приблизительно с лошадь… Однако в нашем стаде таких крупных антилоп не было, а были только газели и прыгуны. Это небольшие, очень изящные животные… Газели имеют ровную окраску рыжевато-песчаного цвета; у прыгунов же шерсть глянцевая, темно-коричневая, с белой полосой вдоль спины. Передняя часть морды, уши и хвостик у прыгуна тоже белые. А рога длиннее и изогнуты более замысловато, чем у газели. Своё название эта антилопа получила за удивительно высокие и красивые прыжки, которые она, как бы играя, совершает во время бега…
Ночь была довольно прохладная. Паря над стадом, мы чувствовали беспрерывный поток тёплого воздуха, восходящий от дыхания множества сгрудившихся: внизу животных. Некоторые из них паслись. Другие спали. Но даже во сне они продолжали двигать челюстями, пережёвывая съеденную днём траву. Эта особенность отличает всех жвачных животных, к которым, кроме антилоп, принадлежат также верблюды, жирафы, буйволы, олени, коровы, овцы и некоторые другие парнокопытные… Их сложный желудок может переварить самую грубую пищу, но для этого он время от времени должен выталкивать её обратно в рот, чтобы животное ещё пожевало и получше перемешало со слюной…
Совершив большой круг над антилопами, мы пролетели над табуном зебр, чёрно-белые полосатые шкуры которых делали их чем-то похожими на собственные скелеты…
Тут к нам присоединился Каген.
— Сейчас вы увидите великолепный трюк! — с ходу объявил он. — Летим к жирафам!..
— Интересно, — сказал я. — Что ты придумал?
— Трюк. Приготовься к съёмке!
Жирафы обосновались на краю небольшой рощи зонтиковидных акаций, метрах в четырехстах от табуна зебр. На деревьях не было листьев — засуха оголила их ветви, но жирафы всё-таки выбрали это место, очевидно, по привычке. Самые высокие на земле животные, они предпочитают не подножный корм, а молодые побеги и зелёные листья деревьев. Но сейчас листьев не было, и горемыкам приходилось широко расставлять свои передние ноги и во всю длину вытягивать трёхметровую шею, чтобы пощипать траву. Когда они выпрямлялись, их маленькие головки с торчащими вверх ушами, между которыми смешно возвышалась пара покрытых шерстью рожек, оказывались на уровне самых высоких ветвей. Большие, окружённые длинными ресницами глаза печально оглядывали голые ветки в поисках хоть одного съедобного листика… Тонкая тень ветвей причудливой сетью ложилась на пятнистую, красновато-бурую шерсть этих единственных в своем роде удивительных животных, сохранившихся только в африканских саваннах.
— Ха, — сказал Каген. — Если вы хотите сделать жирафа, вот вам рецепт. Возьмите морду и грудь у лошади, шею у трёх верблюдов, уши у коровы, хвост у осла, ноги у антилопы и обтяните все это шкурой леопарда или пантеры. А вместо рогов подставьте два пальца!.. Камера! — скомандовал он и устремился к жирафам…
Он меня попросил, и я снял… А потом он привязался ко мне, чтобы я эту плёнку сжёг или дал честное слово не показывать никому, кроме капитана Лендеда. Это был такой трюковой фильм — дух захватывало!.. Но Каген — мой друг, а если друг просит — закон. Вот почему вы никогда не увидите, как он галопировал на жирафе и всё съезжал назад по покатой спине… Как жираф на всем скаку вдруг застопорил и Каген перелетел через его голову прямо под ноги зебрам… Как зебры кусали и лягали его, пока, наконец, одна зебра не поддала его так, что он взлетел в воздух… Только это и спасло его… Но ничего этого вы никогда не увидите… Мне очень жаль.
А потом было стадо буйволов, которое мы обнаружили на обратном пути. Мощные звери!.. У них такая толстая кожа, что из неё делают щиты, непробиваемые для стрел и копий.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ,
в которой рассказывается о страусовой ферме, плантациях арахиса, кофе, чая и хинного дерева, о птицах на озере Киву, о пигмеях и лесном телеграфе — «Длинное ухо» …Полёт за дикой пчелой…
Вертолёт шёл на запад. Позади остались бескрайние просторы опалённого солнцем плато Серенгети, сверкающая гладь огромного озера Виктория, изумрудно-зелёные леса Руанды…
Дважды мы приземлялись, чтобы пополнить запас горючего. Первая посадка была на ферме, где разводили страусов. Курчавые, лёгкие, как дым, хвостовые перья этих нелетающих быстроногих птиц очень ценятся за красоту… Мне давно хотелось проверить, действительно ли, как нам говорили, когда страусу угрожает опасность, он закрывает глаза и зарывается головой в песок, воображая, что враг его не увидит. К сожалению, мои личные наблюдения этого не подтвердили. Наоборот, я убедился лишь в том, что, когда страусы не хотят иметь с вами дела, они просто убегают… Или могут повернуться к вам спиной и лягнуть, как лошадь… Между прочим, на ногах у них всего по два пальца!..
Я подтолкнул Кагена локтем в бок и спросил, нет ли у него желания прокатиться верхом на страусе? Могу снять… Но у него почему-то такого желания не было. Зато Нкале охотно приняла предложение хозяина фермы проехаться на беговых дрожках, в которые была запряжена прирученная птица. Вот фото. На прощанье фермер подарил нам двух страусят и десяток громадных яиц, чтобы мы могли вывести в инкубаторе страусовых птенцов на своей планете…
Вторая посадка была произведена на плантации земляных орехов — арахиса. Пока вертолет заправлялся, мы пошли в поле, но, к своему удивлению, никаких орехов там не увидели. Всё поле было очень похоже на обыкновенное картофельное. Где же орехи?.. И тут выяснилось, что, хотя арахис и относится к бобовым растениям, плоды его растут вовсе не на стеблях, как у гороха или фасоли, а развиваются на корешках — в земле, подобно клубням картофеля… Поджаренные и вышелушенные из своих скорлупок, они оказались такими вкусными, что уже через полчаса весь вертолет был замусорен шелухой… Сеггридж, смеясь, предложил пари, что до своей планеты мы не довезём ни одного орешка!..
Прошло уже более десяти часов с тех пор, как мы покинули лагерь в Холмах. Вертолёт приближался к северному берегу озера Киву. Местность делалась всё более гористой. Здесь, на небольшом пространстве между
