Глава 35. Мы к папе
На парковке перед роддомом припаркованы зловещие черные машины, а рядом с ними, выпуская изо рта клубы пара и сигарет, стоят подозрительные личности.
У меня внутри все холодеет.
Я будто попала в сериал о бандитах из двухтысячных годов.
— Вот блин, — шепчет Варя с заднего сидения, глядя в окно.
— Это свои, — заявляет Вася. — Наши ребята.
Я рядом перевожу на него взгляд.
Он совсем не видит проблемы в том, что возле роддома собрались бандюганы и на морозе курят и болтают.
— Серьезно, наши, — Вася замечает мой взгляд и паркуется чуть в стороне от машин своих друзей. — Смысл мне лгать?
— Я не про это.
— А про что?
— Ты не поймешь.
— Ладно, не в первый раз я тупой.
— Я не знала, что мой муж - бандит.
— Теперь знаете, — Вася пожимает плечами. — И Грому не нравится, когда его бандитом называют.
— Грому?
— Блин, и не нравится, когда его Громом называют, — цыкает Вася. — Но иногда вырывается.
— Если не бандит, то кто? — невесело хмыкаю я.
— Деловой человек, — серьезно смотрит на меня. — Не бандит, а деловой человек. Хотя, может быть, вам можно называть его бандитом. Вы же жена.
— Бывшая.
— Точно, — Вася неловко улыбается, и торопливо ретируется из машины.
Хлопает дверцей, кивает своим друзьям, которые напряженно затягиваются сигаретами и тоже отвечает ему кивками голов.
— Капец, — сипит Аля. — Наш папа — бандит.
— Деловой человек, — тихо отзывается Варя. — Не бандит.
Алина издает нервный смешок. Вася обегает машину и услужливо распахивает мне дверцу. Псы Романа напряженно смотрят в нашу сторону и ждут моего выхода.
У меня ладони мокрые.
— Ладно, — вздыхаю я и выныриваю в морозную ночь. — Пусть смотрят.
Поправляю ворот пальто и накидываю под пристальными мужскими взглядами, что походят на звериные, платок.
Выдыхаю пар, глядя на звездное небо:
— Это же надо быть такой тупой.
— Вы о ком?
— О себе, — смотрю на Васю, который закрывает дверцу.
— Не говорите так. Не надо. Так нельзя.
Открывает двери и девочкам, которые неуклюже выбираются из салона, и прячутся за моей спиной, как утята за мамой-уткой.
— Доброй ночи!
Я вздрагиваю от зычного мужского голоса, что летит со стороны мрачных друзей Васи,, и молча киваю, потому что язык прилип от испуга к небу.
— Я и есть Николай. Мы с вами беседовали по телефону.
Николай — высокий плечистый мужик с крупным носом и россыпью щербинок на щеках. Откидывает окурок в сторону и шагает в нашу сторону:
— Зачем приехали?
Я теряюсь от вопроса, и Вася выходит вперед, почувствовав мою встревожанность.
— Полегче.
— В смысле?
— Ты тупой, что ли? Перед тобой дама! Повежливее, блять!
Замолкает и оглядывает с кривой улыбкой:
— Пардон.
— Мы к папе, — говорит Алинка за моей спиной. — Мы приехали к папе.
— Слышал? — Вася исподлобья смотрит на Николая, который приподнимает брови. — Мы к папе. Ну, в смысле, они к папе, а я их привез… Ты понял же!
— Понял, Хромой, понял, — Николай массирует переносицу. — Ты как всегда, — а затем лезет в карман, — сейчас босса предупрежу…
— Это как понимать? — наконец, я подаю голос, который у меня вздрагивает возмущением. — Предупредить и спросить, можно ли к нему его дочерям?
— Да.
— Так не пойдет, — скрещиваю руки. — Это его дочери. И они приехали к нему. Веди их к нему.
— Да, — громко соглашается со мной Вася. — Это же дочки, блин, — с вызовом прячем руки в карманы толстовки и шмыгает, — не тупи.
Николай смотрит на него, потом на меня и прячет телефон.
— Хорошо, идем.
— Ты с ними, — тихо говорю Васе.
— А вы.
— Я не могу, — пожимаю плечами. — Варя и Алина на тебе, — оглядываюсь на бледных дочек, — идете или передумали.
