дедушка не хочет тебя видеть. Он надеется, что ты не в обиде, – покачала головой Син Цзы. – Если тебе есть что сказать, то можешь передать через меня.
– Я… – Тянь Дун долго не мог собраться с мыслями.
– А еще дедушка просил передать тебе одну вещь.
Син Цзы вложила ему в руку что-то, обернутое в шелк. Развернув, Тянь Дун увидел яшмовый лепесток – подарок Су Е, – который может доставить его и Цзян Го обратно в родные места. Тянь Дун не знал, в какой момент лепесток оказался у господина.
Несомненно, это было тихое предупреждение старика.
– Я слышал от Сяо Шитоу, что твой дедушка может вызывать духов. Это правда?
– Никогда не видела собственными глазами, но, когда еще была маленькой, он говорил мне, что существа, живущие в горах и реках, охраняют город Инь, – улыбнулась Син Цзы. – Каждый год он молится об их появлении. Во время молитвы даже я не могу войти к нему.
– А что это за существа?
– Вот это, например. – Син Цзы потянула за медное кольцо на двери, и оттуда показалась голова свирепого чудища. Тянь Дуну оно показалось знакомым. Когда он покидал город Инь, то вспомнил о таоу, который забрал Цзян Го.
Стемнело.
Тянь Дун не поехал к брату, а вернулся сразу в лагерь. Однако ночью Цзян Го пришел к нему сам.
– Ты был в Инь? – Отодвинув полог, Цзян Го вошел внутрь.
– Ага.
– И как там?
– Как там – что?
– Ну, как в легендах?
– Обычный маленький городок. – Тянь Дун не хотел особо говорить.
– Есть ли там… чудища?
– Не видел.
– Тогда нет проблем. – Цзян Го, казалось, расслабился.
– Нет проблем?
– Монстров нет, завтра пойдем в атаку.
– Нет! – выпалил Тянь Дун. – Люди в городе Инь мирные, и там много детей.
– А мне какая разница? – Цзян Го забавлялся. – Только взяв Инь, я смогу достойно послужить императору и стать великим генералом.
– Ты так сильно хочешь им стать?
– Когда я стану генералом, никто не посмеет меня презирать за то, что я сирота, – быстро ответил Цзян Го. – Кроме того, только так я смогу дать тебе корзину, сплетенную морским народом, а для той странной девочки-колдуньи достать светящиеся жемчужины.
Видя настойчивость Цзян Го, Тянь Дун не посмел сказать ему, что в городе Инь нет никого, кроме детей, и его единственным хранителем является больной старик Гэ Тань и призрачные монстры.
– Ты помнишь таоу? – подумав, спросил Тянь Дун.
– Конечно, благодаря вашему своевременному появлению. – Цзян Го похлопал друга по плечу.
– Я видел его у ворот Инь. – Тянь Дун поднял взгляд на Цзян Го. – Говорят, именно он охраняет город.
– Ох… – Цзян Го побледнел, но тут же вспомнил об обезьянке, подаренной Су Е. – Все в порядке, у меня свой способ с ним справиться.
– Возможно, есть и другие чудища…
– Ты их видел?
– Нет, но…
– Одних слухов маловато, чтобы поверить. – Цзян Го понял, что Тянь Дун ничего не видел, и выдохнул с облегчением. – Вот и все. Увидишь, завтра мы возьмем город Инь, а ты возглавишь войско.
– Брат, у нас с тобой еще есть время вернуться обратно, – уговаривал его Тянь Дун. Он так хотел использовать яшмовый лепесток, чтобы немедленно перенести их в родную деревню.
– О чем ты только думаешь? С таким трудом сюда добрались, остался последний шаг. Если я не пойду на город Инь, это сделает кто-то другой, и я никогда не стану генералом. Такова судьба.
«Разве город создан не для того, чтобы люди жили там долго и счастливо?»
Тянь Дун задумался.
Цзян Го не стал дожидаться, пока Тянь Дун задаст этот вопрос, а просто пошел отдавать приказ.
Глава 13. Город Инь
Лекарственные благовония догорали, а Сяо Бай и Фэй Ю так и не вернулись.
Министр взглянул на своего сына. Тот был на грани, практически в шаге от смерти. Мужчину это сильно встревожило, и он больше не мог сидеть сложа руки.
– Когда вернется твой господин? – крикнул он Лю И.
– Вернется, когда придет время, – спокойно ответил Лю И, глядя на клубящийся дым от благовоний.
– А что, если мой сын умрет?
– Умрет – значит, умрет, не умрет – значит, не умрет.
– Если он умирает, то зачем же ждать? Я отправлюсь к другому лекарю.
– Мой господин – самый талантливый лекарь на свете, – усмехнулся Лю И. – Если он не вернется, то твой сын обречен.
– Ты всего лишь скромный слуга, как смеешь ты выносить приговор моему сыну?! – Министр был в ярости.
– Болезнь юного господина все еще в легкой форме, вам следует больше переживать о себе.
– Что ты несешь?
– О, я погряз в своих заблуждениях, неудивительно, что господина так долго нет… – Лю И проигнорировал разъяренного министра и запел песню. Меланхоличный и трогательный голос не мог не тронуть душу генерала.
Какая трава, не желтея, растет?Есть день ли такой, чтоб не шли мы в поход,И есть ли в пределах страны человек,Свободный от бремени ратных тягот?И только пушистым хвостом промелькнетЛисица в траве одичалой пройдет;Да наши телеги, что грузы везут,Идут по великой дороге вперед.
Внезапно видения прошлого словно молотом ударили по сердцу мужчины. В этот момент он заметил жуткую птицу, слетевшую со скалы: крылья ее были семь чи длиной, а круглые глаза размером в цунь. Он инстинктивно попытался поймать ее рукой, но сорока с шипением взмыла в воздух, а ее острые как лезвия перья оставили на его лице кровавый след.
И мужчина вспомнил, где он слышал эту песню… В те времена он еще не покинул родную деревню, был молод и полон боевого духа. Во время охоты с Тянь Дуном он сорвался со скалы, и они встретили маленькую девочку-колдунью по имени Су Е.
Да, это была песня, которую пела Су Е, когда Тянь Дун вернулся с собранными травами. Он не понимал, почему он вдруг вспомнил столь незначимую песню. За столько лет он забыл все, что можно было забыть, а те двое сейчас наверняка уже…
– Господин, вы все еще помните эту песню, не так ли?
Мужчина резко поднял голову и увидел, что Фэй Ю, одетый в белые одеяния, сидит на валуне, будто никуда не уходил. Его левая рука небрежно покоилась на колене, а сорока, которую министр пытался поймать, тихонько сидела на его рукаве, опустив голову, словно ручная.
Запах лекарственных трав постепенно рассеялся.
– Что вы имеете в виду?
– Юный господин собственными глазами видел сороку и нарисовал ее, что доказывает, что он потерял себя. – Фэй Ю медленно поднял руки, но сорока оставалась неподвижной. – Ради красивых перьев он перебил множество невинных птиц.
– И что?
– А то, что юный господин не умеет ценить жизнь. Его недуг действительно вызван сорокой, но изначальная причина болезни в вас, – сказал Фэй Ю, не обращая внимания на гнев мужчины.
– Вы можете уже разбудить его? – спросил он.
– Вы сами неизлечимо больны и ничего не чувствуете, да, господин Цзян Го? – Фэй Ю выплюнул это имя, и
